Странствия мага (Хранитель мечей, книга 2, том 1)
Шрифт:
Ведьма уронила голову. Сопротивляться она не пыталась.
"Ну вот, - подумал Фесс.– Ещё один поворотный миг. Ты дал Слово этой бедняжке - а сейчас только и можешь смотреть на неё с сочувствием. Её сейчас поволокут прочь и, без всякого сомнения, приговорят к сожжению, - и ты - её последняя надежда. И ты стоишь чурбан чурбаном, потому что столкнулся с волшебником превосходящим тебя на голову..."
Этлау слабо шевельнул пальцами - наверное, нечто вроде команды "Увести!", потому что ведьму тотчас же поволокли прочь - и на сей раз повернулся
– А с тобой, брат, у нас будет отдельный разговор, - проскрипел он более чем неприятным голосом.– Но после, после того как я разберусь с ведьмой. Пока оставайся здесь и не вздумай покинуть пределы Кривого Ручья!
Вообще-то маги и волшебники, прошедшие обучение в Ордосе, были неподсудны и неприкасаемы для Инквизиции, и пока никто в Эвиале, даже Аркин, не смог изменить этого порядка вещей. Этлау плевал на эти порядки, плевал настолько явно и откровенно, что даже вусмерть запуганный Джайлз попытался сопротивляться.
– Разве я подлежу вашему суду, святой брат.– Это было сказано дрожащим и срывающимся голосом, однако для Эбенезера подобное равнялось чуть ли н открытому бунту, и потому Фесс даже мысленно ему зааплодировал.
– Подлежишь, подлежишь, - злорадно ухмыльнулся Этлау, извлекая изпод плаща какой-то свернутый в трубку свиток.– Разве не вступил ты по воле отца Марка в ряды Святой Инквизиции на время выполнения этого задания? И, значит, за всё совершённое во время твоего пребывания в наших рядах ты должен держать ответ! Здесь и сейчас, передо мной!
Фесс нашёлся бы что ответить, - например, что дело саттарской ведьмы закончено, раз она - в руках церковного правосудия, и, следовательно, статус члена Святой Инквизиции для Джайлза утрачивает силу, и, собственно говоря, маг уже собирался это сказать, однако бедняга Эбенезер не выдержал. Шумно всхлипнул не стесняясь, вытер нос рукавом и, повесив голову, уныло потащился прочь. Рядом с магом Воздуха тотчас возникла пара экзекуторов.
– Ну а вам, по-моему, пора, - невозмутимо сказал Этлау, поворачиваясь к Фессу спиной.– Саттарская ведьма схвачена, вас больше ничто в Кривом Ручье не задерживает. Хотя, конечно, никто не может запретить вам остаться и присутствовать на суде.
– На суде?– поднял брови Фесс.
– Конечно, - невозмутимо кивнул Этлау.– Какие бы преступления ни совершило чадо Святой Матери, оно заслуживает справедливого суда. Под моим председательством, конечно же.– Он ухмыльнулся, и от этой его ухмылки Фессу стало не по себе. Никуда ты не делся, отец Этлау, тот самый, что с таким наслаждением предавал пыткам и мучительной смерти двух несчастных прелюбодеев в Больших Комарах...
– И когда же суд?– медленно спросил некромант.
– Завтра в полдень, конечно же, - невозмутимо ответствовал отец Этлау.– Зачем тянуть, приумножая тем самым страдания подсудимой?
– Хорошо.– Лицо Фесса сделалось совершенно каменным.– Я хотел бы присутствовать. У неё будет защитник?
– Конечно.–
– Я бы хотел говорить в её защиту, - резко и твердо сказал Фесс.
Улыбка Этлау расползлась почти что до ушей.
– Говорить? В её защиту? И только? Почему бы тебе, некромант, не поднять силы Тьмы? Почему бы вступить со мной, ублюдком, садистом и убийцей Этлау, в честный - или нечестный, - но открытый бой? Ты ведь один раз уже проделывал нечто подобное. Я помню арвестский эшафот. Щека инквизитора дёрнулась.– Когда тебе надо было выручить своих, ты пошёл на всё. А теперь ты собираешься всего-навсего "говорить в её защиту"? Не слишком ли мало, некромант?
– А тебе хотелось, чтобы я пошёл на большее, Этлау?– нашёл в себе силы рассмеяться в лицо отцу-экзекутору Фесс.– И вновь оказался бы на пути у Святой Инквизиции?
– Но ты и так у неё на пути, - резонно возразил Этлау.– Ты неизбежно встанешь у нас на пути. Не на моём, быть может, на чьём-то другом... но встанешь неизбежно. Поэтому я и не испытываю сомнений, отпуская тебя сегодня. Пройдёт совсем немного времени, и твой путь окончится, некромант. И притом без всякого моего участия. А сейчас - прощай до завтра, мне надо отдохнуть. А говорить завтра ты можешь... конечно, отчего нет. Только постарайся не слишком раздражать святых братьев. Они не я, могут неправильно понять. Так что следи за своим языком, некромант. Как ты понимаешь, кое-что изменилось. И тебе уже не справиться с нами, некромант, не справиться никак, как стальной меч не перерубить тонким прутиком.
Сказав это, Этлау окончательно отвернулся от Фесс и медленно заковылял прочь.
Фесс молча смотрел ему вслед.
Да, силён стал, проклятый... Когда некромант с Праддом, Сугутором и Атликой прорывались из Арвеста, выстоять против натиска множества инквизиторов могло заклинание Фесса, обращённое к шести Темным. Аххи, Дарра, Укаррон, Зенда, Шаадан, Сиррин - шестеро Тёмных Владык, не имеющих, правда, никакого отношения к сакраментальной Западной Тьме. Тогда это заклятье - одно из самых мощных, что когда-либо пускал в ход Фесс, спасло ему жизнь, но сейчас, как он четко понимал, едва ли и колыхнуло бы полы серого инквизиторского плаща.
Наверное, это могло б послужить признаком зрелости его как волшебника - умение безошибочно и молниеносно просчитывать вероятность успеха того или иного заклинания, вот только от подобного умения становилось донельзя тоскливо. Уж лучше слепо броситься в бой, надеясь на удачу, чем холодно подсчитывать шансы, потому что именно с подсчёта шансов начинается путь к "в это я вмешиваться не стану, ведь всё равно ничем помочь не смогу...".
– Идёмте, милорд мэтр, - услыхал Фесс голос Прадда - непривычно подавленный и тихий.– Идёмте, мэтр... не стали вы с Этлау драться сейчас и правильно сделали, одолел бы он нас, проклятый...