Странная Салли Даймонд
Шрифт:
– Мне тут не нравится, – прохныкал я. В комнате было темно, душно и плохо пахло. Отец поднял меня на руки.
– Тебе нечего бояться, обещаю. – Он поцеловал меня в макушку, пошел к двери, и я услышал, как с другой стороны щелкнул замок. Я сразу побежал к двери и начал колотить в нее своими маленькими кулачками.
– Пожалуйста, не оставляй меня здесь! Я боюсь призрака! – кричал я. Но с другой стороны ничего не было слышно. Отец ушел.
Она снова высунула голову из-под одеяла. Потом села.
–
Я вжался в дверь. Что-то в ней показалось мне знакомым, но я ужасно боялся ее.
– Ты жил тут вместе со мной, пока он не забрал тебя, когда ты научился ходить, говорить и приучился к туалету. Он иногда отбирал тебя, но я не думала, что тебя заберут насовсем. Я не выходила из этой комнаты уже… Я даже не знаю, сколько лет…
Она говорила очень быстро, слова путались. Призрак поднялась, и я увидел, что одна из ее лодыжек прикована цепью к кольцу в стене. Она могла дойти до туалета и до кухни, но до меня дотянуться не могла. Ее ноги и руки были очень худые, зато живот огромный, и она опустила руки, чтобы поддержать его ладонями. На ней была рубашка до колен и длинная юбка, которая спереди не доходила до пола. На ногах – пара шерстяных носков.
– Какой сегодня день?
Я не хотел с ней говорить. Я быстро побежал в туалет, нажал на выключатель, оставил дверь открытой и пописал в унитаз. Когда я вышел, она уже могла до меня достать. Призрак протянула ко мне руку.
– Я хотела назвать тебя Сэм, в честь папы, но он сказал, что ты будешь Питером. Я родила тебя прямо здесь, в этой комнате.
Я грубо оттолкнул ее руку. Отец сказал, я могу пнуть ее, так что я ударил ее правой ногой.
– Ай, – ахнула она, но не заплакала.
– Открой шторы, – велел я.
Она посмотрела на меня распахнутыми глазами.
– Их тут нет. Здесь нет окон.
Я ударил ее по лицу, как отец.
– Пожалуйста, не бей меня, – прохныкала она. – Он не научил тебя, что бить людей – это плохо?
– Папа сказал, что тебя я могу бить. Почему здесь нет окон? У меня в комнате есть окно.
– Ему нравится держать меня в темноте. Тут было окно, когда я только пришла, но он заколотил его снаружи. – Я знал это заколоченное окно, но в этих сумерках не мог толком сообразить, где оно. Единственный свет шел из туалета и от моей лампы.
– Зачем он это сделал?
– Чтобы наказать.
– А что ты сделала?
– Не помню.
– Наверное, что-то очень плохое.
– Я пыталась бежать, он поймал меня, и тогда я укусила его!
– Ой, – я снова убежал в другой конец комнаты.
– Тебя я не укушу. Я тебя люблю.
Я
– Здесь сейчас так приятно и тепло. Хорошо, что он не привел тебя зимой. Сейчас же лето, да?
Я чуть было не ответил, но прикусил язык. Был сентябрь.
– Ты совсем меня не помнишь? Ты знаешь, какой сейчас год? Или месяц?
– Да.
– Скажешь мне?
– Нет.
– Пожалуйста. Это важно. Я здесь с июня 1966 года. Мне тогда было двенадцать. Думаю, ты родился через год, но я не помню, сколько лет назад это было.
– Отец сказал ничего тебе не говорить.
– Сколько тебе лет?
– Где ты была раньше?
– У меня были родители и друзья, и школа, и собственная спальня с окнами. Он говорит, это все мое воображение, но я помню.
– Кто говорит?
– Мужчина.
– Мой папа?
Она кивнула.
– Как его зовут? – спросила она.
Я знал, что его зовут Конор Гири, но не собирался ей отвечать.
– Можешь называть меня мамой. Знаешь, мне бы очень хотелось тебя обнять, подержать за руку… Ты только научился говорить, когда он забрал тебя. Ты знал только несколько слов: мама, кровать, печенье и молоко. И вот тогда он тебя забрал. Не помнишь?
В голове промелькнуло какое-то воспоминание. Я спал рядом с ней на этом матрасе.
– Замолчи.
Какое-то время призрак молчала, но смотрела на меня в темноте.
– Можешь поднести лампу чуточку ближе? Чтобы я могла тебя как следует рассмотреть?
– Нет.
– Я хочу тебе кое-что показать. – Она обернулась к полке за своей спиной и взяла плюшевого медведя. – Ты помнишь Тоби? – Это был милый мишка с красной ленточкой на шее. – Он был моим. А когда ты родился, то стал твоим. Хочешь его назад?
Тоби я помнил лучше, чем ее. Теперь он был совсем грязный, и одного глаза не хватало. Мне было неприятно на него смотреть. Мне очень хотелось взять его, но что-то меня удерживало.
– Нет, спасибо.
– Я думала, что никогда больше тебя не увижу.
– Почему у тебя такой большой живот?
– Думаю, у меня будет еще один ребенок. Ты тоже когда-то находился у меня в животе, как он. У тебя скоро будет маленький братик или сестричка.
– Как ребенок там оказался?
– Из-за него.
– Но как?
Призрак какое-то время молчала.
– Отец запирает меня днем в комнате по будням.
– Значит, сейчас выходной?
– Сейчас пятница, – сказал я, но потом закрыл рот руками, потому что нарушил отцовское правило не отвечать на вопросы. – Или, может быть, четверг, – быстро добавил я.
– Это неважно. Я не скажу ему, что ты мне что-то рассказал. Надеюсь, тебя он никогда не наказывает. Жаль, что тебя он тоже запирает.
Я должен был снова стать главным, как велел отец.