Странники Одиннадцати Пространств. Нет худа без добра
Шрифт:
– Ха-ха-ха! Жалко вам этих ничтожных желеобразных, да? Что, ребятки, совесть мучает? – мерзким тоном осведомляется загораживающий вход на корабль йорзе с самым большим мелльдом в руках.
Тут же находится опомнившийся Семиларен:
– Надо же, какое слово выучили – «совесть»! В каком словаре вычитали?
Не сразу двумперцы распознают сарказм. Но когда распознают, гадкий гогот затихает.
– Сдавайтесь, ублюдки, – грубо прерывает молчание одна паукрабиха. – Может, в живых останетесь.
Двумперский
Но всё тот же йорзе с гнусной ухмылкой ломает все надежды мятежников:
– Мы уже давно за вами следим. И всё про вас знаем. Даже странно, что ваши бравые киберпанки не заметили всех этих датчиков…
Джекс и Бастер озадаченно переглядываются. Неужели и правда?..
– Йорзе не верьте. Верьте мне, – тихо шепчет друзьям Стив, уловив тревожные мысли в органическом мозге Джекса. – У меня есть план.
Стив меняет форму зрачков: чёрные амёбы в его глазах становятся тонкими вертикальными линиями. После этого терраформ складывает руки, сгибает все пальцы, кроме указательных, прикладывает кисти к носу и всем телом напрягается. Несколько стеков – и он исчезает. А точнее, телепортируется прямо за дверь «Хитрюги».
От глаз двумперцев исчезновение Стива не ускользает.
– Хе-хе! Вон, даже Стив вас бросил! – хихикает йорзе с самым большим мелльдом в руках.
– А не пошёл бы ты… – отзывается Накет.
Назвать точный пункт назначения человек не успевает: дверь «Хитрюги» открывается, и оттуда высовывается двухпалая нога терраформа. Мощный пинок – и йорзе, выпустив из рук мелльда, перелетает через мятежников и впечатывается гиеньим лицом ровнёхонько в грязную лужу.
Не успевают двумперцы что-либо сообразить, как мятежники уже оказываются внутри корабля. Остаётся лишь одна проблема: крепкая паутина, которая опутывает его снаружи, не даёт взлететь. Но решение быстро находит Тецклай у приборной доски:
– Гррр! Гиперполимер не горит, а паутина – ещё как. Поднимаю температуру… давление снижено… форсаж!!!
Когда паукрабы и йорзе понимают, что их обхитрили, они принимаются обстреливать освободившийся звездолёт… но уже через несколько мгновений «Хитрюга» скрывается из виду. Тут же двумперцы посылают в погоню несколько десятков боевых кораблей, но они очень быстро теряют след: корабль мятежников больше не отображается на их радарах, и никто не успевает заметить, в какую именно из пяти магистральных труб, которые открываются недалеко от Альдона, он ныряет.
А ныряет «Хитрюга» в ту сеть магистралей, которая ведёт к краю Укрытого Рукава.
– Уф, ещё немного – и тяжко бы нам пришлось, – выдыхает Яарвокс, когда становится ясно, что никакой погони не предвидится. – Жалко только, ничего выяснить не удалось.
–
– Это обман, – уверяет Джекс. – Я перепроверил всё, и Бастер тоже. Нет у нас никаких датчиков.
– Йорзе почти удалось нас деморализовать, даже я чуть было не поверил, – вступает Стив. – Но я умнее их.
– А вот паукрабы умнее не стали, – тихо усмехается Тецклай. – Оплетать паутиной корабль – глупо.
– Внутри они тоже побывали, – замечает Веншамея. – Вон там, над дверью, паутины наплели.
– Я сейчас её уберу, – объявляет Бастер и направляется к двери, но его вдруг останавливает Леод:
– Подожди-ка! Эти узоры… что-то они мне напоминают…
Леод долго всматривается в лоскут паутины, принюхивается и напряжённо шевелит вибриссами. Наконец, его осеняет:
– Точно! Друзья, как же я мог забыть! Я видел похожую систему общения у… блургров! Они тоже пишут нитями – не паутинными, правда, а слизистыми, но очень похоже!
– Я тебе больше скажу, Леод, – улыбается Стив. – Блургры и паукрабы – на самом деле родственники. Мои братья разделили их уже на племенном уровне развития, так что их языки действительно должны быть похожи. Я уверен, что блургры помогут нам расшифровать эту подкрадскую вязь!
– Подожди, – прерывает Стива Млем, – вы их… разделили? Зачем?
– Они уже начали друг с другом грызться, не осознавая своего родства. Длилась эта грызня так долго, а главное – так много ради неё оба вида создали оружия, что нам надоело. Мы оставили на Мизергели паукрабов, а блургров переселили на Леззу.
– Это был единственный выход? Разве других способов разрешить этот конфликт не было?
– Млем, я знаю, о чём ты думаешь. Мы пытались. Намекали знаками, пытались повлиять на их верования, создавали ситуации, из которых можно было выйти только всем вместе. Ничего не получилось.
– Должен был быть другой способ. Может, то, что паукрабы себя так ужасно начали вести, на самом деле – следствие разделения? Какая-то потаённая обида на вас, терраформов?
– Но блургры-то стали мирными. Затворниками, да, но они не пытаются заматывать целые миры в паутину. Значит, паукрабы ведут себя как сволочи не потому, что мы отделили их от блургров.
– Трудно сказать наверняка. Что-то мне подсказывает, что твои братья поступили не совсем правильно, Стив.
– Думай что хочешь. Курс на Леззу, друзья мои. Путь неблизкий, успеем отдохнуть.
Команда неслышно расходится по каютам. Но уже скоро тихий воздух внутри корабля начинает сотрясать эмоциональный диалог Райтлета и Сэн. Он крайне сбивчив, и даже не всегда в нём можно разобрать оформленные слова и предложения. В нём дикий первобытный восторг, адреналин, велоксин, горячая любовь, взаимная гордость и истинное охотничье счастье.