Страна игроков
Шрифт:
– Слава богу, ты напомнил, что это все мое, - кивнул Виктор в сторону роскошного зала.
– А то я все вспоминаю, куда потратил свое наследство.
Он взял бокал шампанского и пошел искать Игоря Стрельника. Еще три дня назад Садиров спросил Реброва, кого он считает нужным пригласить на вечеринку в честь славной победы предводителя всех подрастающих российских буржуев, и Виктор назвал фамилию своего друга.
– Он что, один из наших спонсоров? Или как-то помогал тебе? подозрительно прищурился Ринат, словно работник собеса,
– Бери больше. Если бы не его уроки жизни, я бы, возможно, никогда не оказался в команде Большакова. Так что он - практически наша судьба! глубокомысленно заметил тогда Ребров.
Игоря в ресторане еще не было. Виктор сделал пару кругов по залу и остановился поболтать с каким-то шапочным знакомым, имя и фамилию которого никак не мог вспомнить. Он столкнулся с ним нос к носу, обходя небольшую группу людей, и, так как деваться уже было некуда, поздоровался с немного преувеличенным радушием. Было видно, что его собеседник также безуспешно ломает голову: где же они могли встречаться? Впрочем, вполне обычная ситуация для подобных приемов.
– Как дела?
– бодро взял инициативу на себя Ребров, с одной стороны, пытаясь не показать свою забывчивость, а с другой - все же прояснить, с кем это он беседует.
– Да как они могут быть?!
– с наигранным оптимизмом воскликнул знакомый.
– Вы же знаете, что сейчас творится с курсом рубля на валютной бирже.
"Если его интересует валютный курс рубля, то, скорее всего, этот парень из какого-то частного банка. Наверное, наш спонсор", - подумал Виктор и задал еще один уточняющий вопрос:
– А вы сейчас активно работаете на валютном рынке?
– Да, валютные интервенции в последнее время мы делаем постоянно.
"Если речь о валютных интервенциях, значит, он из Центробанка!" облегченно вздохнул про себя Ребров и хотел уже спросить, где сейчас обосновался их бывший руководитель пресс-службы, как собеседник произнес:
– Чтобы свести концы с концами в бюджете, мы продаем валюту из последнего кредита МВФ и полученные рубли бросаем на погашение долгов по зарплате учителям, врачам...
"Слава богу, что не успел ничего спросить про Центробанк! обрадовался Виктор.
– Раз он говорит о бюджетных долгах, значит, это какой-то чиновник из Министерства финансов. Хотя..."
– А что у вас нового?
– перешел в атаку на Реброва не банкир, не чиновник Центробанка и, возможно, не чиновник Минфина.
– Все прекрасно. Как видите, празднуем победу нашего шефа на выборах в Думу.
Теперь уже глазки забегали у этого типа. Видимо, он помнил Виктора как журналиста и теперь мучительно пытался сообразить, с кем все-таки имеет дело.
К счастью обоих, на горизонте обозначилась Маша Момот.
– Простите, - неопределенно кивнул в ее сторону Ребров.
– Конечно, конечно, - обрадовался тот.
– Звоните, если что-то будет надо.
– Обязательно!
–
Ребров не видел Машу уже несколько месяцев, и за это время в ее внешности произошло множество вызывающих вопросы перемен. Она изменила прическу, цвет волос, но главное, на ней был строгий деловой костюм.
– Что с тобой случилось?
– спросил Виктор, когда они расцеловались, оба довольные этой неожиданной встречей.
– Что ты имеешь в виду?
– Длину твоей юбки. Ты вступила в монашеский орден?
– Как раз наоборот!
– решительно опровергла Маша явно бредовую, по ее мнению, мысль.
– Сейчас я работаю на московскую мэрию. Как ты понимаешь, это - далеко не монастырь, но положение обязывает выглядеть синим чулком.
Ребров был искренне поражен.
– Господи, когда же ты успела перейти в мэрию?!
– воскликнул он, разводя руками.
– Месяца два назад. Если точно, - помялась она, - я не состою в аппарате мэрии. Я в одной интересной структуре, которая на нее работает.
– А как же газета?
– Как ты мог подумать?!
– оскорбилась Маша.
– Я ее, конечно, не бросила. Это - святое! Хотя там сейчас на хозяйстве чаще бывает мой заместитель. Ты помнишь его? Такой наглый, но классный мужик.
– У Виктора в памяти сразу возник язвительный и плешивый "журналистский волк" в грязных ботинках со стоптанными каблуками.
– А я как редактор одной из московских газет, - с удовольствием подчеркнула Маша свой статус, - вошла в комиссию по возвращению исторических названий столичным улицам и площадям, которые были переименованы в годы советской власти.
– И зачем тебе это надо?
– Виктор никак не мог прийти в себя.
По лицу Маши было видно, что ей приходится объяснять элементарные вещи:
– Знаешь, я окончательно поняла, что без власти, без денег хороший издательский дом на ноги не поставишь. Можно, конечно, выпрашивать на какую-нибудь газетку жалкие копейки, как я сейчас делаю. Но это несерьезно... Надо самой пробиваться во властные структуры. Теперь у меня есть цель - попасть в московскую мэрию. Буду врастать туда всеми возможными способами, в том числе и через комиссию по возвращению исконных названий городским улицам... Ну и, конечно, буду развивать свой бизнес...
– А какой у тебя бизнес?
– подозрительно спросил окончательно запутавшийся Ребров.
– Ты имеешь в виду газету?
– Нет!
– решительно замотала она головой.
– Теперь я еще - совладелица небольшого предприятия. На паях. Вместе с двумя моими знакомыми из московского правительства, - ну с теми, которые помогли мне с газетой. Мы создали акционерное общество на базе разорившегося заводика по производству металлоизделий. Идея, конечно, была моя. Теперь у него полно заказов, и мы даже начинаем расширять производство.