Страсть под чужим именем
Шрифт:
«Ничего, – успокаивала она себя. – Накачу вискарика – и вперед. Думаю, долго это не продлится. Карл уже в возрасте. Да и не производит он впечатления сексуального агрессора. Он скорее «гладиатор». Пощупает, помуслякает, вяленько войдет, да и уснет счастливым. Ради голубого кабриолета и не такое можно вытерпеть!»
Замуж за Карла Ника все же вышла. На свадьбе не присутствовали ни дед, ни сестра с мужем. Она не могла показать им своего Карла. Ей было стыдно. Особенно перед сестрой. У той молодой, красивый муж, а у нее…
Ника неохотно продемонстрировала родственникам одну фотографию Карла пятнадцатилетней давности,
Первая брачная ночь для Ники стала кошмаром. Карл наелся «Виагры» и не отставал от молодой жены до утра. Причем поначалу требовал изощренных ласк. Но Ника возмущенно отклонила его требования. Сказала, что грязным сексом пусть он занимается с проститутками, а она не такая. Она скромная, почти невинная женщина (по ее словам, у нее до Карла был лишь один мужчина, и он погиб за неделю до свадьбы), для которой секс приемлем только традиционный, причем в классической позе. Новобрачный, естественно, надеялся супругу в дальнейшем немного раскрепостить, но в первую брачную ночь этого делать не стал. Довольствовался малым.
Когда он наконец уснул, Ника пошла в ванную и долго сидела в воде. Ей казалось, что все ее тело пропиталось слюнями Карла и его потом. А еще ей не хотелось лежать с ним в одной кровати. Даже во сне он норовил пощупать ее. Едва задремав, положил руку ей на лобок. Точно свою территорию застолбил!
В свадебное путешествие они не поехали, хотя Ника очень этого хотела. Но у Карла обострилась язва, и он решил перенести путешествие. У них ведь вся жизнь впереди, еще успеют! А вот кабриолет Ника получила сразу после свадьбы. И тут же отправилась на нем в короткий вояж по окрестностям. Попав в небольшой городок Врсар, Ника остановилась у магазинчика, чтобы купить воды. Парень, стоящий за прилавком, был так привлекателен, что не хотелось уходить.
– Меня зовут Ника, – решила представиться покупательница. Она говорила по-английски (уж эту фразу она могла произнести), но парень ответил ей по-русски:
– А меня Виктор. Очень приятно.
– Ты русский?
– Нет, – рассмеялась тот. – Я хорват. Но ваш язык хорошо знаю.
– Но как ты понял, что я…
– Русская? Милая, ты так сногсшибательна, что не было никаких сомнений. Вы самые прекрасные женщины на земле! А ты – лучшая из прекрасных!
Ника слышала много льстивых слов, и почти все они ее либо раздражали, либо настораживали, но эти почему-то ей пришлись по сердцу. Может, дело в том, что ей понравился тот, кто их произнес? И это притом, что он был далеко не в ее вкусе. Примерно ее возраста, а может, и помладше. То есть, по ее меркам, «малолетка». Она любила мужчин постарше. Лет сорока. И с ума сходила по волосатым рукам, груди, даже плечам. Виктор же был гладеньким, как младенец. Только на голове кудри такие густые, что стоят как шапка из овчины.
– Когда ты освободишься? – спросила Ника. – Могли бы вместе кофе попить.
– А почему не вина?
– Я за рулем.
– От бокала ничего не будет, кроме приятного десятиминутного головокружения…
– Пожалуй, ты прав. Когда ты освободишься?
– Вообще-то это мой магазин. И я могу закрыть его хоть сейчас.
– Так закрывай.
Он сверкнул своими прекрасными зубами и запер кассу.
Уже через пять
В кафе они просидели не больше часа. После они отправились к Виктору домой и занялись сексом. Страстным, бурным, разнообразным. Вся подавляемая Никой сексуальная энергия выплеснулась наружу. Пока она кувыркалась в постели с Виктором, Карл названивал ей. Ника, как только освободилась, перезвонила. Сказала, что заблудилась, но скоро приедет.
– А ко мне? – промурлыкал Виктор, подходя сзади и целуя Нику в затылок. – Когда ты ко мне приедешь еще раз?
– Давай послезавтра?
– Давай…
И она приехала к нему. Все было так же здорово, как в первый раз. А потом, когда Карл выздоровел и у Ники не было возможности отлучаться из дома надолго, Виктор стал сам приезжать к ней. После закрытия магазина он садился на мотобайк и мчался в лагуну, где жила Ника. Карл в последнее время принимал на ночь снотворное и отрубался так, что пушкой не разбудишь. Ника этим пользовалась. Уходила из дома в полночь, а возвращалась часа через три. Виктор поджидал ее у ворот, увозил в сосновый лес, и там, на лоне природы, они предавались любовным утехам. Благо погода позволяла.
Когда со дня свадьбы прошло полгода, Карл вдруг стал одолевать Нику разговорами о ребенке. Оказывается, он всегда мечтал его иметь. И если Ника родит ему девочку, он станет самым счастливым человеком на свете. «Сговорились они все, что ли? – негодовала она. – Армэну роди девочку, теперь этому… Как Карл ее растить собирается, интересно? Лет через десять в гроб ему пора ложиться. Понимаю, бывают бодрые, молодцеватые, деятельные старики. Тут, в Хорватии, полно таких. Доживут лет до девяноста, и в восемьдесят девять будут еще девок портить. Но Карл-то не такой! Он уже сейчас выглядит старше своих лет. И здоровье у него не богатырское. Какие дети в таком возрасте? О душе пора подумать…»
Но Карл считал себя молодым и рьяным. И мечтал о потомстве. Ника рожать ему не собиралась. Она вообще пока детей не хотела. И уж, конечно, если б собралась их заводить, то не с Карлом. Свое чадо она хотела бы родить от любимого человека, хотя бы от желанного. На худой конец не от противного. Карл же не подходил ни под одну из этих категорий. А подсовывать ему чужого ребеночка (от того же Виктора) было опасно. Вдруг заподозрит что-то, сделает анализ ДНК и на развод подаст. Останется Ника с младенцем на руках и без гроша в кармане. На любовника-то надежды никакой!
Так что Ника только говорила мужу, что перестала пить противозачаточные таблетки.
Когда он окончательно выздоровел, убегать из дома стало сложнее. Но Ника все равно умудрялась это делать. Один раз даже из окна вылезла, а Виктор ее в саду поджидал. Там они сексом и занимались. И это было очень волнительно!
О том, что Ника имеет любовника, Карл узнал от соотечественницы, проживающей по соседству. Старая грымза когда-то имела на него виды. И очень оскорбилась, что Карл променял ее на молодую русскую шлюшку. В последнем бюргерша не сомневалась. Она задалась целью открыть Карлу на нее глаза, чтоб понял, каким идиотом был, отдав предпочтение не ей, а Нике.