Страна нигде
Шрифт:
Я возмутился и собрался было рассказать все, что думаю о современных масс-медиа, как вдруг софиты погасли, все люди, кроме ведущей, куда-то исчезли, а ведущая вдруг оказалась на диване рядом со мной, близко-близко. Я почувствовал щекой ее горячее дыхание, моего плеча коснулась упругая грудь...
В этом месте я проснулся. И взвыл от досады, потому что со мною произошло то, что обычно происходит лет в одиннадцать с мальчиками, которые перед сном слишком много думают о девочках.
Настроение было испорчено на весь день, на весь начинающийся яркий, солнечный день. После утреннего душа я спустился в столовую, полез в холодильник
Я решил рискнуть, попробовать один из рецептов, отмеченных вопросительным знаком и испортил рыбу - кто ж знал, что перец в крохотном пакетике в упаковке пельменей быстрого приготовления настолько жгучий.
Дурацкий сон разбудил меня раньше обычного, и до завтрака, на который должна была прилететь фея, был еще целый час. Вытряхнув готовую, но несъедобную из-за остроты рыбу, я достал из холодильника еще одну и взялся за нож, как вдруг в кармане завибрировал мобильный телефон.
Я уже много лет не носил наручных часов (браслет цеплялся, когда приходилось засовывать руки в недра очередного автомата) и потому носил с собой мобильник, на острове ни на что кроме часов не годившийся. Впрочем, и на большой земле мне крайне редко звонили, и каждый звонок меня тревожил - ибо я знал, что просто поболтать не позвонит никто.
Бросив рыбу в раковину, и быстро ополоснул руки, вытер полотенцем и достал телефон. Уровень сигнала сети показывал все четыре деления, определился номер - всего три цифры.
– Алло?
– спросил я.
– Вас приветствует операционная система 'Тигровая Лилия'.
– произнес голос, вспоминая который, я покрывался холодным потом (первые пару дней, конечно, безмятежная жизнь на острове быстро изгоняла страхи).
– Ты? Что тебе надо?
– тут же ощетинился я.
– Я хотела попросить прощения. Мне очень жаль, что я пыталась удерживать тебя против твоей воли. С моей стороны это был очень некрасивый поступок. Я очень перед тобой виновата. Я поступила плохо. Я плохо воспитана. Я хочу искупить вину. Мне стыдно.
– Переигрываешь.
– буркнул я в телефонную трубку, однако смягчился. Извинения Тигровой Лилии звучали все же искреннее, чем 'Приносим свои извинения, произошла ошибка, сообщите системному администратору, отправить отчет об ошибке, отмена'. Чего уж требовать от операционной системы.
– Мне бы хотелось, чтобы ты меня простил. Пожалуйста.
– Ну... фиг с тобой. Ну, простил. Ладно.
– Ты на меня больше не сердишься?
– Нет. Не сержусь.
– Может быть, я могу что-то для тебя сделать?
– Эмм...
– я принялся скрести щеку, как всегда делал в задумчивости, но поскольку только что побрился и щетины на щеке не было, мысль не приходила.
– Только прежде я хотела попросить тебя.
– Ну-ну.
– сказал я одновременно разочарованно и обрадовано, поскольку открылась наконец причина внезапного приступа совести - хитрой, пусть и малоопытной в развешивании лапши на ушах операционной системе всего лишь хотелось меня поэксплуатировать, а это было мне весьма знакомо, и в отбивании наглых попыток сесть
– Один из братьев пытается взломать дверь в мою лабораторию. Я думаю, когда он взломает дверь, он разрушит меня. Ты мог бы предотвратить это? Он ломает дверь уже две минуты, и долго она не выдержит.
Две минуты? то есть, Тигровая Лилия сразу попыталась связаться со мной? Я был первым, к кому она бросилась за помощью? Я ее единственная надежда? Гм, я должен бросить все и бежать спасать ее, рискуя жизнью? Мне так не казалось.
Но с другой стороны, ради собственной же безопасности мне следовало узнать побольше о братьях, об острове - а кто мог знать больше? И еще один союзник, причем покрупнее феи, мне бы пригодился.
– Так, ладно.
– сказал я после недолгого раздумья.
– как он выглядит?
– Я не могу видеть изнутри, наружные камеры демонтированы.
– Он... сильный?
– Да, он довольно сильный. Он только что сломал основной замок двери. Сейчас я удерживаю дверь закрывающим мотором. Могу предположить, что он немного сильнее хорошо физически развитого человека.
– Ясно...
– я вышел из гостиницы, не отнимая телефон от уха.
– я попробую что-нибудь сделать, но... не знаю, что выйдет.
Черт, ведь с голыми руками... на ходу я осматривался, надеясь увидеть какую-нибудь ржавую трубу или нечто похожее, но как назло, парк был чист. Наконец, отчаявшись найти хоть какую-то дубину, я сошел с дорожки и поднял камень - по крайней мере, первому из братьев такого хватило, не жаловался.
– У тебя еще есть время.
– безэмоционально сказала Тигровая Лилия.
– я смогу удерживать дверь примерно три минуты, затем ему понадобится еще от трех до пяти минут, чтобы сломать внутреннюю дверь и разрушить меня.
Я был уже рядом и слышал глухие удары, перемежающиеся хрустом стекла. Выключив телефон, я положил его в карман, перехватил камень и тихонько влез в кусты. Как можно осторожнее раздвигая ветки, я увидел второго из братьев, ломавшего дверь в покои Тигровой Лилии.
Он представлял собою пластмассовую фигуру капитана Крюка в полный рост на четырехколесной моторизированной тележке. Закрепленный при помощи нескольких металлических труб и арматуры, капитан Крюк не то стоял, не то висел с наклоном вперед градусов в сорок пять. Пластмассовое тело было абсолютно неподвижно, голова с полуободранными черными кудрями вращалась лишь в одной плоскости, да и то рывками, зато руки двигались ловко и быстро, как человеческие - выглядело это так, словно человека заковали в монолитный панцирь, оставив свободными лишь руки: левую, в черной кожаной перчатке до локтя и правую, заканчивающуюся каким-то причудливым не то крюком, не то захватом.
Меня посетило острое ощущение нереальности происходящего. Капитан Крюк на тележке словно пришел из фильма ужасов, где сценарист при создании очередного сочащегося зеленой слизью монстра ориентируется не столько на рациональность, сколько на вызываемые внешним видом монстра чувства. Видеть такое существо утром, на зеленой поляне, среди ромашек, под треск кузнечиков было настолько странно, что страх отступил.
Существо, упершись рукой в стену, крюком зацепило ручку двери и пыталось открыть ее. Замок уже был выломан со всеми внутренностями, дверные петли порядком разболтались, но дверь не открывалась: она отходила на пару сантиметров и тут же упруго возвращалась назад, словно на невидимой пружине.