Страна городов
Шрифт:
Нет, это просто невозможно. На дискаче в честь окончания учебного года ко мне подкатила Сорока — моя заклятая подруженция. Мы с ней с первого класса — не разлей вода — три раза в день миримся и деремся, а теперь вот — пожалте, кажется, она у меня моего Антошку отбить хочет. Прибью — точно. Вырядилась — фу-ты ну-ты. Каблучищи — по полметра, юбка — «пояс,» вам по пояс, задница так и мелькает из под подола, даже декольте соорудила — как родаки отпустили на вечер — ума не приложу! Куколка-балетница, выбражуля-сплетница — как в детсадике хочется ее обозвать. Свои рыжие лохмы нахимичила, глазищи подвела — нате вам, я Маша — вся ваша! Бр! Как я раньше не замечала ее вульгарности? Никакого
— Как намерена проводить ле-е-то? Какие планы?
А-ха, так я тебе сразу и рассказала про все. У меня планы на лето — агромадные. Родители обещают в этом году Турцию — давно собираются, в кои то веки мечты обретают реальность! В августе мы должны аж на две недели уехать в Анталию — мечту всех российских граждан среднего достатка. Хорошая возможность показать обновы…. Ну, и себя, любимую…. А до курорта — что бы не париться в душном городе — поеду с ребятами на Урал. Сергеич — наш классный давно агитирует смотаться на озеро Тургояк. Там, короче, говорят, вода — как на Байкале, турбазы всякие… тоже неплохо отдохнуть можно. Заодно и потрястись на местных дискотеках — потрясти провинцию столичным шиком. Ну и что, что мы не в самой Москве? Все равно — близко. А главное — там будут Антон с Ромкой, с братом, и самое главное — их вреднючей малой не будет! Как она достала нас с Антоном — как репей. Только стоит остаться с ним наедине, мелкое чудо тут как тут….
— А чем вы тут занима-а-етесь?
И рожица хитрая — хитрая. И довольная — кайф обломала, и смеется. Она за братьями Ким хуже иной мамаши — только на ошейнике их не водит! А те — Инночка, Инночка, Инночка-то, Инночка-се, Инночка — свет в окошке…. Это я завидую…. Были бы у меня такие два брата…. Эх, только мечтать — одна я одинешенька….. только мама и папа, да и те норовят на лето бабкам — дедкам сбагрить, ограничиваясь выдачей денег на карманные и прочие расходы…. Тоска. Кимам хорошо — их вон сколько — и Инка, и братья, и еще ждут маленького…. Традиция такая у корейцев — большие семьи. Мне тоже так хочется. Что бы много — много, и муж…. Антошка….
Я давно на него глаз положила, и он будет мой….. только этот гад, по-моему, на меня и внимания не обращает. А в последние полгода к нему Инка Сорокина подлизывается, подруга дорогая, называется — так и липнет, так и липнет…. И вот опять лезет… с такими подругами врагов не надо. Ну что за зараза! Убила бы! И вот тебе:
— А ты тоже едешь на Тургояк, как этот, остров Веры? Я поеду, меня Кимычи приглаша-а-ют… Так ты как?
И после этого, она — не змеюка? Специально едет, клинья под Антоху подбивать станет, рыжая бесстыжая…. Ненавижу!
Сама так мило улыбаюсь — ка-а-нешна, еду! Блин! (а на самом деле — сдалось оно мне, озеро…. Мне Антон нужен!) из-за этого гада я и в кружок его хожу исторический, и на таэквондо увязалась, а он, а он — слепой он.
Нет, вы только поглядите — когда успела! На мой белый танец эта… эта…. Подцепила и уже танцует, а вздыхает, а вздыхает….. выцарапаю глаза. И ей, и ему — пусть точно слепой будет, раз такую меня в упор не видит! У-ыыы.
Ну, и поехали…. К черту на рога! Там меня этот корейский гад достал окончательно — больше на него и смотреть не буду…. Как только появлюсь — он от меня, как от огня, а если обращается — то только язвит… гад…. А то еще ущипнет, так, что однажды я подпрыгнула, и повалилась на вожатого с соседнего отряда…. А тот — возьми, и обматери меня…. Мгм, кто их поймет — этих парней — Антон этого грубияна башкой прямо в ведро помойное макнул, а потом — в ванну с картофельными очистками — типа, отмойся. А тот гад на нас наябедничал дирекции лагеря, да еще соврал, что его интернатские толпой побили — а они ниче и не делали, просто
Досталось же за все историку с Елкой — вернее, ей даже особо не досталось — это Сергеевича нашего чихвостили, обещали в наше районо сообщить, что он бандитов готовит для пополнения криминальных группировок. Вот идиоты, даром, что такие важные и типа, взрослые. В общем, Дмитрий Сергеевич перевел нас с интернатскими на остров, где нас и занесло в эти края.
Тут неплохо устроились — Эльвира говорит — побороли первобытное нищенство — стали себе и одежду, и оружие всякое делать. Правда, мне, оружие это — без надобности, если честно, но другие — занимаются охотно. Мне один Антон и нужен. А он все дразнится, зараза. Хотя я все-таки от украшений не отказалась бы.
Когда неандертальская община в лагерь пришла — вообще стало поинтереснее. Мы даже танцы стали проводить, и концерты такие закатывать…. Первобытные — такие чуткие к музыке оказались, прямо не знаю как — готовы дни и ночи напролет слушать, не есть ни пить…. Чудно немного, но они хорошие — даже учат нас общаться по своему — образами…. Вот бы узнать, что у Антона в его лохматой бестолковке, которую он по недоразумению головой называет, по отношению ко мне — какие мысли…. А я? Наверно, люблю его, да?
Глава 38. Весна, весна…
Скорее — к зелени, к ликующим лугам,
Чтоб вновь зазеленеть на зависть небесам,
С зеленой юностью играть в траве зеленой,
Пока зеленый луг не стал покровом нам!
От вечернего костра доносилась шутливая песенка, принесенная нами из кажущимися такими далекими прошедше-будущих дней. Исполнял дуэт их Инны Сорокиной и Севы Стокова. Инка осваивала недавно сделанное банджо, а Всеволод, отбивая ритм на небольшом барабане и нарочито грубым голосом вопрошал партнершу по дуэту:
— Помнишь питекантропа-соседа, Как тебя он от меня сманил Тем, что каждый день тебе к обеду Печень динозавра приносил. Где потом мы были, я не знаю, Только помню, словно в забытьи, Как, того соседа доедая, Мы сидели молча у реки. И ночами снятся мне недаром Холодок базальтовой скамьи, Вековым покрытые загаром Ноги волосатые твои.Инна, нарочито потупив взгляд и нахмурив бровки, отвечала ему:
— Я отлично помню, мой желанный, Как в далекий некультурный век Миловидной полуобезьяной Увлекался получеловек. Я была тогда, конечно, дура И мужчин не знала до конца. Штопала порвавшуюся шкуру В поте волосатого лица. Шли века, мужчины стали бриться, И, меня оставив в дураках, Ты ушел за крашеной девицей В туфлях на высоких каблуках.Слова этой шутливой песенки некоторые приписывают отцу А. Меню. Другие (их большинство), считают их народными из-за великого множества вариантов.