Страсть замедленного действия
Шрифт:
В очередной раз взвыв сиреной, Полина ринулась прочь, не разбирая дороги. Удивительное дело, но именно на сей раз траектория оказалась верной, и, перелетев через забор, как легендарный Бубка, она снова оказалась во дворе негостеприимного бородача.
– Чего вернулась-то? – вздохнул он, выглянув в окно. – Третья часть Марлезонского балета?
– Послушайте, мне очень плохо, – твёрдо и честно заявила Поля. – Я не знаю, что тут у вас происходит, но мне очень нужна помощь. Я домой хочу! Домой! Мне страшно надоел ваш Крайний Север, природа и вся эта мерзкая живность.
Получалось как-то сумбурно, глупо, но складывать слова правильно не было сил ни моральных, ни физических.
– А одежда-то зачем? – мрачно поинтересовался нечуткий бородач.
– Да меня в таком виде в поезд не пустят! В милицию заберут! Вы что, не понимаете?
– Нет давно никакой милиции. Полиция есть. И заберёт тебя полиция.
– Вы чёрствый! – взревела Поля, и из глаз её брызнули злые слёзы. – Вы отвратительный! Я вас ненавижу! Как так можно! Я бы ушла, но куда я босиком пойду! Да и дорогу я не знаю.
– Так-таки и не знаешь, – не поверил мужчина. – Короче. Нет у меня на тебя ни одежды, ни обуви. Пойди в деревню, скажи, что от меня. Зайдёшь в зелёный дом на окраине, он такой кислотно-ядовитый, вырви глаз. В общем, не ошибёшься. Там спросишь…
– А где деревня?
– Там, – странный тип махнул рукой в ту сторону, откуда Поля пришла.
– Я не могу. Там этот тракторист чокнутый! Я его боюсь!
– Кого? Какой ещё тракторист?
– Какой-то. Он принял меня за бомжиху и пытался изнасиловать. Колбасу предлагал и сто рублей, – сумрачно изрекла девушка. – Я туда не пойду. А ещё там собака, похожая на волка. Она тоже за мной гналась, я думала, что она меня съест. А теперь ещё вы тут! Со своим петухом, индюком и склочным характером!
– Какой у вас, однако, насыщенный день выдался, – резко перейдя обратно на «вы», посетовал мужик.
– Очень смешно, – буркнула Полина.
– Я вам не верю, – подумав, заявил наконец бородач. – Но так и быть, в деревню отвезу. А паспорт правда оставите?
– Вы меня отвезёте? – изумилась Поля. – Правда?
От избытка чувств у неё снова потекли слёзы.
– Не переигрывайте, – строго сдвинул брови «спаситель». – А то передумаю. Паспорт давайте.
– Да, сейчас! – Полина в ужасе начала оглядываться. – А где мой рюкзак?
– У меня в доме, – махнул рукой «спаситель», – я видел, он валяется в коридоре.
– Спасибо, спасибо, – пролепетала девушка, бросившись на крыльцо. В коридоре было темно, но алый рюкзачок она увидела сразу. Судорожно рванув молнию на кармашке, достала паспорт, запихнула назад выпавшую папку с документами и поспешила обратно.
– Вот, – она протянула бородатому паспорт, мысленно прикинув, что ни за что за ним обратно не поедет. Проще сказать, что потеряла, и сделать новый.
Мужчина повертел его в руках, хмыкнул
– Подождите, сейчас машину из гаража выгоню, и поедем.
Машина у него оказалась огромная и подозрительно блестящая. Полина напряжённо посмотрела на огромный джип, излучавший уверенность и стабильность. Даже его выхлопной газ пах деньгами.
– Какая-то машина у вас неподходящая, – пояснила она, поймав недовольный взгляд хозяина.
– Для кого неподходящая? – поинтересовался тип
– Для сельской местности, – промямлила девушка, подавившись уже готовым сорваться с губ «для вас».
– Паутину стряхните с себя, а то сиденья мне извозите.
– Что?
– Господи! Вы вся в паутине, украшенной мухами и прочей дохлой, недоеденной добычей пауков. Вы что, по кустам лазали?
– Где мы только не лазали. – Полина с брезгливостью начала отряхиваться. Но паутина оказалась липкой и не снималась.
– Что вы там вошкаетесь, садитесь! – уже добрее крикнул бородач. – Пошутил я про сиденья. Я не собираюсь с вами весь день нянчиться.
Поля, не заставив себя ждать, моментально юркнула в салон и, сев на краешек сиденья, затихла.
Кстати, никакого трактора на дороге не было. Полина посчитала это добрым знаком. Ведь должен же этот затянувшийся кошмар однажды закончиться.
Ехали они долго, молча и без музыки. Когда показались крыши домиков, у девушки снова потекли слёзы.
– Что опять? – раздражённо бросил водитель.
– Я думала, что умру там, в лесу. И никогда к людям не выйду, – шмыгнула носом расчувствовавшаяся Полина.
– Так, выходим, актриса погорелого театра, – буркнул он. – Приехали.
Дом, рядом с которым они остановились, и правда был изумительно кислотного цвета. Но Поле показалось, что он великолепен.
– Андрюшенька! Сам приехал! – С крыльца к вышедшему из машины бородачу бросилась полная женщина в ситцевом халате. – Да я бы сама молочка-то принесла. Чего ты? Случилось что?
– Случилось, – он многозначительно повёл рукой в сторону Полины, словно гид на экскурсии. Посмотрите направо, перед вами памятник безотказной дуре, вечно вляпывающейся во всякие неприятности…
– Ой, опять? – всплеснула пухлыми ладонями женщина. – Да что ж они, паразитки…
– Антонина Кондратьевна, эта какая-то совсем малахольная, помочь ей надо, – попросил бородатый. – Может, Марианна одежду ей какую-нибудь приличную даст? Вот деньги за хлопоты. Доставьте её на станцию, купите билет и проследите, чтобы она в поезд села.
– Андрюшенька, да что ты, какие деньги, – заалела Антонина Кондратьевна, проворно пряча в объёмистом кармане купюры. – Ты и так нас балуешь!
– Молоко раньше вечера не приносите, пожалуйста, – закрыв финансовую тему, вежливо отрезал Андрюшенька. – И да, вот ещё. Паспорт её.
– Да не надо, что вы, – заволновалась Поля. – Оставьте себе, вам так спокойнее будет.
– Мне будет спокойнее, если вы больше не приедете, – зыркнув голубыми глазищами, рубанул «спаситель». – Кроме того, без паспорта вас в поезд не пустят. Всё, счастливого пути. Приятно было познакомиться.