Странное пари
Шрифт:
Мужчина вскочил и стал нервно расхаживать по кабинету, накручивая себя всё больше и больше.
— И, вообще, Ден! Давай сейчас сразу договоримся и ты не будешь спорить, а примешь, как данность: мне на твою Мари — глубоко и резко, понял? И любые твои попытки рассказать мне, что я «на самом деле» чувствую, с этого момента я буду расценивать, как намерение меня оскорбить… ОСОЗНАННОЕ намерение, Ден! Ты меня понял?
— Как скажешь, Алекс, как скажешь… но я для тебя — всегда открыт… ты, надеюсь, знаешь…
***
Люси оказалась, на удивление, очень приятной девушкой.
Да, Люси была именно симпатичной блондинкой двадцати пяти лет, как и описывал Том, но на этом все совпадения и заканчивались. В жизни это была очень остроумная и начитанная девушка с довольно приятным и милым характером.
Она не хлопала глупо ресницами, оценивая любого проходящего мужчину, не тянула: «Ну, То-о-ом!» и не капризничала. Девушки довольно быстро нашли общий язык и вечер обещал быть довольно приятным. Даже печальная Лидия, наконец, отвлеклась от своих страданий и объявила, что намерена «веселиться напропалую!»…
Клуб, в который они пришли, представлял собой довольно просторный амфитеатр с уходящими до потолка рядами столиков по кругу каждого из ярусов. Основанием которого был довольно просторный танцпол, опоясанный тремя длинными барными стойками, расположенными между лестницами и освещёнными «витринами» с красиво расставленной выпивкой, и «стойкой» ди-джея. Возможно, на верхнем ярусе располагались приватные комнаты или какие-то другие помещения, но, поскольку друзей они не интересовали, никто и не рвался исследовать: а что там наверху?
Свет был довольно приглушённым — на каждом из столиков стояло по маленькой настольной лампе, освещающей лишь сидящих. Зато танцпол был почти полностью погружён во мрак и освещался лишь мечущимися под ритм музыки разноцветными «струями» клубных прожекторов.
Компания выбрала столик на первом ярусе, возвышающемся метра на полтора от танцпола — таким образом, им были видны лишь головы и плечи танцующих. Столик располагался сразу за одной из барных стоек. Решено было сначала присмотреться к обстановке и выпить по коктейлю прежде, чем спуститься «в народ».
Поскольку, из-за грохота музыки, было совершенно невозможно вести какие-либо беседы, молодые люди, «подогревшись» первым коктейлем, отправились танцевать. Они образовали небольшой кружок и отдались на волю ритмов. Мари «купалась» в звуках, плавных энергичных движениях, в какой-то абсолютно захватывающей «стадной» атмосфере — когда весь танцпол ощущался, как единое целое, двигался и дышал, как единый большой организм.
Когда пришла очередь медленной композиции и их кружок развалился на пары: Том — с Люси, Лидия — с симпатичным молодым человеком, пригласившим её на танец, Мари решила сделать передышку. Взяв для себя ещё один, какой-то совершенно невероятный коктейль с безумным названием, она вернулась обратно за их столик.
Потягивая через соломинку сладкую согревающую жидкость, девушка рассеянно «бродила» взглядом по танцполу, и вдруг… нет, этого не может быть!.. Она увидела… профессора Грэга… В светлых потёртых джинсах и чёрной
Тем временем, профессор подошёл к «её» барной стойке и подсел к яркой блондинке, скучающей на высоком стуле. Девушка тут же оживилась и полностью посвятила своё внимание профессору… ЕЁ профессору! ЕЁ, МАРИ, ПРОФЕССОРУ ГРЭГУ!!!..
Алекс наклонился и что-то прошептал блондинке, та кокетливо рассмеялась, стрельнула глазками и, по-хозяйски положив ручку на плечо Грэга, потянулась к его уху ответить, при этом, практически прижавшись своим зазывным бюстом к груди профессора. Алекс тут же встал и протянул руку, помогая спуститься блондинке.
Он на мгновенье оторвал глаза от своей дамы и, вдруг, наткнулся на прямой и немигающий взгляд Мари. Девушка остолбенело пялилась, да-да, именно пялилась на развернувшуюся перед ней сцену и в её огромных глазах застыл… ужас. Она растерянно моргнула… один раз… второй… потом резко отвернулась в сторону, якобы заинтересовавшись чем-то слева от себя.
Когда она, наконец, придя более-менее в себя, попыталась боковым зрением вернуться к бару, ни профессора, ни блондинки там уже не было…
***
М-да… такой, как казалось, перспективный вечер, в одно мгновение обернулся полной катастрофой! Мари ещё какое-то время пыталась держать лицо и изображать буйную радость, но сердце в груди так сильно сжалось, а дышать стало так больно, что все силы пришлось истратить на то, лишь бы не разреветься. Позорно и отчаянно. Глупо и надрывно.
Она больше так и не смогла себя заставить спуститься к танцующим, а, периодически подбегавшим к столику друзьям, улыбалась резиновой натянутой улыбкой и заказывала коктейль за коктейлем…
Когда компания, наконец, решила, что на сегодня с них достаточно разгула и веселья, и ребята отправились восвояси: Лидия с Мари — в отель, а Том — провожать Люси, девушка осознала, что она, кажется, впервые в жизни «накачалась».
Ничего хорошего из этого не следовало. Душевная боль вообще не отступила и, даже, ни капли не смягчилась, зато наутро, наверняка будет ещё и «физический резонанс» в виде жуткой головной боли, ломоты в суставах и прочих прелестей алкогольного отравления.
Была, правда, слабая надежда, что память над ней сжалится и закроет мозгу доступ к воспоминаниям, но полагаться на это не стоило. Мари понятия не имела, как работает этот механизм. Она просто слышала от знакомых, что так иногда бывает, но случится ли так и с ней, она не была уверена…
***
Наутро, неимоверным усилием воли приведя себя в относительный порядок путём продолжительного прохладного душа, энергичного растирания тела махровым полотенцем и пары таблеток шипучего аспирина, Мари столкнулась перед уродливым лицом действительности: она — до дрожи, до боли влюблена в этого ужасного профессора Грэга, Грэг — чихал на её чувства и видел в ней лишь тело… одно из тел (а что, удобно: брюнетка — под боком, блондинки — на выездах… все безотказные, все готовые по первому зову удовлетворить потребности…)… и что же ей, бедной, со всем этим делать, она даже не представляет…