Стратегия обмана. Политические хроники

Ванина Антонина

— Не знаю, чем всё это закончится, — вздыхал собеседник. — Легальные масоны из Великого Востока хотят откреститься от П-2. Правительство хочет сделать вид, что ложа лишь клуб по интересам. Забавные интересы у некоторых — создавать параллельную власть за фасадом законной.

Пока социалисты на каждом углу кричали, что арест Роберто Кальви это заговор судей-коммунистов, Сарваш позволил себе отвлечься от дел Банка Амвросия и на выходные отправился в Рим. Сделано это было не по собственной инициативе, а по зову кареглазой красавицы Лили Метц. Что она делала в

Риме, Сарваш мог только догадываться, но одно было известно точно — ей срочно понадобилась консультация и пройти она должна не где-нибудь, а в престижном деловом квартале в одном из офисных зданий.

Лили встретила Сарваша на проходной и тут же пригласила следовать за собой, попутно оправдываясь:

— Мне, правда, так неудобно, что вам пришлось ехать из-за меня из другого города. Понимаю, я сама должна была ехать к вам, раз помощь нужна мне. Но мой… друг наотрез отказался отпускать меня одну в Милан. Так что…

— Не стоит извиняться, — мягко произнёс Сарваш. — К тому же у меня самого есть, что вам сказать. Я подумал, вы захотите услышать это лично, а не по телефону.

Лили резко остановилась и обернулась, воззрившись на Сарваша растерянным взглядом:

— Вы видели Сандру? Вы видели мою сестру?

Сарваш смущенно улыбнулся, он не хотел тревожить женщину:

— Давайте не будем говорить об этом в коридоре.

Лили вняла его совету и быстрым шагом направилась вперед, только цокот каблуков звонким эхом разносился по коридору. Когда Лили завела Сарваша в кабинет, ему стало жутко интересно, кто же снимает здесь офис. То, что это тот самый ревнивый возлюбленный Лили, сомневаться не приходилось. Но вот только кто он и чем занимается?

Обстановка и обустройство помещения выдавало в его владельце человека с тонким вкусом и не жалеющего денег, чтобы не просто казаться престижным бизнесменом, но и быть им. Вот только одно обстоятельство насторожило Сарваша. На стене висела фотография некоего долговязого седовласого мужчины с автографом в углу. Сарваш стал вспоминать, где ему приходилось это лицо, и вспомнил — в прессе. Это был госсекретарь США Александр Хейг, тот самый, что несколько месяцев назад на несколько часов узурпировал президентскую власть, пока Рейган лежал в госпитале. Что бы это не значило, а хозяин кабинета, по всей видимости, знаком с Хейгом и весьма этим гордится, раз выставляет фото с автографом на показ. А вот что кроется за этим знакомством?..

— Вы уверены, что здесь нет прослушки? — спросил Сарваш.

Лили неподдельно удивилась.

— С чего вы это решили? Зачем Франческо прослушивать свой кабинет?

Сарваш пожал плечами:

— Зачем-то же он настоял, чтобы вы приняли меня именно здесь. Видимо хочет проконтролировать, чтобы я вас ненароком не обманул.

— Ну, зачем же так? Вы ведь совсем не знаете Франческо.

— Он меня тоже, — добавил Сарваш, присаживаясь около стола.

Сесть в кресло за рабочим столом прямо под портретом американского госсекретаря Лили не решилась, только взяла стул, что стоял в углу, придвинула его к столу и, сев, спросила Сарваша, глядя на него

с тоской:

— А теперь вы расскажете о Сандре?

— Ну, раз вы ничего не опасаетесь… — многозначительно протянул Сарваш.

— Боже, ну чего мне опасаться? — всплеснула руками Лили. — Мы же говорим с вами по-немецки.

Сарваш только улыбнулся её наивности и произнёс:

— Хорошо. Для начала обрадую. Вас ищет Фортвудс.

От одного этого слова женщина спала с лица:

— Как?.. Что я такого сделала?..

— Не надо так переживать, Лили, — попытался успокоить её Сарваш. — Это самая обычная формальность.

— Нет, я не понимаю, что я сделала, — в отчаянии повторяла она, — я же никому не причинила вреда.

Сарваш уже пожалел, что смог напугать юную альварессу одним названием контролирующей организации, и попытался исправить свою ошибку разъяснениями:

— Послушайте, Лили, если Фортвудс начинает кем-то интересоваться, это не значит, что грядут аресты и допросы в казематах. Лично я отношусь к Фортвудсу как к обычному бюрократическому учреждению с самым широким спектром полномочий и интересов. Мне не раз доводилось беседовать со служащими Фортвудса и самим полковником Кристианом и, заметьте, ни разу мне не предъявляли обвинений или что-нибудь в этом духе.

— Да, я понимаю, — призналась Лили, — но ведь ради своих целей они действуют так подло…

Сарваш только улыбнулся:

— Если вас запугала мадам Семпрония, лучше не слушайте её. В своё время ей не надо было играть злую литературную шутку на пару с ничего не подозревающим Брэмом Стокером. На её счастье, полковник Кристиан не злопамятен и долго обижаться на женщин не воспитан. Вы ещё ни разу не соприкасались с Фортвудсом?

— Нет.

— Тогда не бойтесь. Ничего серьёзного от вас там не хотят. Фортвудсу надо только прояснить несколько вопросов по поводу старых фотографий.

— Фотографий?

— Да. Там запечатлены вы, Александра и еще один господин почтенных лет.

— Папа? — поразилась Лили.

— Наверное. Точнее сможете сказать только вы, когда увидите эти фотографии. Кстати, хотел при случае спросить, кем вам приходится Юлиус Книпхоф?

Лили непонимающе заморгала, но ответила:

— Он мой прадедушка.

— Забавно, — улыбнулся Сарваш, — я ведь когда-то был с ним знаком. А теперь знаком с вами. И Александрой.

Услышав это имя, Лили тут же оживилась и начала требовательно сыпать вопросами:

— Так, где вы её видели? Что с ней? Вы сказали Сандре, что я её ищу? Как она? С ней всё в порядке?

Немного подумав, Сарваш ответил:

— Вряд ли вы хотите знать, при каких обстоятельствах мы с ней познакомились. Это было вскоре после нашей с вами первой встречи, в 1975 году. Если честно, тогда я даже не вспомнил о ваших словах, не понял, что Александра очень похожа на тот словесный портрет, что дали мне вы. А потом мне показали ваши семейные фотографии, и я сопоставил факты, но было уже поздно. В последний раз я видел Александру шесть лет назад. Смешно признать, но я должен ей 2500 франков.