Странник по прозвищу Скиф
Шрифт:
Здесь, в огромном и пустом пространстве, не было ни ветра, ни запаха трав, ни шорохов, ни птичьих вскриков, ни ночи, ни дня — ничего. Ничего, кроме тишины и неяркого света, серого пола и серых стен, серого потолка… Собственно, ни пола, ни стен, ни потолка не было вовсе; в этом гигантском цилиндре полом казалось то, что под ногами, потолком — то, что над головой; остальное — стены.
Пейзаж этот, похоже, раздражал шефа; он сбросил с плеч мешок, уселся на него и начал постукивать кулаком по колену, хмуро поглядывая то на Скифа, то на Сийю и Джамаля. Звездный странник уже похрапывал, а девушка, привалившись спиной к стене, вроде
Сарагоса, уставившись на свои ботинки, негромко сказал:
— С Догалом я встретился, сержант… ну, не с самим Догалом, с тем, что от него осталось… Неприятное зрелище! Ходит наш Догал теперь на шести ногах, глаза — как плошки, на спине железный горб, а вместо пальцев — когти… вот такие… — он показал, какие.
— Аркарб, — пояснил Скиф, — носитель неполноценной личности. Местный атаракт, проще говоря.
— Ну? — брови у Сарагосы приподнялись. — А в чем неполноценность? Догал хоть и мерзавцем был, но соображал-то не хуже нас с тобой, парень.
— Это непростая история, Пал Нилыч, и лучше б мне доложить по порядку. Ясней будет!
Сарагоса вздохнул и поерзал на своем мешке.
— По порядку так по порядку. Давай с самого начала и начнем. Ты образцы раздобыл?
— Какие образцы? — Скиф воззрился на шефа в искреннем недоумении.
— Листья! — рыкнул тот. — Кору! Ветки! Что я тебе заказывал, сержант? Забыл, нет? Голова Скифа поникла.
— Спалил я образцы, — покаянно признался он. — И листья, и кору, и ветки, и то, на чем они держались. Спалил, Пал Нилыч, а пепел ветром унесло! Была у меня одна «штучка»… дяди Колин презент, с огоньком да саламандрой… вот этим огоньком и спалил…
— Такая, что ли? — Сарагоса покопался в кармане и вытащил круглую металлическую коробку. Скиф, уставившись на нее, выдавил: «Ого!» — и смолк. Похоже, дядя Коля презенты раздавал по чинам, ибо коробка у Пал Нилыча была в половину ладони, раз в десять больше, чем пожалованная Скифу. На крышке ее тоже изгибались языки пламени, а в них танцевала саламандра, подмигивала лукавым глазком, ждала, когда сунут ее в живой огонь.
Скиф вздрогнул; страшно представить, что тогда будет, пронеслось у него в голове. Пожалуй, этот детонатор и впрямь мог спалить все рощи и леса на Проклятом Побережье, а заодно и степь, до самой Петляющей реки!
Сарагоса упрятал коробку в карман, застегнул его и похлопал своего агента по плечу:
— Эй, парень, очнись! И скажи-ка мне, какого дьявола тебя к пожарам потянуло? Погреться, что ли, решил?
— В Амм Хаммате и так тепло, отличный климат, — буркнул Скиф. — А если б я рощу не сжег, то и до купола бы не добрался.
— Ну добрался, а дальше что?
— Дальше — как положено. Взял «языка», допросил и отправился сюда. Вместе с напарником и… гмм… девушкой.
Сарагоса, казалось, не обратил внимания на его заминку. Он задумчиво поиграл бровями, вытащил кисет с табаком, потянулся за трубкой, потом хмыкнул и сунул кисет обратно.
— Значит, отправился… — медленно произнес он. — И куда?
— Сюда, — Скиф окинул взглядом гигантское пустое пространство и серые стены, терявшиеся вдали. — Это, Пал Нилыч, самый гадючник и есть.
— Только гадюки тут на шести ногах, — сказал Сарагоса, тоже вперив взгляд в пустоту. — Впрочем, и двуногие попадаются… — Он
— Взорвал.
— Вместе с «языком»? — Дождавшись утвердительного кивка, шеф снова хмыкнул и протянул: — Ну, ты молодец, скифеныш! Все, что мог, спалил и взорвал, а вместо образцов притащил с собой девицу! Да еще этого… торгового князя… И как он ухитрился из койки удрать, напарничек-то твой!
Претензии были явно несправедливы, но Скиф возражать не собирался, еще раз напомнив себе, что с начальством не спорят. Начальство убеждают; и в данном случае убедительных доводов было целых два: Сархат, вселенский гадючник, и Джамаль, Наблюдатель с Телга. Оба, что называется, перед глазами.
Еще раз проверив это и убедившись, что Сийя тоже не растаяла как дым, Скиф произнес:
— Это верно, что рощу я спалил и купол взорвал, только роща и купол были в тех краях не последними. А вот попасть из тех краев в эти… — Он снова покосился на зиявшую перед ними пустоту и многозначительно смолк.
Сарагоса ощупал карман с трубкой и вздохнул.
— Ну, докладывай дальше, парень. И про те края, и про эти Да про князя нашего не забудь… С каких это пор он агентом и твоим напарником заделался, э?
По порядку, так по порядку, решил Скиф, приступая к докладу. Он начал говорить, с удовольствием отмечая, как щеки у шефа багровеют, как брови то взмывают вверх, то изгибаются подобно двум мохнатым гусеницам, а карие зрачки наливаются охотничьим блеском. Когда было сказано о зеленых вратах, об оринхо, сегани и аркарбах, о гихаре и тайо, о Воплотившихся и Великом Плане Сархата, Пал Нилыч крякнул в первый раз; потом крякнул во второй, услышав про Защиту, ментальное кодирование и телгского Наблюдателя. Плюнув на предосторожности, он раскурил трубку и, с наслаждением затянувшись, кивнул на спящего Джамаля:
— Получается, только он может повторить этот фокус? Ну, с блокировкой и защитой?
— Почему же? Премудрая мать Гайра… — начал Скиф, однако Пал Нилыч прервал его, махнув рукой.
— На Земле — семь миллиардов народу, парень! Это ж сколько нам премудрых понадобится? У нас ведь не Амм Хаммат, у нас демократия, и главный принцип таков: или всем, или никому! А у девушек твоих — штучное производство… с плясками да песнями! — тут он бросил взгляд на Сийю, которая, уже не притворяясь спящей, слушала, распахнув огромные глаза. — Нет, так дело не пойдет, — задумчиво протянул Сарагоса, покачивая головой. — Если нам и помогут премудрые, так не из Амм Хаммата, а с этого Телга, когда разберутся, что к чему! А в ином случае…
— В ином случае?.. — переспросил Скиф, когда пауза затянулась.
— В ином случае надо выжечь этот гадючник дотла! — кулак Сарагосы грохнул о колено.
— Слова воина, — негромко, но с одобрением пробормотала Сийя. Веки ее снова опустились, и длинные пушистые ресницы легли на матово-смуглые подглазья.
— Гадючник-то не маленький, Пал Нилыч, — произнес Скиф — Сфера их наполовину готова, дяди Колиной «штучкой» ее никак не спалишь, а с пирокинетиками у нас напряженка. Нету пирокинетиков! Есть «механики» да «слухачи», и еще Доктор. Доктор, правда, сны с реальностью путает, зато по мишеням не мажет… — Скиф встрепенулся, озаренный новой идеей, и вскинул глаза на шефа: — А не пробовал ли он что-нибудь распылить или поджечь? Скажем, на другом краю Галактики или в туманности Андромеды?