Страна нигде
Шрифт:
– Я не знаю, но так было всегда. Все феи осенью ложатся спать и просыпаются весной. Я спрашивала у Тигровой Лилии тогда, когда мы ходили в поход, можно ли мне не ложиться спать, но она сказала, что никак нельзя. Я потом еще спросила, может, можно какое-то лекарство... она сказала, что нельзя.
– Ну... ладно, раз так.
– опечалился я.
– и когда тебе надо лечь спать?
– Надо было уже неделю назад... в это время парк закрывается, и все ложатся. И я волнуюсь за тебя. Ты будешь один всю зиму.
– Ну и что такого?
– Мне не страшно, я ведь фея. Я простая... А тебе надо с кем-то говорить.
– Ну, опять ты за старое. Скажи лучше, тебе надо что-нибудь, чтоб зимой-то спать? Ну там... я не знаю, еду особую, теплые вещи?
Фея легла на мою грудь, положив голову на сложенные руки.
– Нет. Ничего не надо. Просто надо лечь в постель и выключить отопление. Это такое чувство, словно хочется спать - ну, как обычно ночью, но только немного по-другому. Засыпаешь, а потом как будто почти сразу же просыпаешься... дрожишь от холода, и очень хочется есть. И в туалет...
– Я бы, наверное, тоже не отказался проспать всю зиму. Не люблю ее. За меня не волнуйся, в конце концов не такая уж долгая зима здесь. Еда есть, отопление есть, что еще надо?
– Тебе надо с кем-нибудь говорить. Слушай, может быть, пока я сплю, ты будешь ходить к Тигровой Лилии и разговаривать с ней?
– Вот, заладила одно и то же!
– чуть повысил я голос и тут же, испугавшись, что фея обидится, сбавил на полтона.
– не надо мне ни с кем разговаривать. Не пропаду.
– У тебя сердце застучало быстрее.
– Не к месту вдруг сказала Бета.
– я чувствую рукой. И слышу... Все равно я за тебя волнуюсь.
– Глупышка маленькая.
– вздохнул я и еще раз провел пальцами по ее волосам. Фея вдруг заулыбалась, словно услышала лучший комплимент в своей жизни.
– Я, значит, маленькая?
– Ну да...
– мои пальцы скользнули по шелковистым крыльям.
– Маленькая, да?
– она по-кошачьи выгнула спину под моими пальцами.
– Маленькая, маленькая...
– я погладил ее по спине. Фея потянулась и сильно, до боли, ухватила меня за волосы на груди, затем расслаблено легла. Глянула на меня чуть виновато, и я забыл, как дышать.
Проснувшись утром, я против обыкновения не потянулся, скидывая одеяло - даже во сне я помнил, что на моей груди фея. Я приоткрыл глаза и стал расслабленно наблюдать за ней. Где-то через минуту до меня дошло, что она не двигается. Совсем.
– Бета... эй, Бета, ты чего?
– осторожно ткнул я ее пальцем в плечо. Никакой реакции, и плечо показалось мне холодным на ощупь. Я подскочил, поймал фею в ладони, стал тормошить.
– Господи, Бета, ты чего? Эй, очнись!
Она вздрогнула в моих руках, сделала вдох, другой. Открыла глаза - взгляд мутный, сонный.
– Что?
– Ты не шевелилась... не дышала...
– О...
– потерла она глаза кулачками.
– я, кажется, почти заснула. Я имею в виду, по-другому
– Сейчас, я отнесу тебя.
– я положил фею на подушку, где она тут же задремала снова, и быстро, путаясь в штанинах и рукавах, оделся.
– Тебе что-нибудь нужно?
– спросил я фею, снова поднимая ее на ладонях.
– хочешь есть, пить?
– Не...
– прошептала она.
– только отнеси меня домой, пожалуйста.
Словно пуля пролетел я через заваленный листьями парк и по-осеннему шуршащий лес, не глядя под ноги, но ни разу не запнувшись и не поскользнувшись. Трава на полянке, где стоял домик фей, пожелтела и легла, цепляя за ноги, я продрался через нее, открыл дверцу 'Бета-3' и просунул туда руку с феей. Она нетвердо стала на ноги, держась за стену, и попросила:
– Отвернись, пожалуйста...
Я отвернулся и стоял так минуты две, потом тихонько окликнул фею. Она не отозвалась. Повернувшись, я увидел, что она лежит в своей похожей на гроб постельке, до носа накрытая одеялом, а одежда брошена в углу.
– Спокойной ночи.
– сказал я негромко, но фея меня уже не услышала. Я аккуратно закрыл дверцу и покинул поляну.
Вечером того же дня все слова, которые я сдерживал при фее, я высказал в лаборатории Тигровой Лилии.
– Судя по твоему расстроенному лицу, фея открыла тебе свой секрет? Странно, я думала, она ляжет спать еще неделю назад.
– произнес голос с потолка. Как назло, Тигровая Лилия в очередной раз решила поэкспериментировать со своим голосом и произнесла это с восхитительной чистоты ехидством.
– Черт побери эту вашу лабораторию. Черт, черт, у меня слов нет. Как же это... гадко!
– Что именно?
– Заставлять их спать зимой!
– Ну... моральную оценку я оставлю тебе, но с практической точки зрения, это удобно. Все-таки это летний парк, на зиму он закрывается, работники уезжают, а феи - спят.
– Вот именно... удобно. Неужели нельзя было... ну, не знаю, одна эта гостиница вместила бы их всех на зиму, а съели бы они за все это время не больше чем два человека. Это... несправедливо! Неужели теперь ничего нельзя сделать? Животные, которые спят зимой, медведи например, они ведь не спят, если тепло? Неужели нельзя... ну, не знаю там, таблетку какую-нибудь? Или операцию?
Тигровая Лилия очень укоризненно вздохнула.
– Такая простота мышления простительна фее, но ты мог бы и задуматься. Ты хоть представляешь, какое это непростое и многогранное явление - гибернация у теплокровных? Знаешь, каких трудов мне стоило создать существ, способных впадать в спячку на несколько месяцев при всего лишь околонулевой температуре, при этом тратя очень незначительное количество энергии, для сравнения - тот же упомянутый тобою медведь теряет до четверти своей массы за время зимней спячки. И ты думаешь, достаточно одной лишь таблетки, чтобы все это изменить?