Странствия Шута

Хобб Робин

Годы?

Я повернул голову, вглядываясь в Дьютифула. Его борода была седой, а спина сгорблена.

Как долго?– спросил я, потом вспомнил, что речь должна исходить изо рта.

– Как долго? – снова спросил я, и слова карканьем вылетели из моей глотки.

Все вокруг, кто владел Скиллом, вздрогнули.

Дьютифул заговорил:

– Тише, Фитц. Спокойнее. Половину дня и всю ночь, - он потер щеку. Мороз. Его темная борода была покрыта инеем. Дни. Не годы. Но все же, дни.

Он положил руку мне на плечо, и подтянул меня поближе.

–

Фитц. Что случилось? – и добавил:

Не нужно использовать Скилл так сильно. Мы здесь, и будет достаточно твоей речи, чтобы все услышали

Но вы все еще здесь?– я был поражен.

 - А где же еще нам быть? – рассерженно вскинулась Неттл. – Ты Скиллом сообщил о нападении, а затем мы больше ничего не слышали, вы оба от нас отгородились. Потом вы неожиданно сообщаете, что собираетесь идти через камни. Но вас все не было и не было! Что случилось?

Слишком многое нужно было объяснить. Я открывал рот, но не мог подобрать подходящие слова. Я сказал им, что на нас напали. Как это могло объяснить предательство, мечи, раны, боль, тяжелое дыхание и все то, что делали наши тела? Мои мысли скользили и разъезжались, словно колеса телеги в грязи. Дьютифул обхватил Чейда, поднимая, и двое гвардейцев помогли отнести старика в повозку. Кетриккен взяла меня за руку. Я почувствовал ее прикосновение очень остро. Такая храбрая женщина, такая искренняя и умная. Ночной Волк так ее любил.

– О, Фитц, - мягко произнесла она, и ее замерзшие щеки покраснели. Я без стеснения оперся на нее. Она поможет мне. Всегда помогала, никогда не подводила. Они все. Я легко открыл разум для Неттл и Дьютифула и позволил своей истории влиться в их мысли. Я был вымотан, и не было сил себя сдерживать. Я поведал им все – начиная с того момента, как я покинул Баккип. Скилл был проще речи. Я закончил самой ужасной правдой, которую знал.

«Вы были правы - ты и Риддл. Я ужасный отец. Мне нужно было отдать ее тебе. Этого всего никогда бы не случилось, послушайся я и отдай тебе Пчелку».

Я почувствовал, как Неттл отпрянула от меня. Подняла руки, чтобы закрыть уши, и мне вдруг стало трудно до нее дотянуться. Я искал ее, но она не пускала меня за пределы своих стен. Не могла. Я перевел взгляд на Дьютифула. Еще стена. Почему?

– У тебя все еще идет кровь, - Кетриккен достала платок и прижала к моему лбу шелковистую ткань.

Это случилось только несколько мгновений назад,– сказал я ей Скиллом, хотя прекрасно знал, что она не входит в круг людей, способных делить мысли.

– Как минимум день, - ответила она. Я уставился на нее. Уит или Скилл? А была ли разница, вдруг подумалось мне. Разве мы все не является животными, в некотором смысле этого глупого слова?

– Не уверен, что время одинаково текло для нас, - вслух сказал я, и обрадовался сильной руке Риддла, который схватил меня за запястье, поднял и повел к повозке.

Помогая забраться внутрь, он наклонился ко мне и прошептал:

– Отпусти Кетриккен. Подними стены, Фитц, я Скиллом не владею, но даже я слышу, как

он изливается из тебя.

И он отвернулся, чтобы помочь Дьютифулу устроить Чейда. Старик лежал на боку, зажимая руками рану, и стонал. Возница прикрикнул, и лошади шаткой походкой потянули повозку, а я потерял сознание.

В себя я пришел где-то на ступеньках Баккипа. Слуга помогал мне подниматься. Я его не знал. Накатила тревога, но волна Скилла от Дьютифула убедила меня в том, что все в порядке. Я должен был просто продолжать идти.

Не пытайся отвечать мне Скиллом, пожалуйста. Или кому-то еще. Прошу, подними стены и постарайся сдерживаться.

От него исходила усталость. Кажется, я даже вспомнил, что он несколько раз просил меня следить за стенами. Я слышал его, но чувствовал, что он не хочет прикасаться к моим мыслям. Интересно, почему?

В комнате другой незнакомый слуга оскорбил меня предложением помочь снять окровавленную одежду и надеть чистую рубашку. Я не хотел, чтобы мне докучали и дальше, но пришел лекарь, он настаивал, что надо промыть рану на плече и зашить порез на лбу, и мучил меня болтовней: «Прошу прощения, принц Фитц Чивэл», и «Будьте добры, мой принц, повернитесь к свету», и «Мне горько, что вы вынуждены выносить эту боль, принц Фитц Чивэл», пока мне не стало совсем тошно от его приторной любезности. Когда с этим было покончено, он приготовил чай. С первым глотком я понял, что там слишком много валерианы, но мне не хватило сил сопротивлялся его уговорам. Я выпил весь чай, а затем, должно быть, снова спал.

Я проснулся, когда огонь в камине почти прогорел, и комната была погружена во тьму. Я зевнул, потянулся, вопреки протестам ноющих мускулов, и лениво стал смотреть на остатки пламени, лижущие последнее полено в очаге. Медленно, медленно я осознавал свое место в мире и времени. Затем сердце подскочило в груди и неистово заколотилось. Чейд ранен, Пчелка похищена. Шут, возможно, умирает. Несчастья соперничали друг с другом за право поселить во мне больший страх. Я одновременно нащупал Скиллом Неттл и Дьютифула.

Чейд?

Тише, Фитц, тише. Держи себя в руках. Дело плохо,– хмуро ответил Дьютифул.
– Корсетный пояс отклонил меч, но тот все равно задел бок. Он потерял много крови, и, кажется, дезориентирован после путешествия через колонну. Единственное, что от него исходит осмысленного – злость на тебя за то, что ты рассказал про его дочь, которую тоже похитили. Я все еще пытаюсь уложить эти новости у себя в голове.

Я отбросил неприятные мысли. Я что, раскрыл секрет Чейда? Возможно, что когда во мне плескался Скилл, вместе с ним вылилось и это. Я был потрясен собственной беспечностью, но в тот момент просто не мог остановиться, пока не выложил им все. Видимо это произошло, когда я открыл свой разум для Неттл и Дьютифула, чтобы быстрее объяснить случившееся. Даже сейчас я был слишком вымотан для обстоятельного диалога.