Страна городов
Шрифт:
Сейчас наш естествоиспытатель пытался напоить несговорчивого пациента настоем собственного приготовления. Если учесть, что пациент перед этим действом был вымазан дегтем для излечения струпьев и болячек, во множестве покрывающих тело, освобожден от бороды и волосьев, покрывающих тело при помощи не слишком острой бритвы и бронзовых ножниц, что само по себе процедура малоприятная…. Ну, не удивляюсь я, что патриарх мычал и вырывался. На громкие вопли сил у него уже не хватало. Наверно, бедняга всерьез думал о том, что лучше бы его сожрали шакалы, чем такое издевательство терпеть неизвестно зачем. Рома, вконец утомленный вредным дедом, зажал ему железными пальцами нос, и когда тот раскрыл пасть с гнилыми
— Больного — зафиксировать, отложить в медпункте на свободную койку (слава Богу, свободными в медпункте были все четыре койкоместа). Обложить пиретрумом во избежание распространения вошей. О состоянии — докладывать каждые четыре часа! — изрек юный эскулап тоном доброго врача психушки, наконец-то успокоившего буйного сумасшедшего, и с видом честно исполнившего свой долг, и пошел ко мне, где и поинтересовался:
— Когда будем осматривать вновь прибывших и производить санобработку? Я как медик категорически настаиваю на поголовной деинсектизации и профилактической санобработке контингента….
— Ты их потом по всему Уралу ловить будешь, как Шарик зайца из мультика, что бы тому фото отдать! — тут же оскалилась оказавшаяся неподалеку Иринка Матниязова — язва номер два лагеря, неустанно бьющаяся за пальму первенства с Антоном Кимом.
— Брысь, антисанитарная пропаганда! Озлился на не Финкель, и снова обращаясь ко мне, тем же профессорским тоном продолжил:
— Я категорически настаиваю на скорейшей обработке, во избежание инфекций кожных и легочных, а так же иных…
— Цыц ты, пан прохфессор! Снова встряла Матниязова, и, не давая продолжить ему, затараторила о необходимости срочного подвоза к возглавляемому ей объекту первичной обработки ножей, воды и прочего — прочего — прочего…
— Лучше бы ты говорила по-татарски… — вздохнул я тяжко.
— Зачем? Разве Вы по — татарски понимаете? — остановила поток и извержение Ирина.
— Я все равно в твоем словесном потоке понять ничего не могу, а так было бы не так обидно, все-таки — незнакомый язык….
— Помедленнее надо, обстоятельнее надо, ты не абы кто, а женщина — руководитель, поучающе-назидательным тоном произнес Финкель.
— Зараза! Я тебя сейчас — и медленно, и обстоятельно…. Грохну гада! Заорала Иришка, готовая отстаивать свою, как, казалось бы, поруганную честь и авторитет, вручную — ну не дурочка и подраться у нас Ирина.
— Ну, грохнешь… этак раздумчиво обронил хитрый Ромка, а колье заказанное тебе медведи в благодарность за освобождение от санобработки сделают. Уж они-то расстараются!
— Ну, Ромочка, прости, не подумала, пошутила — завиляла сразу хвостом любительница побрякушек — а какая девушка их не любит? Я так, не подумавши, а как ты думаешь, если по центру — и яшмой пустить цепочку камешков, и сережечки из яшмы ма-а-ленькие совсем, мне дядька Кремень уже обточил такие миленькие камушки, а уж я, я тебе футляр для скрипки, как ты просил, такой сошью — ахнешь… потихоньку оттаскивая от меня Финкеля, соловьем разливалась хитрюга.
— Ладно, я тоже пошутил, и все таки — Дмитрий Сергеевич, как таки будем мыть эту банду? Всех же перезаразят, паразиты аж шевелятся, да и дегельминтацию надо бы.
— Хорошо, оформим ритуалом присоединению к племени, мне вон уже вассальную присягу руководство принесло. Я кивнул на еще стоящих на карачках представителей славных Людей Медведя.
— Ира, Роман. Добегите до острова, там с Эльвирой Викторовной обсудите ритуал приема в наши ряды этих отморозков, в полном составе. Ритуал должен предусматривать обязательные этапы — «ад», в виде тотального бритья всех частей тела, судя по твоим Ромка, экзерцициям
— Сделаем, Учитель, разучим самое лучшее. Хочу попробовать сонату и фугу ре минор Баха а капелла, только дайте команду нашему командиру стражи, что бы парней — мамонтов на репетиции отпускал, мне басов не хватает.
— Нет проблем, скажешь — мой приказ. Вы слышали, как можно зареветь в рупор из бересты? Впечатляет, да? Таким немудренным способом Рома заменил органные басы человеческими. «Голь на выдумки хитра». И, что интересно — получилось!
После шумного пира с плясками и бубнами, закончившего страду с разделкой и обработкой плодов охоты, проводив восвояси помощников — союзников, щедро оделенных и довольных доставшейся им долей от трудов, наказав прислать гонцов за колбаской, мы приступили к ритуалу приема в племя.
Мы пошли по накатанному и опробованному пути. До скрипа вымытых, побритых и постриженных «косолапых», одетых в свежую одежду, пошитую за эти дни — шутка ли, семьдесят с лишним комплектов, если только взрослых считать, вывели из бани. Руководил действом со стороны прибывающих в племя старый вождь, вернувший свой пост. Он, очнувшись здоровым от трехдневного сна, посчитал себя в местном аналоге рая. Шутка ли — одет в такую одежду, которой не носил в жизни, кормят от пуза, во рту режутся новые зубы — да, да, что есть — есть, таково действие эликсира, что выпавшие зубы восстанавливались с его помощью очень быстро. Ломаные кости тоже срастались практически за два три дня.
Старый вождь был принят племенем как вернувшийся с небес, что бы повести в светлое завтра уже всех соплеменников. А почему бы и нет? Это племя оставило за гранью старый образ жизни, и такая «ломка» была необходима. Простят мне Творец и высшие силы, что я пошел на этот невинный обман. Люди после нашей бани чувствовали себя родившимися вновь.
Когда загрохотали барабаны, возвещая принимаемым в племя новую жизнь, бедняги чуть не попадали на колени. Музыка Болеро сопровождала их до большого костра, они шли и впервые зимой не ощущали холода. Племя поднималось на крестовую гору — а капелла сопровождали их звуки сонаты и фуги ре минор бессметного Иоганна Баха. С вершины горы в рупор, я приветствовал новых соплеменников на их языке, пусть и ломанном, нарек их кланом Заново Рожденных и пожелал, как говорилось в армейских здравицах времен СССР «Успехов в боевой и политической подготовке». Опять же скажу, что ни разу мы — и слава богу, не пожалели о доверии оказанном людям. Дикие времена. Дикие нравы. Ноу-хау, именуемые подлость, предательство и обман, стремление укусить кормящую руку, и паче того, отплатить злом за добро — не известны в этом мире. Попробуем сделать так, что бы эти понятия не стали известны и далее.
А тут еще и Новый Год подоспел, и Рождество, которые мы с размахом и приглашением гостей, спортивными соревнованиями, самодеятельным спектаклем отметили. Впечатления остались у всех незабываемые, и как сказали ребята, они еще никогда так не веселились. Вот те и раз. Без интернета? Без телевидения? Без всего, к чему привыкли?
Глава 37. Вспоминает Ирина Матниязова
Любовь зла… полюбишь и Антона Кима….
Но что этот козел не видит, что ли, как девочка мучается!