Страна коров
Шрифт:
Я посмотрел на него, ожидая подробностей. Но их не последовало.
– Интригующе звучит, – в конце концов сказал я. – Надеюсь, я справлюсь.
– Не волнуйтесь – отлично все у вас будет. Я попросил Бесси показать вам, что к чему… – Тут доктор Фелч сообщил мне, что Бесси его помощница и что она – «ротвейлер», но мне работать с нею понравится, потому что она из тех немногих людей на свете, кто и день, и ночь повидали, и не боится прямо обозначать разницу между ними. Вообще-то по десятибалльной шкале честности, где десять – старая монахиня, дающая показания в суде, а единица – то, что колледж написал в своем свежем самостоятельном отчете для аккредитации, – она примерно равна двенадцати. – Только пистолет в штанах держите, а то она его отломит и вам
– Монахиня?
– Нет. Бесси.
– Изо всех сил постараюсь, сэр, – сказал я.
Доктор Фелч еще немного рассказал о моей должности в колледже – излагал он оптимистично и бурливо, хоть местами и вполне загадочно, – но вдруг сменил тон.
– Не хочу обескураживать вас, Чарли, но вы уже третий координатор особых проектов, кого мы нанимали в последние два года. Первый не пережил даже первой вздутой мошонки. Та, что была после него, – ну, она оказалась бедствием вселенских пропорций. Поэтому скажем так: вы вступаете не совсем в море больших надежд.
При упоминании неудачи моей предшественницы я навострил уши.
– А что случилось с последним координатором? – спросил я. – Отчего она оказалась таким бедствием?
Доктор Фелч помолчал, затягиваясь, и мне показалось, что он готов вообще сменить тему.
– История долгая… – Но тут же без дальнейших понуждений с моей стороны пустился в мерзкую повесть о том, как его последняя координатор особых проектов оказалась бедствием вселенских пропорций: – В конечном счете, это я виноват, – начал он. – Видите ли, нам был нужен человек, способный работать с нашим расколотым кампусом, поэтому мы и наняли эту деваху после одного телефонного собеседования. Приехала она к нам со всеми бубенцами и свисточками. Степени от двух колледжей Плющевой лиги. Блистательное резюме. Опыта до такой-то матери. Без счета наград и благодарностей. Поручительства от самих королевы английской и эрцгерцога Кентерберийского. Сами, в общем, таких знаете…
Я рассмеялся.
– …Приезжает она в Коровий Мык, и я ее забираю с автобусной остановки. На этом вот грузовичке. А она в него садиться отказывается. Пыльно, говорит, и нет пассажирского ремня. Да вы шутить изволите, думаю я себе, – пыльно?! – однако включаю презумпцию невиновности, вызываю нашу историчку по искусствам, и она в воскресенье сюда приезжает на своем «саабе», забирает эту даму с ее всевозможным багажом и шитцу ейным и везет в кампус. Назавтра мы с нею встречаемся у меня в кабинете, и я начинаю ей выкладывать, что от нее в этой должности будет ожидаться, со всеми необходимыми предуведомленьями: что перед нею расколотый кампус и ей лучше быть к этому готовой, потому что разногласия эти корнями уходят очень глубоко, и, если она не будет осторожна, они ее поглотят. Послушайте, говорит она, у меня степени двух колледжей Плющевой лиги, опыта посредничества до такой-то матери, личные поручительства от израильского кнессета и лично шаха Ирана…
Тут доктор Фелч умолк на полуслове. Впереди у нас был старый дом, возле которого мужчина в джинсовой робе мыл машину. Мыльная вода струилась по дорожке и вытекала на улицу.
