Стратегия обмана. Политические хроники
Шрифт:
А на очередном заседании Агджу пробило на откровение:
— В 1982 году Белый дом и Ватикан заключили тайное соглашение, чтобы запустить в ход так называемый «болгарский след». Его придумал Франческо Пацьенца, он был автором того соглашения. Генри Киссинджер и Пол Марцинкус тоже замешаны в этом деле. Я подтверждаю обвинения против всех болгар, против всех, не меняю ничего. Я говорю правду. Но многие хотят, чтобы на этом процессе появилась на белый свет только одна сторона истины — о болгарском и о турецком следе, и чтобы они могли ввести в заблуждение мир, скрывая и искажая истину. Здесь должны быть допрошены Франческо Пацьенца и Пол Марцинкус, чтобы стало известно,
Председатель на это предложение никак не отреагировал.
А отец Матео не на шутку призадумался:
— Такое ощущение, — говорил он после заседания Пэлему, — что Агджа строит свои показания по статьям из прессы. Помните, вначале суда он говорил, что Орланди похитила П-2. Как раз в это время о ложе много писали. Потом он приплёл Пацьенцу, когда началось дело против Супер-СИСМИ, ведь об этом тоже были статьи.
— Но Пандико же подтвердил, что Пацьенца знаком с Агджой.
— Может быть, я не спорю. Просто Агджа начинает говорить о том, что пишет пресса. Вот теперь Марцинкус и Киссинджер. Про первого в последнее время много чего пишут и не без повода, про второго писали всегда.
В те дни в прессу попало иного рода сообщение. Все адвокаты на процессе, кроме защитника Агджи, подали протест против действий прокурора:
«…Прокурор Марини взял на себя две несовместимые функции. Он является представителем обвинения по этому делу и одновременно проводит следствие, так называемое, третье следствие в связи с покушением на площади Святого Петра. Он объезжает зарубежные страны, выискивая каких-то «сверхсвидетелей», которые поддержали бы клевету террориста Мехмеда Али Агджи. Адвокаты заявляют, что такое поведение прокурора Марини является постоянным нарушением прав защиты и следственной тайны. Он снабжается сведениями и документами, которые остаются неизвестными для защитников и могут быть использованы при надобности в односторонних интересах обвинения. Адвокаты настаивают, чтобы компетентные судебные власти осудили такое поведение прокурора Марини и создали нормальную обстановку при ведении процесса».
— А я уже обращал внимание, — сказал Ник Пэлем, — как прокурор зачитывает Агдже его же показания, будто напоминает, что он врал на следствии год назад.
А в суде настала очередь допросить свидетелей обвинения. И это принесло новые откровения. Бывший «серый волк» Ялчын Озбей говорил, что слышал от бывших товарищей, что Агджа намеренно сообщил болгарским спецслужбам о том, что он намеревается стрелять в папу. Болгары не поверили, но установили за Агджой наблюдение. А «серые волки» по версии Озбея были против покушения на папу, они считали, что если и убивать, то только главу армянской церкви.
Следом за ним вступил молодой «серый волк» Абдулла Чатлы, которого привезли из парижской тюрьмы, где он отбывал наказание за контрабанду наркотиков. Он заявил:
— Спецслужбы ФРГ обещали мне и Челику двести тысяч долларов, если мы переедем из Франции в Западную Германию и подтвердим обвинения Агджи против граждан Болгарии.
Во время его речи Агджа злобно глядел на соотечественника и что-то шептал на турецком, а тот не обращал внимания и продолжал:
— При мне Озбей позвонил Челику и сказал, что Штайнер из уголовной полиции хочет сделать нам предложение. — И он повернулся к побледневшему Озбею, что сидел в зале. — Ты сказал, что немецкие службы
— Озбей, — обратился к нему председатель, — вы подтверждаете слова Чатлы?
— Да, это всё правда, — отвечал свидетель.
— Что именно из сказанного Чатлы?
— Если я скажу, — опасливо произнёс он, — вы гарантируете, что меня не арестуют в Италии?
— Все договоренности в силе, — подтвердил судья. — Вам не будут задавать вопросы, ответы на которые могут уличить вас в преступлениях.
Озбей, кажется, успокоился и сказал:
— От нас хотели подтверждение ложных показаний Агджи, но мы отказались.
Вот так, может «серые волки» и обеляли свою организацию, а может, и говорили правду. В этом процессе, полном лжи, сенсаций и разоблачений уже трудно было понять, во что и кому верить.
А Абдулла Чатлы продолжал:
— Накануне покушения Агджа позвонил мне в Вену, предупредил, что приедет на следующий день вместе со своими сообщниками.
— Это так? — спросил председатель Агджу.
— Да, — ответил тот, — после покушения мы хотели бежать в Вену.
— Прямо в Вену?
— Да.
Так Агджа опроверг самого себя, когда говорил, что болгары должны были прятать его и сообщников в автофургоне и вывезти в Софию.
— Почему спецслужбы ФРГ были заинтересованы в вашем переезде? — спрашивал Абдуллу Чатлы председатель.
— У меня была встреча с одним из агентов. Он сказал, что французы могли бы вытянуть из арестованных нежелательную правду о покушении на папу, а в Западной Германии мне и Челику ничего не угрожает, так он сказал. И ещё он пообещал, если мы поддержим болгарскую версию, нам дадут уйти.
— Куда уйти?
— В тихие страны, где можно спокойно дожить свой век.
— Агджа, — обратился к нему председатель, — вам есть, что сказать на это?
Он кивнул:
— То, что Чатлы сказал про спецслужбы ФРГ — правда, — неохотно признал он, — ответственность лежит на всех — на немцах, на французах, на американцах. То, что я говорил раньше, лишь часть правды.
Не успел обеспокоенный Озбей подтвердить сказанное Агджой, как тот громко закричал:
— Я требую личной встречи с папой римским и с генсеком ООН, иначе я расскажу самое сенсационное! Всё, что сказал Чатлы — правда. Ответственность за покушение на площади Святого Петра лежит на американцах, западных немцах и французах. Надо докопаться до истины! Почему вы спрашиваете только меня? Приведите сюда и допросите Пацьенцу, он многое знает.
Самое удивительное, что из Штатов пришёл ответ, где Пацьенца даёт согласие на дачу показаний, но только в Штатах и для выездной сессии суда. Видимо, чтобы хоть как-то поддержать разваливающееся болгарское дело, его американские кураторы пообещали ему отказ в экстрадиции в обмен на показания в пользу «болгарского следа».
А в это время в римском офисе компании «Балкан», где работал Сергей Антонов, неизвестные учинили погром и ограбление. Они проникли через окно, вскрыли сейф, украли сто семьдесят тысяч лир, разбросали по полу документацию и ушли. Полиция обещала найти виновных, но, видимо, делала это без особого энтузиазма.