Странствия Иеро (дилогия)
Шрифт:
«Ты не относишься к любителям букашек, которые называют себя последователями Одиннадцатой заповеди, это ясно,— пришла новая мысль.— Мы легко распознаем излучения их жалких мозгов. Нет, ты гораздо больше похож на нас! Ты жестокий, обладающий большой силой и умением, и ты не боишься крови».
Сомнительный комплимент, отметил про себя Иеро. Он понял, что эливенеры, непримиримые враги Нечистого, в то же время каким-то образом были связаны с ним. По крайней мере, казалось, что возможности этого братства не были тайной для темных мастеров.
«Мы потеряли тебя в большом болоте,— вновь зазвучал
Последовала короткая пауза.
«Ты не желаешь говорить? — Мысль была приторно сладкой, как голос библейского Змия, склонявшего Еву к греху.— Знай же, мы, наше великое братство, признаем в тебе равного. Мы желаем, чтобы ты присоединился к нам, стал одним из нас, разделил нашу мощь и наши цели. Не бойся, мы не сможем найти тебя, пока ты сам не пожелаешь этого».
«Мы хотим только обменяться мыслями с разумом такой мощи, как твой, и ничего более,— текли сладкие как мед слова.— Говори, наш враг, которого мы хотим сделать другом!»
Священник поддерживал высокий уровень защитного телепатического барьера, словно древний гладиатор-секутор, прикрываясь этим незримым щитом от смертельной сети невидимого ретиария. Он вспомнил Джона, эли-венера, который погиб, спасая Лучар, и его слова: «Во всех твоих мыслях и делах обман и ложь».
Конечно, так и было. Иеро не испытывал уверенности даже в том, что искушавший его колдун не сумеет найти их лагерь, стоит только дать ответ.
«Возможно,— подумал он,— эти твари способны выследить меня прямо сейчас, когда я слушаю их. Кто знает, какие силы в их власти?»
Он сорвал наушники и, нажав кнопку, свернул антенну.
Чужой назойливый голос смолк, но мозг Иеро ощущал едва заметные сигналы, воспринимавшиеся как слабый комариный зуд. Тот, другой, еще не оставил надежды наладить с ним связь.
Священник огляделся. Наступила ночь, но в свете луны он видел, что Лучар и Горм сидят рядом, прижавшись друг к другу, и ожидают, когда он вернется к ним. Где-то в темноте лорс хрустел ветвями кустарника, охраняя заодно лагерь.
Взгляд Иеро опустился к девушке.
— Не беспокойся,— сказал он.— Нечистый попробовал слегка поиграть со мной. Больше он ничего сделать не может.
— Его слуги выслеживают нас? И они могут говорить с тобой без слов? — встревоженно спросила Лучар.
— Нет, сейчас нет. Они не знают, где мы находимся и кто я такой на самом деле. Они посылают широко направленный сигнал, пытаясь вступить со мной в контакт. Я слушал их с помощью этого прибора,— он кивнул на коммуникатор,— который достался мне от мертвого колдуна. Понимаешь, они думают, что я — лемут, или какой-то злобный мутант, или же просто злой человек, похожий на них самих. Несколько дней назад они чуть не выследили меня, но мне удалось уничтожить их прибор-указатель. Не думаю, что они могут нас найти.
Все это, но более кратко, Иеро повторил медведю, используя мысленную связь. Горм не только понял его, но сделал замечание, поразившее священника:
«Ты стал очень сильным теперь, друг Иеро. Большинство
Это послужило для Иеро доказательством, что медведь на самом деле осознает его новую ментальную силу.
Ночью они спали спокойно. После завтрака священник решил разведать дальнейший путь с помощью своего магического искусства. Достав мешочек с сорока символами, кристалл и прочие принадлежности, он объяснил девушке, что собирается делать. Лучар была зачарована, но у нее хватило ума воздержаться от вопросов, отложив их до более подходящего времени.
Первая же попытка с кристаллом оказалась успешной. Большая птица с белыми крыльями (он мог видеть кончики маховых перьев) и превосходным зрением летела вдоль побережья на восток, точно по тому маршруту, которым он собирался следовать. Обзор был отличным.
Священник увидел песчаный берег, устья нескольких рек, дюны и каменистую гряду, поросшую кустарником и деревьями, которая отделяла побережье от трясин Пай-луда. Море просматривалось на многие мили, и вдали Иеро заметил несколько островов. Когда птица кружила, он видел на западе перистые дымки, поднимавшиеся над деревней рядом с речкой,— вероятно, то был поселок его недавних противников, бледнокожих поклонников гигантских птиц. На море не замечалось никакого движения, кроме большой темной тени, скользившей у поверхности. Рыба или какое-то морское животное, решил Иеро, но деталей разглядеть не смог.
Он закончил наблюдения и открыл глаза. Лучар и Горм сидели напротив; девушка внимательно смотрела на него, и священник ей улыбнулся. В обряде гадания не было ничего секретного или, тем более, священного; молитва, с которой он обращался к Господу перед тем, как вытянуть жребий, была всего лишь просьбой о помощи. Сорок символов не относились к священным предметам — таким, как чаша для причастия или крест.
Иеро поднес левую руку к глазам и раскрыл ладонь; в ней лежали пять резных фигурок, и среди них — снова Копье и Рыба.
«Война и вода, сражение и корабли, охота и рыбная ловля»,— подумал он, откладывая эти знаки в сторону.
Следующим был символ Скрещенных Рук.
— Этот символ означает друга,— произнес священник, снова улыбнувшись Лучар.— Он предсказывает встречу со старым другом или появление нового, такого, которому я могу доверять. Есть еще один знак, похожий на этот,— раскрытая Рука.— Он показал девушке крошечный деревянный символ, достав его из кучки,— Этот знак предсказал мне, что я встречу Горма. Но символ Скрещенных Рук немного отличается от него.
На самом деле этот символ обозначал не просто друга, а очень близкого, такого, который станет спутником на всю жизнь. Но Иеро не хотел фиксировать внимание девушки на этом вопросе.
— Может быть, этот символ относится ко мне? — спросила Лучар.— У меня было так мало друзей, и я хотела бы…
— Почти наверняка символ обозначает тебя. Я сильно сомневаюсь, что нам доведется вскоре увидеть других людей, и уж совсем маловероятно, что среди них окажутся друзья. Давай считать, что каждый из нас приобрел нового друга.— При этих словах они оба улыбнулись; белые зубы сверкнули одновременно и на шоколадном личике девушки, и на медной физиономии Иеро.