Стратегия обмана. Трилогия
Шрифт:
– Так, - кивнул полковник.
– И что вы хотите мне этим сказать?
– Хочу лишь поделиться своими догадками.
– По поводу?
– Вам самому разве не интересно узнать, кто она такая?
– Вы сами сказали, что она участвует в похищении людей для палестинских террористов. Я так понимаю, она помогла вам освободиться исключительно из альварской солидарности?
– Отчасти, - улыбнулся Сарваш.
– Представьте себе, она боялась, что я укушу кого-нибудь из её подельников.
– Видимо, много времени провела в компании гипогеянцев, раз возникают
– Да, она ещё юна. Знаете, что она сказала мне на прощание? Что едет домой, воевать с колонистами. Вот с тех пор я и гадаю, где у неё теперь дом, и кто такие эти колонисты.
– Уже есть варианты?
– спросил полковник, зная любовь Сарваша к разного рода анализу.
– Вариантов было множество. Вы же знаете, террористических группировок в мире сейчас великое множество - то ли это новая мода, то ли такое разнообразие кому-то нужно. Но я не об этом. С окончательным выводом я определился благодаря вам. Раз она живет в Лондоне, отсюда вытекает один вариант, и вы его знаете.
ИРА, Временная ИРА или группки помельче - что тут непонятного. Полковнику было о чём задуматься. Он вспомнил, как в первый раз встретил Алекс в лондонском метро. И в тот же день узнал, что на одноименной станции железной дороги произошёл взрыв. Тогда он подумал, хорошо, что альвары ещё не попадали в такие передряги и им прилюдно не разрывало плоть осколками бомбы и они не ходили ожившими трупами по платформе, истекая черной кровью. А, оказывается, все могло быть иначе. Что невозможного в том, что теперь и альвары вступают в ИРА, ВИРА и прочие парамилитаристские и террористические группировки, чтобы их бомбы отрывали руки и ноги смертным?
– Я просто хочу известить вас как представителя Фортвудса, - говорил Сарваш, - что где-то в Лондоне живет альваресса состоящая в ИРА и время от времени подрабатывающая на Народный Фронт освобождения Палестина. Я полагаю, для Фортвудса это не самая приятная новость. Но ещё неприятнее будет, когда Александра попадет в тюрьму, в одиночную камеру и однажды загрызет кого-нибудь из смотрителей. Я знаю, Фортвудс отслеживает такие случаи с особой тщательностью. Так может ваши оперативники попробуют не доводить ситуацию до подобного финала? Может, есть шанс задержать Александру раньше, чем она окажется в тюрьме?
Полковник слушал Сарваша и не понимал:
– Вы знаете, что в Берген-Белзене...
– Да, знаю. Поэтому, в конце концов, мы и нашли с Александрой общий язык. Потому она и помогла мне.
– Значит, все-таки помогла, - кивнул полковник, все ещё не понимая.
– И вы так просто сдаете её мне?
Сарваш согласно кивнул в ответ.
– Если честно, - признался полковник, - я не очень понимаю, в чем состоит ваша благодарность.
– В том, что я привык всегда и все просчитывать наперед. Война с колонистами, это не то, что может хорошо закончиться для женщины, тем более из террористической организации. Я был бы весьма признателен Фортвудсу и лично вам, господин полковник, если бы вы смогли вытащить Александру из этой ирландской армии и вернуть к мирной жизни, ибо сам я этого сделать не смог.
–
– мрачно заключил полковник.
– А знаете, что с ней будет, когда она окажется здесь?
– Насколько я слышал, стальную маску вы одеваете только на тех, кто убил человека ради его крови.
– Именно.
– А что ваши правила предусматривают для альваров, убивших ради свободы своего нового народа?
– Если речь идет о войне, мы стараемся никого не призывать к ответственности, хотя и ставим альваров, склонных к военной службе на учёт. Но Ирландская республиканская хоть и армия, всё же...
– Да, террористическая организация. Так вот мне крайне интересно, в этой ситуации Фортвудс будет рассматривать принадлежность альвара к ИРА с британской позиции в виду вашего территориального положения, или же с позиции наднациональной, с какой на всё и смотрит большинстве альваров?
– Спросили бы, что попроще, - вздохнул полковник.
– А если я вас очень попрошу, после задержания вы выдадите Александру мне?
– С какой стати?
– Скажем, на поруки.
Полковник откинулся на спинку кресла:
– Сколько лет уже здесь работаю, ещё никто ничего подобного у меня не просил.
– А жаль, - лукаво улыбнулся Сарваш, - всё-таки сообществу альваров поверхности стоит быть более сплоченным, чтобы просить перед вами друг за друга.
– Лучше скажите как земляк земляку, - произнёс полковник, поддавшись вперед, - эта Алекс вам так сильно приглянулась?
Сарваш ничего не ответил, только загадочно улыбнулся:
– Я видел её раза три за последние тридцать лет, - признался полковник, - не так чтобы долго приходилось общаться, суммарно не больше часа, но... что вы в ней нашли? Нет, мне, правда, интересно. Не сказать, что красавица...
– Ну, это как посмотреть.
– Допустим. Особо интеллектуального впечатления она на меня тоже не произвела.
– Наверное, вы говорили с ней не о том.
– У меня вообще сложилось впечатление, что она не очень-то понимает, что значит быть альваром, как будто ей этого никто никогда не объяснял.
Сарваш усмехнулся:
– Я полагаю, мало кто из вечноживущих может похвастаться тем, что постиг замысел бытия и понял, кто он есть. Не переживайте за Александру, с годами она всё поймет.
– Возможно. Но, Сарваш, вы же на своей шкуре знаете, что она террористка. Так с чего вдруг? Вы знаете, чем женщины из ИРА занимаются в Северной Ирландии? Они заманивают британских солдат в дома на окраине, обещают ночь любви, а потом приходят их подельники и убивают солдат.
– Что-то подобное со мной не так давно и произошло.
– Вот видите, - наседал полковник.
– Куда вы опять лезете, если всё понимаете?
Сарваш немного помолчал, сощурив хитрый взгляд:
– Знаете, господин полковник, я ведь не мальчик, хоть и кажусь таковым, я уже долго хожу по этой земле, хоть и не так долго как вы. Просто с годами обыденное течение жизни так приедается, а люди с их поведением начинают казаться такими предсказуемыми.