Страсть искажает все
Шрифт:
— Еще б просила. — Хладнокровно отозвался Буртенко. — Любит он тебя, Ритка. Вот и весь секрет. — Когда Одинцова, немного успокоившись, замерла в ожидании, продолжил: — Знаешь, как понял? Не когда Чернышевский последние дни пытался меня переспорить, доказывая, что ради любви можно пойти на все. Не когда вмазал за пару ласковых в твою сторону. А когда на прощанье, сегодня, попросил меня об одном одолжении: «Друг, береги её. Ты единственный, на кого могу рассчитывать. А она единственная во имя кого держусь». Теперь, уяснила? Для него это не просто прихоть.
Сощурившись,
— Ты сама-то хоть что-то к нему чувствуешь? — Допрашивался Буртенко, проницательно рассматривая девушку.
— Я не знаю. — Поджавшись, неуверенно промямлила Маргарита. — Просто… Олег он… он дорог мне. Боюсь потерять его вновь. Очень боюсь.
— Понятно. — Фыркнув, Рус снова включил зажигание. — Херня это все, ваша любовь. Неизлечимая болезнь. Правильно делаешь, что не впутываешься в её сети. Но можно попросить тебя об одной услуге? — Трогаясь с места, вопросительно уставился на Риту. Получив робкий утвердительный кивок, растолковал: — Если уже сейчас понимаешь, что ничего у вас не получится, лучше оставь эту глупую затею и не морочь Олегу голову. Он хороший мужик, настоящий. Не заслуживает пожизненных страданий из-за неразделенной любви.
— Скажи, Руслан, а ты любил когда-то? — Не считая нужным отвечать на откровенные нравоучения, почему-то поинтересовалась Маргарита. — Откуда предвзятое суждение?
— О, нет. — Театрально закатив глаза, Буртенко натягивая маску официального сопроводителя, благоговейно ухмыльнулся. — Бог избавил от данного несчастья. Предвзятость оттуда же. Насмотрелся в реальной жизни на таких влюбленных, хватило по горло. Любовь она, знаете, Маргарита Андреевна, хороша в книгах. Вот там и пострадать с героем за дело не грех, и порадоваться тоже.
— А как же семья?
Спросила и лишь после поняла, что впервые за долгие годы сама задумалась. Нужна ли семья в принципе? Если да, по каким критериям её создавать? Ведь у самой с детства воспоминания касаемо семьи не особо радужные.
— Не знаю. — Тем временем рассуждал мужчина. — Возможно, когда-нибудь мне попадется хорошая, скромная девушка, которую не грех будет и окольцевать. в итоге жениться придется в любом случае. Когда-то захочется тепла и уюта, чистых носков, свежих горячих завтраков. Продолжение рода никто не отменял.
— Можно подумать с вашим образом жизни это имеет место быть?
— Вы правы, не особенно. Поэтому, знаете, что для себя решил? — Задумавшись, как-то добродушно улыбнулся. — Когда все закончится, брошу работу к чертям собачьим и вернусь домой. Там у меня родители, семьи, друзья. Открою маленький бизнес и заживу припеваючи. Для себя. Никем не притворяясь. Прекращу играть в супергероев, спасающих мир, который не спасти. А Вы?
Вопрос вряд ли подразумевающий подвох. Но ввел Одинцову в ступор. А что она? Она слабо представляла, каким будет завтрашний день, не говоря о дальнейшем будущем.
Застыла меж двух огней. Кирилл. Олег… О какой семьи речь? Никогда не видела себя в роли жены. Не говоря о матери. И чьей жены?
Если сейчас думает иначе, время многое расставит по местам. Олег придет к выводу, что для женитьбы нужно выбирать других женщин. Правильно сказал Руслан — семейных, скромных, правильных. Тех, что с благоговением и готовностью будут дожидаться дома с горячими борщами, в фартуке, с бигуди на голове. К сожалению, или счастью, Маргарита ни по каким критериям не подходила для примерной жены. Во всяком случае для Олега.
Куда лучше годится Кириллу. Но в подобном раскладе с трудом воспринимала семейным мужчиной Рощина. Слишком своенравный человек, чтобы оставаться верным одной-единственной. Даже представив, что попытается измениться, все равно не вариант. Удивительная ирония и незадача — быть окольцованной Кириллом, Рита не желала сама.
— Не знаю. — Подала голос, с ужасом подмечая, что внедорожник свернул к воротам поместья Рощина.
— Не бойся, Сергеич не узнает, что происходило в доме Олега. — Предотвращая вероятные просьбы Маргариты, тяжело вздохнул Буртенко. — В результате это нужно не одной тебе.
— Спасибо. — Переплетая собственные пальцы, с приближением конечной цели замирала в предвкушении предстоящей встречи.
Как поступит Кирилл? С каким настроением и вопросами встретит? Как строить манеру держаться рядом с этим мужчиной? Вроде и не чужим, но после прошедших дней далеким.
Рита боялась. Не Рощина. Действий, способных с головой выдать открывшиеся тайны Олега. Взгляда, готового раскрыть особое теперь отношение к тому же Олегу. Что не найдет сил натянуть привычную маску холодности и отстраненности. Боялась подставить Чернышевского. Вдруг Кирилл почувствует предательство? Что же тогда будет… Господи, как страшно!
— Так и просидите, пока Рощин чего-то не заподозрит? — Остановив автомобиль у порога, проворчал Руслан, когда понял, что Рита не особо торопится бежать к Кириллу.
— Может, его нет дома? — С мольбой и надеждой посмотрев на Бурю, девушка снова уставилась в лобовое стекло, невидяще изучая входной портал.
Судя по недрогнувшей оконной занавеске, Рощин тоже не спешил встречать. Чего ожидала? Что выйдет сторожить у порога? Едва завидев авто, бросится с объятиями? А сама бросилась зная, что приехал от другой женщины? Ответ очевиден.
— Сомневаюсь. — Отмахнулся Рус. — Он мне звонил утром, интересуясь во сколько примерно будем дома.
Все-таки ждет. Но кому от этого легче?..
Глубоко втянув воздух, Одинцова решительно выбралась из машины. Очередной раз осмотрелась подмечая, что впервые за многие годы возвращение в Рощу совершенно не радует. То, что ранее казалось родственным и домашним, ныне представлялось блеклым и бесцветным. Однообразным и чужим. Или она опять преувеличивает? Никак не способна избавиться от впечатления, произведенного Олегом и его обителью? Нужно успокоиться и взять себя в руки.