– Это Расти Стоукс, – сказал доктор. – Наш преподаватель зоотехнии. Он же управляет музеем. И еще он председатель совета нашего колледжа. Полезное знакомство. Он тоже придет на общее собрание в понедельник… – Доктор Фелч два раза гуднул и дружелюбно помахал Расти, а тот поднял голову, махнул в ответ и сразу же вернулся к мытью. Доктор Фелч выждал некоторое время, после чего продолжал: – В общем, я пытаюсь эту деваху предупредить о некоторых тонкостях нашего колледжа. Что у нас тут глубокие разногласия. Что преподавательский состав поляризован. Что в кампусе имеется две фракции и отличаются они друг от друга как день и ночь, что фракции эти друг друга презирают и на что угодно пойдут, лишь бы противник их не одолел. Сами понимаете – как вегетарианцы осуждают мясо, а вот мясоеды осуждают… вегетарианцев. В общем, я ей рассказываю, что придется отыскать способ, как работать и с теми, и с другими. А она такая руку подымает и говорит, что я напрасно время трачу – ей уже приходилось работать с разнообразными преподавательскими составами, все они довольны и всеядны, и она сомневается, что Коровий Мык от них чем-то будет отличаться. Ну разумеется, он отличается, говорю я. Все места отличаются друг от друга! Но ее ничем не сдвинуть. У нее все под контролем, говорит она. Училась на тренировочных
– Зловеще вы это как-то сказали…
– …Вы погодите. Я, в общем, отхожу в сторону, и она в первый свой день выходит на работу, паля из всех стволов, а я прикидываю: чтоб она лишь одной ножкой водичку попробовала, назначу-ка я ее ответственной за рождественскую вечеринку, потому что ну что тут может быть проще? У нас каждый год рождественская вечеринка – столько, сколько мы и есть колледж. Это для всех праздник. Вообще-то, единственный раз, когда все преподаватели и сотрудники забывают о своих разногласиях и собираются все вместе, проявляя гармонию и доброжелательство. Само собой, и бесплатная выпивка этому не вредит! Стало быть, это данность, так? Все прямолинейно и непротиворечиво! В общем, чтоб особо не развозить: и двух недель не прошло, а рождественская комиссия тоже вцепилась уже друг другу в глотки. Они отказывались собираться в одном помещении без адвокатов. Произошла по меньшей мере одна физическая стычка с метанием стульев и взаимными обидами. Я попробовал вмешаться и помочь, но было уже поздно. Рождественская вечеринка так и не состоялась. Вот так вот: ФУК! – и нету. Долгую традицию – как корова языком. Чарли, в прошлом году впервые в истории общинного колледжа Коровий Мык у нас не было даже чертовой рождественской вечеринки!
Доктор Фелч докурил одну сигарету и от ее окурка поджигал другую. Окурок первой он сердито швырнул в окно.
– Так она поэтому ушла? – спросил я. – Из-за того, что ей не удалось организовать рождественскую вечеринку?
– Если б!.. – Доктор Фелч потряс головой. – Нет, тогда она по-прежнему еще верила, будто отлично справляется с работой. Считала себя великим приобретением для колледжа. Она, конечно, в этом не виновата. Она вообще ни в чем никогда не была виновата! А кроме того, у нас просто времени на этом долго задерживаться не было, поскольку нам в затылок дышали аккредиторы.
– Аккредиторы?
– Ну, каждые два года к нам с инспекцией приезжают аккредиторы, и то как раз был наш год. А она координировала весь процесс – собирала наш самостоятельный отчет, организовывала им условия пребывания и все такое. И вот в тот день, когда они должны приехать, мне звонит наш преподаватель химии, который как раз случайно проезжал мимо временной автобусной остановки на другом краю города – как раз там, где я вас подобрал, – и говорит, что все они до сих пор стоят там и ждут, когда их отвезут в кампус. Все двенадцать человек. В костюмах и платьях, с планшетками в руках. Они прождали там два часа на солнцепеке, им жарко и хочется пить, и они вполне злы на весь мир вообще и на общинный колледж Коровий Мык и его потуги на подтверждение аккредитации в частности. Она перепутала время! Я, в общем, все бросаю и мчусь забрать их оттуда, покуда их солнечный удар не хватил…
– Вы забирали их… на этом вот грузовичке?
– На нем самом. Приезжаю, а в кабину ко мне помещаются только двое, поэтому из уважения к организационной иерархии председателя комиссии я сажаю к окну – вот где вы сейчас сидите, – а вице-председателя – посередке, у него одна нога по мою сторону от рычага, а другая по вашу… – Доктор Фелч показал, как некогда располагались раздвинутые ноги вице-председателя. – Он президент своего колледжа – докторская степень по прикладной лингвистике или как-то, – и мне нужно руку ему между ног совать, чтоб со второй передачи на третью переключиться. А еду я при этом как могу медленно, чтоб четвертую передачу не включать, потому что – ну, ни одна научная степень вас к такому не подготовит! Меж тем остальная аккредитационная комиссия со своими планшетками болтается у меня по кузову. Все десять туда набились. Черт, да если б я знал, что они там окажутся, хотя б из шланга окатил…
Я рассмеялся:
– Неудачно сложилось, мистер Фелч. Но я уверен, они отнеслись к этому снисходительно. Вероятно, расценили все как одно из тех экзотических приключений в мелких городках, каких люди из больших городов как раз ищут. Знаете, ну как яму лопатой копать. Вероятно, до сих пор любят эту историю друзьям рассказывать…
– Сомневаюсь.
– …Хотя в изложении их тут наверняка было еще жарче, а вы ехали еще медленней. Но помимо этого первого впечатления – как прошел их визит?