Странный каприз
Шрифт:
Мистер Говард пробормотал что-то неразборчивое. Присцилла вздохнула и выложила на стол своего козырного туза.
— Мистер Говард… Я знаю, это дерзко с моей стороны, но я надеюсь… может быть, вы позволите мне использовать в названии гостиницы ваше имя? Я назову ее «Дом Говардов».
— Как-как? — Впервые в его голосе послышался интерес.
— «Дом Говардов». Я не люблю броских названий. Фамильное имя, тем более такое известное в здешних местах, придаст гостинице ореол солидности, надежности. Мне нужно спокойное достоинство, особый аромат старого очага. Мне нужна
— Подождите минутку.
Присцилла вздохнула с облегчением. Она победила! Мистер Пинкни остался ни с чем. Какое его предложение может поспорить с этим?
В трубке снова послышался дребезжащий голос мистера Говарда:
— Жена согласна. Говорит, ей это по душе. А размеры выплат вы поднять не сможете?
— Боюсь, что нет. Ведь перепланировка дома под гостиницу стоит целого состояния. Я собираюсь провести капитальный ремонт: все будет сделано по высшему классу. Я пошлю вам фотографии, мистер Говард, и вы убедитесь, что я работаю на совесть.
— Да… гм… ну… думаю, мы примем ваше предложение. И что, вы действительно назовете гостиницу «Дом Говардов»?
— Да, обещаю.
Присцилла знала, что сдержит слово. Ей самой эта мысль очень понравилась. Может быть, в истории семейства Говардов отыщется что-нибудь привлекательное для туристов… а если нет, ничто не мешает ей самой сочинить романтическую историю.
Трубку снова взял мистер Эмхерст.
— Дом ваш, мисс Ларсон, — произнес он, запинаясь, как будто не мог прийти в себя от изумления. — Поздравляю.
— Благодарю вас за помощь, мистер Эмхерст. Пожалуйста, передайте Говардам, что я хотела бы поговорить с ними еще раз. Мне нужно выяснить кое-какие детали.
И со счастливой улыбкой на устах она повесила трубку.
Глава 3
Дурную весть Крейгу принес мистер Эмхерст. Прямо от Говардов он отправился в офис «Недвижимость Пинкни», расположенный на Бойлтон-стрит, в деловой части города. Офис находился в старинном кирпичном здании; обстановка его — латунные лампы на дубовых столах, пушистый коричневый ковер, заглушающий шаги, кресла и диваны, обитые натуральной кожей, застекленные полки, а на них — толстые тома в позолоченных переплетах — напоминала скорее букинистический магазин, чем контору по продаже недвижимости.
Мистер Эмхерст был здесь не впервые; но в этом изысканном интерьере ему каждый раз становилось как-то не по себе. Сам он в своей конторе на первом этаже высотного офисного здания придерживался безликого ультрасовременного стиля. А здесь даже кофе — в фарфоровых чашечках!
Наконец секретарша пригласила его войти. Мистер Эмхерст поставил недопитый кофе, поправил галстук, пригладил редеющие волосы, откашлялся и бочком протиснулся в широкие двери кабинета. Крейг, встав из-за стола, протянул ему руку. Мистер Эмхерст пожал ее и, помявшись, вымолвил:
— Боюсь, мисс Ларсон стала домовладелицей.
—
— Нет, столько же.
— А размеры выплат? — Крейг подозревал, что финансы мисс Ларсон не позволяли ей увеличить суммы взносов. И потом, она ни за что бы до этого не додумалась. Ему самому эта идея пришла в голову по чистой случайности.
— Нет, нет, выплаты у нее даже меньше, чем ваши, — промямлил Эмхерст, вдруг осознав, как глупо с его стороны было явиться сюда с дурным известием.
Проницательный взгляд остановился на потной физиономии Эмхерста.
— Я полагал, что Говарды оценят мои условия!
— Разумеется! Вы поступили мудро! Они были уже готовы подписать договор, но…
Резким жестом Крейг указал ему на кресло.
— Что «но»?
— Мисс Ларсон настояла на внесении в заявку одного условия. Прежде чем принять окончательное решение, Говарды должны были поговорить с ней по телефону.
— Необычное условие.
— Да, я ее отговаривал, но она уперлась… Говарды согласились, не подозревая, что разговор с ней повлияет на их решение. В конце концов, предложить больше она все равно не сможет. Они просто обязательные люди, поэтому и…
— Что она им наобещала?
Мистер Эмхерст снова откашлялся.
— Сначала она стала рассказывать о гостинице — как она ее переделает, обставит антикварной мебелью и так далее. А потом пообещала назвать гостиницу их именем — «Дом Говардов» — и привести в рекламной брошюре историю семьи. Вот это их и соблазнило.
Крейгу редко случалось выходить из себя. Когда он злился, то не вскакивал и не повышал голоса, только глаза угрожающе суживались, на высоких скулах выступали красные пятна, а голос становился тихим, едва слышным. Вот и сейчас Крейг заговорил почти шепотом, и Эмхерст наклонился, чтобы не пропустить ни слова.
— Вот это трюк! — шептал Крейг, сжимая кулаки. — Да эта женщина — настоящая язва! Так их одурачить! Ее счастье, что разговор шел по телефону — стоило бы им увидеть, как она одевается… Она же обманула стариков! Она не станет давать гостинице их имя!
— С нее станется, — пропыхтел Эмхерст.
«Интересно, — подумал он, — когда это мистер Пинкни успел ознакомиться с особенностями ее стиля одежды? Сам мистер Эмхерст уже привык к экстравагантным нарядам своей клиентки, его только смущало всеобщее внимание, которое она вызывала везде, где бы ни появлялась…
— Мне очень жаль, что вам так не повезло, мистер Пинкни, — продолжил он похоронным тоном. — Без сомнения, мисс Ларсон — решительная женщина. Не удивлюсь, если ее гостиница будет процветать.
— А я удивлюсь, — отрезал Крейг. — Она же ничего не понимает в гостиничном менеджменте! Это не то, что продавать столы и тумбочки!
Крейг откинул со лба густые каштановые волосы. Интересно, подумалось ему, сколько седых волос добавила ему за сегодняшний день решительная мисс Ларсон? Крейгу не раз случалось проигрывать, но никогда еще неудача не задевала его так больно. Он предложил в сделке более выгодные условия — и все же она выхватила дом прямо у него из-под носа!