Странные нацисты против Вождя Народа
Шрифт:
Беспокойство внес заместитель командира СА на Востоке, бывший командир Добровольческого соединения, а затем полицейской сотни в Берлине капитан Вальтер Штеннес. Подчиненный Геббельса, он сразу вошел в разногласия с ним. В 1928г. Штеннес нацелил руководителей берлинских штурмовиков против «тряпок» – Гитлера и фон Заломона, а через два года потребовал выдвижения трех руководителей СА в Рейхстаг. Руководство партии называло его склочником и бонзой. Гитлер же из политических соображений считал тогда несовместимым депутатский мандат с членством в СА и пресек диспут по этому вопросу. В 1932г. произошли перемены. Фюрер лично возглавил СА и пресек амбиции ставшего, наконец, депутатом Штеннеса и ему подобных, не желавших подчиняться партийной дисциплине. Теперь Штеннес открыто критиковал Гитлера за приверженность к легальному завоеванию власти и держал особняком подчиненные ему штурмовые отряды.
В августе 1930г. берлинские СА в кровопролитной схватке с СС захватили
В феврале 1931г. фюрер в берлинской газете Геббельса «Ангрифф» выступил против «провокаторов, пытавшихся подстрекать СА к безумному предприятию». Он тут же вернул из опалы первого руководителя штурмовиков Эрнста Рема, назначив его начальников штаба СА. Влияние Штеннеса резко упало, но и Рем не собирался складывать оружие перед партией. В апреле личный состав штурмовых отрядов достиг 400 тысяч. Почти все руководство СА в Восточной Германии некоторое время поддерживало пониженного в должности Штеннеса при нейтральном отношении Рема. Тогда же берлинские штурмовики выпустили воззвание против «антигерманской и неограниченной партийной деспотии и безответственной демагогии» Гитлера. Люди Штеннеса вновь заняли помещения гау и в захваченной редакции «Ангриффа» выпустили номер, оспоривший беспрекословное подчинение Гитлеру и его намерение исключить СА из политики. После этого Штеннеса окончательно убрали из руководства, многие члены которого вместе с ним покинули штурмовые отряды. В СА пришли новые лица, занявшие высокое положение: граф Хельдорф, Г.Хайдебрек, Э.Хайнесс, К.Эрнст. Всех «новобранцев» взрастила оппозиционная фюреру стихия. Трех последних убили в 1934г. во время «ночи длинных ножей». Будущего полицай-президента Берлина Хельдорфа казнили в конце войны за участие в заговоре против Гитлера.
В апреле 1931г. Гитлер поручил Геббельсу решительно очистить ряды НСДАП, сказав, что «лучше вообще не иметь национал-социалистическое движение, чем иметь партию без дисциплины, непоследовательную и непослушную». Во время подавления апрельского мятежа в Восточной и Северной Германии около 500 штурмовиков было уничтожено. Геббельс записал в дневнике: «Мятеж задохнулся сам. Но продолжает бродить и бурлить. В любой момент это может повториться, если мы не реформируем партию сверху донизу»
4 апреля Гитлер подвел итог борьбе за очищение СА. Он писал в «Фёлькишер Беобахтер»: «Партий, в которых каждый может делать все, что захочет, предостаточно. Я создал национал-социалистическое движение не для того, чтобы множить число подобных партий. Цель, за достижение которой мы боремся, – великая и требует личной позиции, соответствующей её величию… Я никогда не потерплю в Движении сознательного непослушания или нарушения закона,… планомерного разрушения ее руководства». Обращаясь к бойцам СА, он сказал: «Когда 11 лет назад я вместе с шестью товарищами создал это Движение, Германия представляла собой беззащитные развалины, находящиеся под господством жаждущей добычи своры партий, желавших обратить бедствия нашего народа в благо для себя. Знаками того времени были разрушающий марксизм и трусливая соглашательская буржуазия… Это была неслыханно трудная цель, тяжелый путь и порой почти безнадежная борьба. Те люди, которые сейчас нападают на меня, никогда своими силами не создали и не сохранили даже маленького союза… Я горд, что судьба дала мне возможность из ничего развить Движение, ставшее сегодня не только надеждой и уверенностью миллионов, но и устрашением для миллионов других».
«В своих рядах мы не знаем классовых противоречий, сословного или профсоюзного чванства», потому что мы сами вышли из всех слоев нашего народа и жили вместе в общей заботе о юном, дорогом нам Движении», – заключал Гитлер. – «И для меня самого эта борьба была тяжелее вдвойне. Я не был сыном богатых родителей, не заканчивал университетов, а воспитывался суровой школой жизни, в нужде и лишениях… Во времена нетвердости всех понятий, традиций и всех властей мы снова создали в нашем народе с помощью национал-социалистического движения авторитет, которому слепо верят миллионы. Тот, кто пытается подорвать этот авторитет, действует или безумно, или бессознательно легкомысленно, или как сознательный враг». Фюрер отнес Штеннеса к беззастенчивым провокаторам. После исключения из СА В.Штеннес создал «Боевое товарищество национал-социалистов», вскоре бесследно исчезнувшее, как ранее «Черный фронт» Отто Штрассера /деятельность братьев Штрассеров описана в моей статье «Левый путь национал-социализма/. Сам Штеннес избежал репрессий, эмигрировав в Китай, где до 1949г. инструктировал армию генерала Чан Кайши и умер в 1989г.
