Страсть под чужим именем
Шрифт:
Поскольку Сониного одобрения ему не требовалось, она молчала. И не верила в то, что Борис купит яхту. Не найдет он денег даже на старую! Друзей у него, конечно, много. Но вряд ли есть среди них тот, кто согласится одолжить Боре больше нескольких тысяч рублей.
Но оказалось, Соня ошибалась. Борис нашел деньги и яхту. День, когда он купил ее, она запомнила на всю жизнь. Муж влетел в дом, схватил Соню в охапку, поднял, закружил, крича: «Она наша!»
– Кто? О чем ты? – хохотала она, заразившись восторгом Бори.
– Яхта! Я купил ее! Видела бы ты, какая это красавица! А знаешь, как называется? «Санни»!
Конечно, Соня хотела. Надо же было увидеть, во что ее муж вбухал такие деньги.
К причалу, где была пришвартована «Санни», ее почти тезка подъезжала с завязанными глазами. Борис постарался. Ему хотелось сделать сюрприз! Соня не возражала, чтобы не портить мужу праздничного настроения.
Когда ее ввели на борт и сняли с глаз повязку, главным было – сдержать эмоции. Соня, как увидела «Санни», так чуть матерно не выругалась. Это было старое потрепанное корыто. Ржавая лохань. И как ее можно называть «красавицей», Софья не понимала. Если бы дело касалось женщины, мужчина сказал бы: «Я столько не выпью». Но Борис в трезвом уме восхищался «Санни». И хотел, чтоб жена разделила с ним его восторг.
– Прекрасное судно! – выдавила из себя она. – Только не слишком ли оно старое?
– Нет, что ты! «Санни» хоть и выглядит не блестяще, фору даст любой молодухе.
И, чтобы доказать это, он вывел ее в море. Шла «Санни» на самом деле хорошо. А время, проведенное на ее борту, пролетело, как миг. И этот миг был прекрасен!
Серые будни начались очень скоро. Старушка «Санни» требовала столько материальных и физических затрат, что ее владельцы белого света не видели. Все в нее вкладывали: Боря все заработанные деньги (отдавать долги он пока не начал) и свой труд, Соня только труд. Красила, скоблила, мыла.
Когда яхта была приведена в божеский вид и получены все документы, Борис начал возить на ней туристов. Клиентов искала Соня. Бегала по улицам Адлера, предлагая курортникам экскурсии. На судне она выполняла обязанности экскурсовода, кассира, бармена, уборщицы. Борис был бравым капитаном. Имел двух помощников. Соня же со всем справлялась сама. Они не могли себе позволить нанять еще двух работников. Тех денег, что они зарабатывали, едва хватало на «откаты», топливо для «Санни», зарплату матросов и на скудную еду. О том, чтобы начать погашать долги, пока не было и речи. Но Бориса и не торопили. Тот друг, что одолжил ему денег, готов был ждать (давал-то в валюте), но Борис за это катал его с друзьями по морю хотя бы два раза в месяц бесплатно.
Лето подходило к концу. Нормально заработать не получилось. Но Борис не унывал.
А вот Соня очень переживала, думая о будущем. Тревожно ей было. А почему, она сама толком не знала. Ответ был неожиданным. Оказалось, она беременна! Соня не пила таблеток, не ставила спираль, но они с Борей высчитывали безопасные дни, а в опасные – пользовались презервативами. Несколько лет это работало. А тут вдруг… То ли система дала сбой, то ли кондом попался бракованный. Или просто время Сонино пришло…
– Боря, у нас скоро будет ребенок, – сообщила она мужу.
Борис обрадовался.
– Как же это здорово! – воскликнул он. – Я счастлив…
– Но у нас по-прежнему ничего нет…
– Как ничего? А «Санни»?
– Пока мы не отдадим деньги,
– Не переживай, отдадим. Мне халтурка подвернулась отличная. Новый уровень канатной дороги собираются делать, и меня в бригаду берут. За зиму заработаю столько, что половину долгов сразу вернем. Только тебе придется одной на «Санни» остаться. Я лишь раз в неделю смогу тебя навещать.
Соня была согласна на это, хотя понимала, как ей будет нелегко.
Беременность развивалась нормально. Чувствовала Соня себя прекрасно. Ее и тошнило крайне редко. Наверное, все благодаря морскому воздуху. Она жила на яхте, стоявшей на приколе, и могла наслаждаться им круглые сутки. Сидя вечерами на корме с чашкой зеленого чая, Соня думала о том, что муж ее не так уж и не прав. Надо жить на воле, а не в пропахших выхлопами машин бетонных муравейниках. И детям будет тут лучше. По крайней мере, маленьким. Потом, когда придет пора пойти в школу, придется переезжать, покупать нормальное жилье, обживать его…
В общем, время еще есть!
Борис использовал два своих выходных. Он приезжал по пятницам на сутки. И первым делом бросался к Соне, чтобы сначала поцеловать жену, потом ее живот. Он пока оставался плоским, но Боря как будто видел зародившуюся в нем жизнь и спешил с ней поздороваться. Он был уверен, что жена ждет мальчика. И уже придумал ему имя – Георгий.
– Победоносец? – смеялась Соня.
– Точно! Бравое имя для бравого парня.
– А если девочка родится?
– Буду несказанно рад. Девочку я даже больше хочу. Но уверен, будет пацан. Кого мы еще могли заделать на борту старушки «Санни»? Соперниц она не терпит…
На самом деле их яхта явно обладала женским характером. Вздорным, старческим, который проявился сразу же. «Санни» капризничала, требовала к себе постоянного внимания, любила придуряться, как многие старухи из крови и плоти. Яхта была ревнива. Злопамятна. Хитра. Она могла вывести из себя любого. Но как будто знала, за какую черту нельзя переступать. Соню она ни во что не ставила. Но когда «Санни» столкнула ее за борт своей разболтавшейся снастью, и Борис, яростно стукнув по рулю, крикнул: «Я когда-нибудь сожгу тебя, чертово корыто!», яхта присмирела. И тезку, скрипя своими мачтами, стала слушаться.
Когда же Соня осталась на ней одна, «Санни» приняла ее окончательно, как свою подружку. Причем беременную. Казалось, яхта понимала и это. И когда море штормило, старалась качаться не сильно. Чтоб Соню поменьше мутило.
Приезду Бори старушка «Санни» радовалась не меньше, чем ее молодая подруга. Она даже немного преображалась в эти дни. Казалась не такой старой, как обычно. А флаг, водруженный на ее мачте, красиво развевался вне зависимости от силы ветра, точно приветствуя Борю.
Когда он не приехал в свой третий выходной в назначенный час, Соня и «Санни» забеспокоились. София стала звонить мужу, а когда тот не ответил, его друзьям. А яхта нервно качалась на волнах, глухо поскрипывала снастями – ворчала то есть, и обиженно надувала спущенные паруса.