Страшные твари в тёмном лесу
Шрифт:
И вообще, где я?
Понятно было только то, что я жива.
Я осмотрела комнату. Это был заваленный хламом чулан. Под потолком сквозь узкое окошко падал свет. Буду считать, что сегодня день, а "тогда" было вчера.
Отлично, мир обрёл чёткость и точную дату во времени, теперь можно решать, кто виноват, что делать и, собственно, делать.
...Серкел, сука, такой тварью оказался. Я немедленно закипела от ярости. Мысль о том, кто нас предал, причиняла почти физическую боль. Это я ещё старалась не думать о наставнике. Но то, что нас предал человек, который мне нравился, к которому я испытывала какие-никакие симпатии. Я его проверяла, в конце концов! Проверяла -
Я поёрзала. Связали меня аккуратно, нигде не пережато. Но и не выбраться. На душе шевельнулись нехорошие сомнения: а зачем я ему? Сволочь. Он мыслеплёт! И не просто мыслеплёт, а обученный талантливый мыслеплёт! Из-за таких у Дома и вечные проблемы с доверием.
В общем, правильно, что Серкел меня связал. Иначе я задушила бы его голыми руками. Встала, нашла - и задушила.
Я ещё раз попробовала на прочность верёвки, вздохнула и попыталась сосредоточиться и узнать, где я.
Голова на попытку отправить разум в путешествие разразилась болью. Дикой, невыносимой болью, словно мне в виски и затылок вбили острые иглы. Я захрипела и застонала. Что за хрень?! Я спешно прекратила даже думать. Боль отступила. Я отдышалась и потёрлась головой о лавку. Вроде ничего на меня не надето, в чём тогда дело? Может быть, я всё же вчера надорвалась? Это было бы очень, очень плохо.
Надрываться можно по-разному. Можно просто заработать мигрень, а можно на всю жизнь остаться овощем. У нас в доме Молчания жили несколько таких несчастных. Они потеряли разум во время Семи Дней Огня. Наша философия не позволял добить их из милосердия, поэтому их оставили доживать своё во внутренних покоях. Ухаживали за ними ученики. Я тоже, в своё время. Каждый ученик должен был в общей сложности отработать так полгода. Это была и дань уважение, и напоминание о том, что не стоит переоценивать свои силы. Проживать свою бесценную жизнь следует в здравом и в здравом теле.
Но всё-таки, что со мной? Правда надорвалась - или эта сволочь со мной что-то сделала? Я кое-как перевернулась на живот и потёрлась лбом о лавку. Потом прищурилась и посмотрела на результат. На неровных волокнах остались следы чернил. Или мне кажется в полумраке. Если не кажется, то понятно, что со мной случилось. Печати. Вот сволочь, откуда он их занят?
Я приуныла. Можно мой лоб оттирать с мылом и щёткой, эту дрянь хрен распутаешь. Печати использовали наши мастера, чтобы отконвоировать в Дом отступников для суда. Ими при желании даже усыпить на время можно, если мыслеплёт слишком буйный.
Вот правда, откуда мудак, знающий про печати, взялся в Ордене? Он что, учился у нас? Тогда что он со мной сделал-то?
Я всё никак не могла отделаться от ощущения, что вокруг творится какой-то бред, а меня дурят. Серкел, как магистр Ордена, конечно, мудак, в этом я не сомневалась. Другие до таких высот не дослуживаются. Но не настолько же! Это же просто невозможно, так тщательно скрывать свой талант мыслеплёта! Где он научился с ним управляться? Невозможно же получить образование в Доме, а потом сделать карьеру в Ордене, чтобы никто ничего не заметил! Во-первых, хотя бы потому, что этот тип владеет приёмами наших лучших мастеров, а значит, он учился у нас лет двадцать, не меньше. Допустим, его взяли учиться в десять лет. Значит, в тридцать он оставил Дом и вступил в Орден. Но в Орден таких великовозрастных не берут, или, если всё-таки припёрло, тщательно проверяют. А вдруг он засланная рыбка или чем-то опозорит Орден? А вообще, у рыцарей со вступлением строго, берут только детишек, чтобы мозги им точно промыть... Нет, формально, берут, но очень редко, и им никогда не
Я мысленно отвесила себе пинка. О чём я вообще тут думаю? Серкел всю свою жизнь провёл в Ордене, он сам во время нашей первой встречи вспоминал детские годы в послушниках. Он магистр, вся его биография должна быть расписана по часам. Нету там места для двадцати лишних лет на учёбу. Да и если бы Серкел учился в Доме, наставник об этом бы знал.