После кризиса, вызванного Вальтером Штеннесом, в СА снова и снова проявлялось недовольство /Брауншвейг, Аугсбург, Франкония… /.
Расправа с радикальными элементами в СА нашла историческое оправдание в факте стремительного восстановления Германии из праха после прихода к власти НСДАП в результате выборов. Действия Гитлера внутри Германии до начала Второй мировой войны не содержали серьезных ошибок. Ни одна оппозиционная сила не могла предложить ничего лучшего, тем более – вооруженная стихийная масса.
До самого падения Рейха оппозиционные настроения проявлялись в различных организациях и партийных структурах. Они, как правило, не носили прежней остроты и в некоторых случаях искусно сопрягались с официальной идеологией, балансируя на грани дозволенного, и даже переходя за неё. Отдельные персоны демонстрировали при этом чудеса приспособления в стремлении обновить идеологию.
Удивительно стойким образцом внутренней оппозиции оказался Национал-социалистический студенческий союз /НСДБ/ с момента основания в 1930г. Уже тогда группа функционеров пыталась интеллектуализировать Союз и ставила под сомнение личность его руководителя – рейхслейтера НСДАП Бальдура фон Шираха. Двигателями этого течения стали лидер боннской фракции в Студенческой палате Германии Эрнст Анрих /1906-2001/ и занимавший тот же пост в Эрлангене Рейнхардт Зункель. В гильдии Анриха было много сторонников национал-социализма, но сам он долго не решался привязать ее к гитлеровскому движению. Наконец Анрих признал: «Рядом или выше Гитлера уже не появится более полноценного движения. Где найти и откуда ждать того, кто с такой же силой как Гитлер воплощает в себе способность к признанию, побуждению и проповедованию, а главное, – готов для этой задачи целиком отдать себя и свою судьбу». «Возможно, весь национал-социализм – ошибка», – писал он в феврале 1930г., – «но ради шанса спасти Германию я должен присоединиться к нему». Это признание показало, что Анрих не имел самостоятельной цели, которой следовало посвятить жизнь. Тем не менее, студенческий лидер постоянно искал такую идею.
Пытаясь воплотить собственные замыслы о деятельности НСДАП, Анрих отказался от предложения фон Шираха стать его заместителем по вопросам высшей школы. Он планировал создать независимое от партии Национал-социалистическое студенческое товарищество. Как политик, Эрнст Анрих не понимал значения единства и внутренней цельности гитлеровского движения. В августе 1930г. он составил Памятную записку о сущности и структуре Студенческого союза. Записка предлагала программу широкого реформирования и «демократизации» национал-социалистического движения в университете и нашла много сторонников в НСДБ, будучи направлена против стиля руководства и личности фон Шираха.
Стремясь к компромиссу, Ширах в ноябре 1931г. ввел Анриха в центральное руководство высшей школы. На новом месте Анрих действовал как теоретик, в основном на заднем плане. Р.Зункель же постепенно становился лидером оппозиции, сплачивая недовольных в отдельную группу. Бунт достиг кульминации в письме 24-х руководителей групп высшей школы с требованием сместить Шираха. Тот вдруг согласился со многими предложениями реформаторов и назначил Зункеля своим заместителем по руководству НСДБ в Берлине, а также главным редактором газеты Студенческого союза «Ди Бевегунг» /«Движение»/. Одновременно фон Ширах информировал Гитлера о поведении «бунтовщиков» в окружении Анриха. Заимствованное у старых противников Гитлера предложение Анриха о создании сообщества немецких фюреров в молодежном движении /«рейхсфюрершафта»/ противоречило идеям вождя, который тут же заявил, что не потерпит никакого коллективного руководства в национал-социалистической организации студенчества, обязанной быть лояльной частью германского общества, вступающего в полосу обновления. Он увидел опасность для Союза в том, что оппозиция преподносит чисто интеллектуальные точки зрения, не заботясь об их соответствии принятому социальному курсу.
В частной переписке студенческого лидера появлялись «революционные» мотивы: «Я безусловно останусь национал-социалистом… Но эта буржуазия – иногда спрашиваешь себя: Где Германия? Она – эти буржуа? И для них пытаются завоевать новый внутри и снаружи Рейх?». Ситуация накалилась, и Ширах исключил Зункеля из НСДБ без права апелляции. Через Грегора Штрассера, бывшего тогда главой организационного отдела партии, Анрих и Зункель в марте 1931г. попали на прием к Гитлеру, безучастно внимавшему их жалобам. В следующем месяце и Анриха удалили из НСДБ. Фон Ширах добивался исключения обоих из партии. В знак протеста из Студенческого союза вышли многие группы высшей школы, заявив о своем подчинении непосредственно НСДАП. Однако характер Союза не позволял подчиненным ему структурам развиться в самостоятельные подразделения, диктующие условия руководству. Гитлер не согласился с отставкой Шираха, подчеркнув, что «НСДАП не парламентский клуб, из которого легко можно выйти».