Страстные сказки средневековья Книга 2.

Гаан Лилия Николаевна

– Ну-ну..., пусть только попробует!

Правда, был во всем этом и один положительный момент. Как-то утром, недели через две после родов, подскочившая спозаранку с постели Стефания унюхала восхитительный запах жареного мяса. Ещё до конца толком не проснувшись, она как сомнамбула побрела на кухню, где уже вцепились зубами с жареного цыпленка её вечно голодные и прожорливые домочадцы. Под изумленными взорами своего окружения, женщина бесцеремонно вырвала из рук опешившего Тибо куриную ножку и жадно её обглодала.

– По всему судя,- горестно ахнул тот,

когда ему вручили тщательно объеденную кость,- теперь у бедного шута куска во рту не будет!

– Не умрешь!
– отмахнулась моментально опьяневшая от непривычной сытости госпожа,- на обед я хочу мясную похлебку и фаршированную утку!

И впоследствии все это съела, давясь от жадности!

– Так это младенец сделал из вас кролика!
– догадалась даже отнюдь не самая умная Хельга,- ну и ну!

Стефания же только зубами скрипнула, наверстывая упущенное за все месяцы вынужденного воздержания по части жаркого. Она покажет этому бессовестному Раулю! Вскоре Стефка с довольной улыбкой любовалась приятно округлившимися формами.

Стоит ли удивляться, что когда месяц спустя де Сантрэ, наконец-то, появился в покоях любовницы, его ждали неприятные сюрпризы.

– Не смейте прикасаться ко мне,- яростно взревела любовница, когда тот попытался поцеловать её руку,- это и есть та самая любовь, в которой вы мне то и дело клянетесь? Сначала чуть голодом не уморили, а теперь и вовсе...

– Ангел мой, что с вами?
– Рауль действительно был поражен в самое сердце.- Вы как будто поправились?

Его глаза остановились на пышной груди женщины с таким брезгливым недоумением, как будто у неё, по меньшей мере, вырос горб! У Стефки рот перекосило от злости.

– А что с вами, мой быстро исчезающий друг?

Она в гневе бросила на пол осточертевшее рукоделие, и поднялась с места, сверкая разъяренными глазами.

– Отобрали у меня ребенка, а теперь заявляетесь, как ни в чем не бывало?

Рауль нахмурился.

– По-моему, вы не желали младенца, - сдержанно напомнил он,- даже хотели его убить!

Мало ли кто и что, когда-то хотел? Ведь не убила же! И вообще - разве можно такими доводами успокоить взбешенную женщину?

– Я,- стукнула она себя кулаком в грудь,- его выносила, хотя видит Бог, как мне было трудно это сделать! Питалась одним капустным листом в день, и чуть не умерла, производя малыша на свет, и вы ещё осмеливаетесь мне намекать, на какие-то гадости? Где мой сын? Верните мне его!

– Но дорогая...

– Я не желаю ничего слушать,- упрямо топнула ногой Стефка,- или вы возвращаете мне ребенка, или ищите себе другую женщину для постельных утех! Пусть та грызет с вами за компанию морковку!

Рауль смотрел на разозлившуюся любовницу, и по его лицу расплывалось явственное недоумение.

– Дорогая,- наконец, с нажимом повторил он,- но с чего вы взяли, что это был мальчик?

Стефка растерялась. Она и сама не могла точно сказать, почему пришла к такому выводу, но была твердо убеждена в том, что родила именно сына.

– А разве это была девочка?

– Да,- спокойно

ответил де Сантрэ,- у нас с вами родилась дочь! И если бы я знал, что вам так дорог этот ребенок, то никогда бы не разлучил вас! Но если вы настаиваете...

– Да, настаиваю,- в запале крикнула Стефка,- иначе я вас не желаю знать!

– Хорошо,- вдруг неожиданно быстро сдался Рауль,- вы получите своего ребенка, ну, а сейчас...

И он красноречивым жестом попытался её обнять, но его любовница только презрительно фыркнула.

– Я же сказала вам, сударь - сначала ребенок! И не смейте ко мне приближаться! Если на то пошло, хороший кусок мяса - достойная замена вашим объятиям! И берегитесь, как бы я окончательно не пришла к выводу, что первое мне нужнее, чем второе!

Надо было видеть, каким гневом блеснули обычно маловыразительные глаза де Сантрэ. Но Стефании было глубоко наплевать на его недовольство - она прекрасно осознавала силу своей красоты! Как бы ни дулся Рауль, при одном взгляде на обнаженную любовницу он ей тут же прощал любые выходки. Она это прекрасно осознавала и, как и всякая неглупая женщина, умело пользовалась. Вот и сейчас, в неукротимом стремлении к желанному телу, Рауль не мог не исполнить её приказания.

Так-то оно так, но когда через три дня Марго принесла ей завернутую в одеяло малюсенькую, чуть живую от слабости девочку, женщина испытала невольное разочарование.

– Это моя дочь?
– недоверчиво спросила она, испуганно отшатываясь от протянутого свертка.

– Она самая,- невозмутимо подтвердила ведьма,- будете брать или мне её отнести обратно к отцу?

Растерянная Стефка взяла малышку на руки, но потом, когда осталась только в окружении слуг, они внимательно разглядели младенца.

– Это не ваш ребенок,- наконец, вынесла окончательный вердикт Хельга,- вы родили месяц назад, а этой девочке от силы неделя от роду! Она головку не держит и глазки мутные, да ещё и пуповина не отпала!

Немке приходилось верить - среди трех женщин, толпившихся вокруг новорожденной, она была наиболее сведущей в младенцах. Жизнерадостно гукающий Фредди был этому красноречивым подтверждением. Так или иначе, но ребенок нуждался в уходе, и как не была зла Стефка на своего коварного любовника, делать нечего, уже спустя полчаса Хельга приложила к груди сразу же двух младенцев.

Марго, кстати, больше не появилась - то ли слишком куда-то торопилась, то ли решила избежать скандала. Кто знает, что на уме у этих ведьм? Зато Рауль получил свое сполна, хотя...

– Я не понимаю, что вас не устраивает?
– занял он глухую оборону,- вы хотели ребенка, вы его получили!

Любовники встретились в очередной раз, когда прошло уже две недели, и новая жительница замка вполне обжилась в покоях пленницы. К ней у Стефании не было претензий, но к этому бессовестному лгуну были, да ещё какие!

– По-вашему я дурочка, да?
– кричала женщина на невозмутимо наблюдающего за ней любовника.
– Полная идиотка?! Не отличу новорожденного младенца от того, которому больше месяца?