Я вздохнула с облегчением и тотчас же напряглась.
А что, если он учился у кого-то не из Дома? Конечно, мы стараемся, но некоторые покидают Дома, и вернуть их обратно не всегда удаётся. Если Серкелу попался такой? Наш мастер, который сбежал в свободное плавание?
Нет, это тоже невозможно. Либо он выучился за четыре года, либо... либо...
Безнадёжно. Всё безнадёжно. Я осталась тут, мне не выбраться, меня убьют!
Я снова отвесила себе подзатыльник и с шумом втянула появившиеся сопли. Нашла время и место, где себя жалеть! Мне выбираться надо отсюда, искать наставника, а потом уже решать, кого и за что убивать. Или даже сначала бежать на любой поезд, хоть в Норнал, хоть во Льды, поднимать тревогу.
Я несколько раз глубоко вздохнула и выдохнула. Успокоилась. Потом попробовала сесть. Скинуть ноги с лавочки получилось. Сесть оказалось сложнее. Руки были крепко примотаны к бокам и заведены за спину. Если грохнуться на пол, то вообще не встану.
Выпрямиться удалось с третьей попытки. Я облокотилась о стену и оглянулась. Как я уже поняла, меня заперли в чулане. Чулане крепости. Вон, на ящиках орденские маркировки и вездесущие скрещённые мечи. Отлично, значит, наставник прав и крепость всё же захватили.
Только что это мне даёт? Моральное превосходство над Иолантой и её рыцарями? Это имело бы значение, не будь у меня подозрения, что эти люди мертвы.
Но я отвлеклась от главного.
Итак, я села.
Что дальше?
А дальше ничего. Нож из моего ботинка наверняка достали, да и не дотянуться мне сейчас до ног. А других острых предметов я с собой отродясь не носила. Зачем мне было-то?
Я огляделась и заметила на одном из ящиков разрыв на стальной полосе обивки. Когда-то, на моё счастье, ящик очень неаккуратно вскрыли. И ящик стоит на отличном уровне, можно чуть присесть и попытаться перепилить верёвку. Если, конечно, она не заколдованная. Но я вроде не настолько крута, чтобы сомневаться, что меня не удержать простой верёвкой. То есть я, несомненно, невероятно крута, но надеюсь, внешне это незаметно.
Встать удалось практически сразу - и я едва не упала носом вперёд. Пришлось попрыгать. Успокоившись и поймав равновесие, я пропрыгала к ящикам. Ещё несколько минут ушло на то, чтобы пристроиться у разрыва. Я вся взмокла и выдохлась, и в итоге вышло жутко неудобно - ящик оказался несколько выше моих запястий. Я замерла в раскорячку: плечи упираются в ящики, ноги - в пол. Запястья я пристроила около железки и попыталась попасть путами об острый край. Сначала верёвка проскользнула, потом зацепилась. Я начала "пилить", время от времени проверяя пальцами, как продвигается дело.
Не знаю, сколько я так просидела. Долго, полагаю. Ноги одеревенели и болели. И за это время я лишь чуть-чуть разлохматила бок одной петли. Долго же мне придётся так корячиться.
Но мои мучения очень скоро - к моему сожалению - закончились. В коридоре за деревянной дверью послышались шаги. Я замерла. Что делать?! Дверь начала открываться. Я быстро плюхнулась задом на пол и притворилась, что уже давно тут сижу и вообще, я просто упала.
В чулан вошёл Серкел.
Ну, всё. Все мои розовые кролики и феи в душе сдохли.