Странные игры
Шрифт:
– Только заморозить. Если потребуется...
Чезаре не слишком интересовали перешептывания студентов. Вместо того, чтобы прислушиваться, он быстрым шагом шел дальше. Он должен был найти Марию. Осталось немного. Сейчас он вновь увидит ее и услышит ее голос... Что он скажет ей, он не представлял, и в общем-то, никаких планов на этот счет у него не было. Лишь странная, иррациональная уверенность, что стоит ему найти ее, и все вновь станет как прежде...
И вот, она показалась впереди. Она старалась поддерживать холодное выражение лица. Но у нее
Против своей воли Чезаре ускорил шаг. Что бы такого сказать не слишком идиотского?..
– Мария... я боялся за тебя, - нда, не слишком идиотского не получилось. Однако ему было все равно. Подойдя к девушке и стараясь держаться уцелевшей половиной лица к ней, Чезаре приобнял ее за плечи.
"Учитывая то, как мы разошлись, так можно и получить", - проворчал Рэку. Однако Чезаре не слушал его. Прикосновение играло у них особую роль. Именно оно проводило границу между отношениями игрока и фигуры - и отношениями влюбленного и любимой.
– Прости, - едва слышный шепот. Но он знал, что она услышит его.
Решительным движением руки девушка оттолкнула его прочь.
– Зря боялся, - громко ответила она, - Уж меньше твоего пострадала.
– Может, и меньше, - дернул плечом Чезаре, с видимой неохотой удерживаясь от попыток снова ее обнять, - Но сейчас ты в опасности. И нам нужно выбираться отсюда, причем срочно.
– И это говорит сочащийся кровью, нетвёрдо стоящий на ногах кусок мяса?
– чувствовалось, что играть Мария не умеет. В попытке изобразить презрение к ситуации она сильно перестаралась.
Чезаре тяжело вздохнул, не отводя глаз. Указывать, что эта показная суровость ей не идет, он явно не собирался.
– Мария... Я понимаю, что ты злишься на меня... И в общем, за дело. Но сейчас у нас нет времени выяснять, кто и перед кем больше виноват. Тебе действительно угрожает опасность, и у меня действительно есть план, как вытащить отсюда и тебя, и остальных.
– У нас нет времени на это, - вмешался Алистер, - Давайте по пунктам. Мы добираемся до вентиляции, и я, пользуясь левитацией, по одной-две-три поднимаю послушниц наверх. Что находится по ту сторону шахты?
Чезаре продолжал смотреть в глаза Марии, ожидая ее ответа... Но она молчала. Он чувствовал, что нельзя отводить глаза. Нужно было непременно дождаться, что она скажет. Но они теряли время. Спасти ее было важнее, чем помириться с ней. Чезаре снова печально вздохнул, бросил еще один внимательный взгляд на Марию, после чего достал планшет.
– Так будет нагляднее.
На экране появился снимок военного лагеря с крыши, испещренный точками и соединяющими их красными и синими линиями.
– Это расположение охраны на момент моего входа в храм. Шахта вот тут. Как видите, оцепление совсем близко, и будет самоубийством пытаться выбраться без невидимости. Однако, по одной-по две я смогу провести их, пока вы поднимаете следующих. После чего расположу их в укрытиях - те точки. Думаю, оптимально будет разделить их на три группы и расположить вот в этих укрытиях.
Три
– Если расположение охраны поменялось, то часть может замениться на эти две. Первую группу возглавлю я, вторую Мария, третью Абла. Алистер, вашей задачей будет накладывать заклинания по мере надобности на группы поочередно.
– Я не злюсь, - с запозданием нашлась паладинка, - Мне плевать.
Она повернулась к Тануи:
– Переговоры провалились?
– Технически, переговоров вообще не было, - заметила жрица.
– Ага, - хмыкнула Удина, - Тут кое-кто сказал, что переговоры не имеют и малейшего шанса завершиться успехом.
– У него это больная тема, - покачала головой Мария, - Он отчего-то считает себя бессмертным.
Чезаре покачал головой:
– Я не считаю себя бессмертным. Я лишь считаю свою жизнь несущественной в сравнении с твоей. Если я почувствую, что не дотяну до базы, я выпрыгну. Но в том, что до вертолета я дотяну, я уверен. И кстати: ты не умеешь врать. Когда человеку действительно плевать, он ведет себя по-другому.
Он искренне хотел в это верить. Хотя знал, что "читать" Марию неспособен, ибо слишком необъективен.
– А теперь, если не возражаете, вернемся к делу. Мы, конечно, можем улететь из лагеря... Но это рискованно. Если допустим ошибку, исправить ее уже не выйдет. Я бы предпочел добраться до здания, на крыше которого расположен вертолет, по земле. Видите линии? Синие проходят в слепой зоне постов охраны. По ним можно при минимальном навыке пройти незамеченными. Красные проходят в зоне видимости... Но Алистер заверил меня, что минут десять сможет поддерживать невидимость целых групп.
Алистер поглядел на Аблу и вздохнул.
– Как ни крути, рисков не избежать. Есть еще одна мысль, и я готов рискнуть, если... Тануи, если мы вылетим из вентиляционной шахты гуськом, держась друг за друга... за ноги, и я в качестве головы колонны, буду направлять полет... Вы сможете убедить послушниц крепко держаться и не издавать при этом звуков? Наверно, это будет... немного страшно, летать вот так, но нам придется это проделать в полной тишине. А если так вылетим, то и на крышу здания с вертолетом доберемся по воздуху... если это близко.
– Это близко, - ответил Чезаре, - Но хвосту колонны я в этом случае не завидую: шахта довольно узкая и непрямая.
– Зато это будет выглядеть забавно, - хихикнула Удина.
– Ня думает, что это будет не забавно, а страшно, - поежилась до того молчавшая переговорщица.
– А Мария думает, что кое-кто храбрящийся не почувствует, что он умирает, даже когда плюхнется в обморок, - фыркнула Мария.
– Мария, - ласковым тоном сказал Чезаре, - Ты знаешь, у меня несколько больше опыта действий с ранениями, близкими к смертельным, чем у тебя. Я прекрасно знаю свое состояние и знаю, что оно оставляет желать лучшего. Однако я отнюдь не шутил тогда, в Риме. Если моя жизнь потребуется, чтобы вытащить тебя отсюда, прежде чем прибудут ее дружки, - он кивнул на Удину, - То я отдам ее без сомнений. И вообще, будет проще, если кое-кто не будет тратить время отдельно, а воспользуется тем временем, что мы отводим на переговоры...