Странствующий цирк вампиров
Шрифт:
— Все в порядке, — заверил я. — Не беспокойся обо мне. Передавай от меня привет папе, ладно?
— Обязательно передам, дорогой. А, он еще просил сказать тебе, что он не сбил ту собаку.
— Лучше бы он сбил собаку и не встретился с деревом, — заметил я и услышал, как мама тихонько усмехнулась.
— Я ему передам. Вместе с приветом.
— Спасибо.
— Что-нибудь еще ему сказать?
— Пока не могу ничего больше придумать.
— Ну ладно. Ты можешь позвонить нам в любой момент, если тебе
— Наверное.
— Тогда увидимся утром.
— Увидимся, — сказал я.
— Веди себя хорошо.
— Обязательно.
— Пока.
— Пока, — сказал я и повесил трубку.
Глава 29
— Ну что, он в порядке? — спросила Слим, когда я обернулся. Кивая, я понял, что она слышала только мои реплики. Я не понимал, что она знала, а что нет, поэтому пояснил:
— Они решили оставить его на ночь, потому что он ударился головой, но… кроме этого он еще сломал руку и несколько ребер.
— Но с его головой все будет в порядке?
— Они так считают.
— Он врезался в дерево, объезжая собаку?
Я улыбнулся. Она, должно быть, вышла странной, потому что Слим нахмурилась.
— Он ехал по Третьему Шоссе, — пояснил я, — и ему под машину бросилась собака.
Слим скорчила гримасу, как будто учуяла что-то ужасное, но одновременно забавное.
— Одноглазая собака? — спросила она.
— Я не спросил.
— Ну вооот…
— Угу.
— Когда это произошло?
— Не думаю, что так давно.
— Ту собаку убили где-то в полдень.
— Ага, — сказал я. — Это была какая-то другая собака.
— Может быть, та, что сжевала моего «Дракулу»?
— Та самая, — сказал я.
Слим скорчила рожу.
Я скорчил рожу в ответ.
— Может, у нас завелся призрак собаки? — спросила она.
— Или кто-то хочет, чтобы мы так думали, — сказал я, и она рассмеялась. — И все равно, — продолжил я, — твою книгу сжевал не призрак или собака.
— Ты в этом уверен?
— Вполне. Во-первых, потому что призраков не бывает.
— Ты в этом уверен?
Она повеселела.
— Вполне.
— Напрасно.
— Все равно, если призраки и бывают, они не могут ничего жевать. Они же не…
— Не имеют зубов? — закончила она.
Усмехнувшись, я покачал головой.
— Нет, не то. Я хотел сказать, что они же просто… ну, духи. Они не материальны.
— Спорный вопрос.
— В любом случае, призрачной
— Или вампир, — добавила она, — если говорить от лица отсутствующего Расти.
Я рассмеялся и напомнил:
— Сейчас еще светло.
Ее улыбка угасла.
— Тогда остаются только люди. Я рада, что мы убрались из моего дома.
— Моя мама не вернется до завтрашнего утра, так что, полагаю, ничто не мешает тебе остаться здесь.
— Ничего не мешает тебе пойти на вампирское представление этой ночью.
— Не знаю.
— Ты же хочешь на него попасть.
— Могу и не ходить.
— Да? Предпочтешь остаться дома и сидеть перед телевизором?
— Может, и так. Особенно, если ты тоже будешь здесь.
— Ну, я никуда не денусь, если только ты не выгонишь меня из дому.
— Я бы никогда так не поступил.
— А как же Расти?
— А что он?
— Он очень хотел попасть на это представление.
— Он, скорее всего, наказан.
— Он отыщет способ сбежать.
— Может быть.
— Обязательно отыщет. И объявится здесь, весь в нетерпении отправиться туда.
— Я почти что желаю, чтобы у него ничего не вышло.
У нас неожиданно закончились слова, и мы просто стояли, глядя друг на друга. Вновь мы — с некоторым ужасом — осознали, что мы одни в доме. Никто нас не видит. Никто ничего не расскажет. Никто нас не остановит.
Нас разделяло всего несколько футов. Пара шагов вперед — и я окажусь достаточно близко, чтобы обнять ее, прижать к себе и поцеловать.
Я не мог пошевелиться.
Она тоже не двигалась, просто смотрела мне в глаза. Она выглядела торжественной и полной надежд.
Мне ужасно хотелось сделать эти несколько шагов, обнять ее, прикоснуться к ее телу, почувствовать вкус ее губ.
На ее лице появилась улыбка.
— Может быть, нам стоит перекусить?
Спасен! Но разочарован.
— Хорошая мысль, — сказал я. — Как насчет чизбургеров?
— Чизбургеры — это просто великолепно.
— Мы можем приготовить их на гриле во дворе.
— Почему бы тогда тебе не разжечь огонь, а я пока приготовлю котлеты?
— Отлично.
Я поспешил к холодильнику, отыскал в нем упаковку котлетного фарша и передал ее Слим.
— Сколько тебе сделать? — спросила она.
— Даже не знаю. Сколько ты будешь делать себе?
— Еще не придумала.
— Ты делаешь их толстыми или тонкими? — уточнил я.
— Обычно тонкими — не люблю, когда они не пропекаются внутри.
— Я тоже. Так что если ты приготовишь тонкие, сделай две на меня.