Страсть Маргариты
Шрифт:
Ян отпустил моего сына и отошел. Проводив того взглядом, Эдуард оттолкнул меня от себя и поправил рубашку.
– За это я не собираюсь извиняться, - сказал он мне.
– Что ж, твое право. Но с Юлианом я погорю.
Сделав шаг вперед, он оглядел мое лицо и бросил:
– Мне не нужна твоя жалость!
Быстрее молнии, я влепила своему сыну пощечину, потеряв всякое терпение, и толкнула его обратно в стену:
– Тогда возьми себя в руки, Эдуард, и перестань ныть! Мне надоели твои истерики! Думаешь,
Потирая щеку, Эдуард пожирал меня злостью. Да, я могла согласиться, что ему есть в чем меня винить. Но это уже переходило все рамки моего терпения, где я понимала и что-то позволяла.
Но напряжение в комнате было нарушено писком двери, которая открылась, пропуская внутрь Радия. Застыв на пороге, он обвел всех настороженным взглядом. Проскользнув мимо него, Эдуард растолкал девушек, которые оказались за спиной Радия, и убежал прочь. Да чтоб его! Ну когда же он успокоится!
– Заходите, - произнес Радий, пропуская в комнату девушек. Те забежали, держа в руках пакеты и ворохи одежды.
– Марго, это тебе. Можешь что-то выбрать, а можешь оставить все.
– А потом повернулся к Яну.
– А твое присутствие в этой комнате не вполне целесообразно, Ян. Ты оскорбляешь Серафима уже куда больше, чем вообще можно позволить.
– Пусть потерпит, - ответил Ян.
На это Радий промолчал, сделав паузу, после чего кивнул девушкам, которые положили вещи на кровать и упорхнули за дверь. Потом он послал мне долгий, многозначительный взгляд и вышел вслед за ними.
Маленькое откровение
Я повернулась к Яну.
– Да что происходит?
– выпалила я.
Задав этот вопрос, я быстро поняла, что не тому существу его задаю, поэтому вопрос получился скорее риторическим. К тому же Ян, кажется, был последним, кто мог мне в чем-то помочь. А вот усложнить - тут даже и просить было не нужно.
– Трудная ночь, да?
– спросил он, скользнув по мне взглядом.
Под этим хищным обжигающим янтарем я почувствовала себя голой, вспыхнув так, что у меня подскочила температура тела. И я не стала противиться этой своей реакции. Почему-то рядом с Яном захотелось быть теплой, и я старалась не пытать себя вопросом, почему именно. А еще захотелось либо раздеться окончательно, либо одеться. А тихая злость и здравый смысл подтолкнули меня на второй вариант.
– После пробуждения у меня были все ночи трудные, - ответила я, поворачиваясь к кровати и вытягивая из вороха одежды что-то голубого цвета. Это оказалось платье, короткое и мягкое на ощупь.
– Зачем пожаловал, Ян?
Мужчина сделал шаг в мою сторону.
– Хотел извиниться.
– О, не утруждайся, вчера все было великолепно, - ответила я, решая не строить теперь из себя невинность.
–
Растерявшись от такого ответа и его близости, я выпрямилась, зажимая в руке платье, и чувствуя, как на талию легла теплая, широкая ладонь. И я поймала себя на мысли, что у меня нет желания отталкивать Яна или орать на него за всю его наглость. Да и что толку сейчас высказывать свое недовольство, когда вчера я стонала под Яном на всю Столицу.
– А за что же тогда ты хотел извиниться?
Его нос уперся мне в затылок, а рука скользнула вниз, добираясь до голой коже, по которой сразу же поднялась вверх, задирая край полотенца, ложась на бедро и сдавливая его пальцами. Я сглотнула. К попе прижалось что-то внушительное, но еще недостаточно твердое. А свободная рука потянула из ладони платье и бросила его обратно на кровать.
Только, как бы я не реагировала на Яна, происходящее не казалось правильным.
– Хотел извиниться за свое поведение с самой первой нашей встречи. Я был не прав.
– Оу, - вырвалось у меня.
– И что же заставило тебя изменить свое решение?
– Благодаря тебе я получил свою долю власти и свободы. И у меня появилась возможность воплотить в жизнь некоторые идеи.
Я хмыкнула:
– Надеюсь, в их число не входит бунт или война с вампирами, которых ты, насколько я знаю, ненавидишь, и которые держат ваше общество на коротком поводке?
Ян опустил голову, касаясь мягкими губами плеча и посылая по телу волну жара.
– Разве, по мне сейчас можно сказать, что я ненавижу вампиров?
– усмехнулся он.
– Хотя, не буду отрицать, я вас ненавижу. Но это не мешает мне наслаждаться одной яркой их представительницей.
– Как мило, - ехидно заметила я с улыбкой.
– Но ты не ответил на мой вопрос: война с нами в твои планы входит?
– С чего тебе это пришло в голову?
– А почему бы и нет? Ты получил власть, и ты ненавидишь вампиров. К тому же уверена, тут не только может быть ненависть, но и желание мести. А мне просто хочется знать заранее, в чем еще я буду виновата.
– А причем тут месть?
– настороженно спросил Ян, заглядывая мне в лицо.
Я повернула к нему голову, втягивая носом с губ его насыщенный сладкий запах.
– Мне сказали, что ты потерял семью...
Договорить я не успела, потому что крепкие руки резко развернули меня, широкая ладонь сжалась на горле, а перед глазами вспыхнул янтарь.
– Лучше молчи, Марго. Я не переношу подобные разговоры.
Я вцепилась когтями в руку Яна, чувствуя, как по телу соскальзывает полотенце. Ян поймал его, но вместо того, чтобы придержать, сдернул и отбросил в сторону. И притянув меня к себе, ответил: