Странники в ночи
Шрифт:
– Ты говоришь по-испански!
– воскликнул он.
– Так зачем ты скрывал это столько лет?! Неужели только для того, чтобы я выучил ваш язык? Да я бы выучил быстрее, если бы ты мне помог...
По лицу шамана с толстыми губами и приплюснутым носом пронеслась мимическая тень снисходительной усмешки.
– Так же свободно, как по-испански, - сказал он, - я говорю по-английски, по-французски и по-португальски, не считая полутора десятков полинезийских наречий.
Агирре сел на обрезок древесного ствола, заменяющий табурет, ладонью взъерошил волосы.
– Кажется, я не понимаю, - произнес он.
– Конечно, дон Альваро... Потому я и пришел перед обрядом. Настало время
– Для других?
Шаман снова едва заметно усмехнулся.
– Пойдемте со мной.
Они покинули хижину и направились вглубь острова, минуя деревню. Барабаны за густым лесом продолжали глухо ворчать - сменяя друг друга, воины-ихоло колотили в них весь день перед обрядом Кали-донго, призывая всесильных духов тьмы. Лами-боа вел Агирре полузаросшими тропами, где в мертвых сухих кустарниках шуршали отвратительные и опасные насекомые, внешне напоминающие скорпионов - их называли рогно-кали, подчеркивая их родство с высшим духом острова. Где-то на середине дороги, когда вершина невысокой горы уже отчетливо виднелась над деревьями, Агирре догадался о цели пути, и угаданная цель удивила его едва ли не сильнее испанского языка шамана. "К этой горе нельзя приближаться, - мелькнуло у него, - табу, наложенное предками Лами-боа..."
Словно разделив невысказанную мысль Агирре, колдун оглянулся с широкой улыбкой.
– Вы вспомнили о табу?
– иронично поинтересовался он.
– Пустяки, дон Альваро. Предки не обидятся, если мы с вами нарушим запрет. Правила хороши тогда, когда есть кому их преступить, разве нет?
Агирре пожал плечами и последовал за своим провожатым.
Западный склон горы, скрытый от посторонних взглядов зеленой стеной зарослей, представлял собой отвесную скалу. Лами-боа подошел к ней, вытащил круглый камень у подножия, просунул руку в отверстие. Часть скалы с противным скрежетом отъехала в сторону, открывая наклонный коридор за проходом неправильной формы.
– Прошу вас, дон Альваро, - молвил колдун.
Вытащив из набедренной корзинки кремень и кресало (европейское изобретение, очевидно, завезенное кем-то из путешественников), Лами-боа высек огонь и зажег сухую ветку. С этим факелом он двинулся по коридору, пропустив Агирре вперед.
Пол круто понижался. Короткий коридор привел в обширную пещеру, расположенную много ниже входа - видимо, естественного происхождения, хотя стены хранили следы обработки грубыми орудиями. От догорающей ветки Лами-боа зажег свечи в многочисленных канделябрах, и в пещере стало светло, как днем.
– Смотрите, - сказал Лами-боа.
Агирре увидел европейскую мебель - стол с письменными принадлежностями, бюро, секретер, удобные стулья и кресла. Но не эта мебель поразила его - в конце концов, её можно было выменять у капитанов появляющихся здесь иногда кораблей - а книги, книги, сплошные ряды книг от неровного пола до сводчатого потолка.
Храня каменную невозмутимость, колдун внимательно наблюдал за реакцией Агирре. Она проявлялась в том, что гость Лами-боа сел на стул и выжидательно уставился на хозяина.
– Как видите, дон Альваро, - Лами-боа устроился в кресле напротив Агирре, - нас посещают не только невежественные моряки и бродячие морские торговцы. Немало выдающихся людей усаживалось на тот самый стул, где сейчас сидите вы... Я мог бы назвать громкие, весьма громкие имена. Многие из них навещают меня, привозят книги... Не часто, они очень заняты, но случается. Посмотрите на мою библиотеку - здесь собран цвет мировой философской мысли, начиная с Аристотеля и Платона. Вот Пико делла Мирандола, достойный апологет аверроистов падуанской школы... Вот его непримиримый немецкий
– Невероятно, - вырвалось у Агирре.
– Да ты... Вы могли бы занять кафедру философии в любом из европейских университетов.
– Едва ли, - небрежно ответил шаман, - и дело тут не только в цвете моей кожи. Я иначе мыслю, дон Альваро. Я не говорю, что пошел дальше всех этих блестящих умов, совсем нет. Просто это другая система мышления, принципиально иная... Что, однако, не мешает мне включить в свою орбиту достижения авторов этих замечательных трудов.
– Невероятно, - повторил Агирре, пожирая глазами сотни золоченых переплетов.
– И все же, зачем...
– А, зачем я привел вас сюда? Да потому, что вы будете посвящены.
– Я думал, посвящение в магию не предполагает...
– Магия, - прервал его колдун с пренебрежительным жестом.
– Это только слово. Называйте это магией, или сантерией, или брохейрией, или культом вуду - что изменится? Важно проникнуть внутрь. Если вы считаете, что магия - лишь темные заклинания да изготовление живых мертвецов...
– Я так не считаю.
– Понятно, это фигура речи, хотя для посвященных возможно и такое... Некоторая часть новейшей европейской философии, дон Альваро, очень небольшая её часть, и китайское Дао, и медитация тибетских монахов, и современные естественные науки - все это суть элементы единого мирового Знания, разрозненные, расколотые, нередко противоречащие один другому. А то, что вам угодно называть магией, объединяет и гармонизирует их, добавляет новое, по видимости противоположное, и наделяет способностью управлять... Многие из тех, кто бывал здесь, добивались посвящения, да немногие его удостоились. Страшная сила, сосредоточенная в руках посвященного, требует мудрости и осторожности, она не только открывает путь к могуществу, но и налагает ограничения. Десять лет я наблюдал за вами, и лишь недавно решился открыть вам одну из глубинных тайн посвящения. Вы установите прямую связь с Империей Эго...
– Как!
– вскричал Агирре.
– Вам известно об Империи!
– Ну, разумеется.
– Кто... Кто рассказал вам о ней? Впервые - кто?
– Один из магов четвертой ступени. Я не могу назвать его имя... А почему это вас так взволновало?
Агирре собрался с духом, чтобы задать следующий вопрос.
– А имя Марко Кассиуса... Это имя вы когда-нибудь слышали?
Ни один мускул не дрогнул на лице колдуна.
– Нет. Кто это?
– Неважно. Так... Один алхимик.
– И он упоминал об Империи Эго? Может быть... Я ведь знаю не всех. Существуют люди - если их можно назвать людьми - неизмеримо более могущественные, чем я, чем станете вы... Почти безгранично могущественные. И мы можем узнать о них, только если они сами того захотят.
– Простите, что перебил вас.
– Империя Эго будет подпитывать вашу силу... Это не значит, что вы будете действовать под её контролем, ведь Империя Эго лишена целенаправленных разумных проявлений...
– Я знаю.
– Вот как? От Марко Кассиуса?
– Да.
– Что ж, тем проще. Но я обязан предупредить вас. Пронизывающее излучение Империи отныне навсегда сольется с собственной энергией вашего тела и разума. Это большая сила, но и тяжкое бремя. Слабый духом завершит этот путь безумием. Сильный, но не мудрый разрушит весь мир и себя вместе с ним. Научиться управлять нелегко.