Странствия по мирам
Шрифт:
Когда же у беоритов случался кризис наличности, они прокрадывались на богатырскую заставу и воровали кого-нибудь из княжеской дружины, чтобы запросить выкуп. Дружинники, ругаясь на чем свет стоит, ссыпали в общий мешок деньги, которые настреляли у беоритов, и выкупали своего товарища. Беориты раскладывали монеты по кожаным кошелям, чтобы снова откупаться в Арконе от стражников, а дружинники мечтали, как опять пойдут в стражу и от души пощиплют наглых, разжиревших медведей, позволяющих себе грабить честных витязей.
Видимо, этим круговоротом наличных денег и достигалось гармоническое равновесие, не
Пока Маргарита со спутниками разыскивала приличный постоялый двор, ей па глаза постоянно попадались живописные группы стражников, хищно бросавшихся па очередного человеко-медведя.
– Вы видите, как тут унижают мой народ? – тихо спросил ее Беорф. – II они еще хотят, чтобы мы платили им покорностью! Беориты не продаются и не терпят продажных тварей. Нам нужна настоящая война…
– Послушайте, сейчас вам трудно в это поверить, но вам нужна не война, а мир. Все вопросы лучше решать за столом переговоров, – попыталась переубедить его Маргарита. – Я из страны, где всегда очень много воевали и теряли бесчисленное множество жизней, и я знаю, о чем говорю.
– Я беорит, а беориты не отступают! – гордо ответствовал Беорф. – Мы слишком храбры, чтобы просить о мире прежде, чем отомстим арконцам.
– Вся проблема с вамп, беоритами, в том, что ваша храбрость вас же и ослепляет. Вы слишком безмозглы, чтобы выжить, – бросил ему Гарольд.
Беорф в ответ издал нечто, больше похожее на рык зверя, чем на звуки человеческой речи. Затихшая было вражда между молодыми людьми обещала вновь вспыхнуть ярким пламенем.
Ведьмам пришлось выступить в качестве миротворцев. Первой взяла слово Анна:
– Полагаю, кое у кого с великими идеями, волшебными палочками и магическими кольцами, не будем уточнять имен, найдется что сказать по этому поводу – какие-нибудь избитые идеи про мир во всем мире. Но я как педагог со стажем скажу просто – прекратите ссориться, мальчики. Это не идет на пользу делу.
– Что кое-кому не помешало бы, так это иметь побольше сердца, – отозвалась Жанна.
– А еще кое-кому не помешало бы иметь побольше мозгов, – внесла свою лепту Зоя.
– А вот что мне не помешало бы, так это пара глотков спиртного, – прозаично отозвался юный сэр Персиваль, устав от бесконечных иносказаний. – Мне сдается, что вон тот постоялый двор нам подойдет. И там наверняка могут налить приезжему человеку стаканчик-другой…
Вскоре разнородная компания расположилась в просторном зале трактира, откуда словно ветром выдуло всех посетителей. Хозяин порхал вокруг стола с отчаянным выражением человека, который догадывается, что от нынешних гостей ничего хорошего ждать не приходится. Уже весь город знал о прибывшей издалека чародейке, имевшей странную привычку выращивать на головах у мужчин рога, причем не в переносном, а в самом прямом смысле слова. Она успела поэкспериментировать даже с головой арконского великого князя, показав народу, что неприкасаемых для нее нет.
И теперь у хозяина постоялого двора положение было просто безвыходным – и принимать у себя чародейку страшно, и разгневать отказом невозможно…
А в княжеских покоях после полуночи, когда согласно обещанию Царевны Лебеди
Княжеское окружение втайне было уверено, что Путята еще легко отделался, ведь в общем и целом он сохранил прежнюю форму тела – слава богам, ни в козла, ни в осла, ни в лягушку его не обратили. А рога, что ж, как выросли, так и отпали. Да они князя не так уж и портили, напротив, придавали ему значительность.
Однако сам князь был после происшествия по-прежнему слегка не в себе и все время ощупывал голову, словно желал убедиться, не растут ли у него новые рога вместо предыдущих.
Вроде бы рога уже не росли, но голова болела невыносимо. Хотя еще сильнее болела душа: князю никогда не доводилось переживать такое горькое унижение, да еще на глазах лучших людей Арконы. И теперь его сжигали обида и ненависть…
В коротком вступительном слове Путята обрисовал приближенным ситуацию – в Арконе появилась могущественная ведьма, которая отличается злобным правом и совершенно непредсказуемыми настроениями. Что ей придет в голову в следующий момент: превратить всех арконцев в свиней или забросить город в неведомые миры, – угадать невозможно.
В любом случае эта особа несет угрозу порядку, благоденствию и твердости княжеской власти. Ситуация в княжестве становится критической… Хотелось бы предпринять какие-нибудь упреждающие меры (и лучше всего было бы утопить проклятую ведьму в нужнике), но вряд ли она это позволит.
Так что, исходя' из вышеизложенного, князю было бы желательно выслушать предложения советников и сподвижников.
Советники и сподвижники почесали в затылках и погрузились в задумчивость. Хорошенькое дельце – князь опять норовит снять с себя ответственность и ждет инициативы снизу. Инициатива – она всегда наказуема… Но князю-то что? Он стратег, а не тактик…
Положение осложнялось тем, что в Арконе из поколения в поколение передавалось древнее пророчество о том, что рано или поздно верховная правительница Царевна Лебедь вернется в свой город и вся власть вновь будет сосредоточена в ее руках. На базаре народ так и шептался: было, дескать, древнее пророчество, дед, дескать, рассказывал. Явится к нам Царевна Лебедь и принесет с собой Закон, Порядок и Справедливость, и не будет знать ничего, кроме Истины…
В окружении князя никто об этом не говорил, но и здесь не было человека, который бы не знал об этом… Ведь в каждом мифе есть доля правды. Некогда Царевна Лебедь явилась в Арконе и привела ее к невероятному процветанию. Разумеется, это случилось много веков назад. Но люди верили, что она явится вновь и опять все наладит. Надо было только ждать и готовиться.
Арконские князья считались лишь наместниками Лебеди, даже те, что правили в прежние времена и были умерщвлены во время бунта. А нынешние, самозваные, и вовсе перед Лебедью были практически никем, пустым местом… Если бы Лебедь сочла необходимым вернуться, княжеской власти пришел бы конец: у правительницы, скорее всего, были бы собственные взгляды на устройство арконской жизни.
Но ведь пророчества далеко не всегда сбываются! Почему надо им безусловно верить?
Однако, как бы то ни было, и князь, и правящая верхушка Арконы отчетливо ощущали, что их власть заколебалась и становится все более призрачной.