Стратегия обмана. Трилогия
Шрифт:
Договорить он не успел, потому как услышал за окном истошный женский крик и глухой хлопок. Подбежав к окну, Сарваш думал увидеть очередную перестрелку или нападение. Но нет, на мостовой лежала женщина с неестественно вывернутой шеей и раскинутыми в стороны конечностями. Вглядевшись в её лицо, Сарваш узнал секретаршу Кальви.
Вернувшись к телефону, он только сухо произнес:
– Я прилечу сегодня же и разберусь со всем сам, - и положил трубку.
В банке началась суета и пересуды, почему и что произошло. Розоне, доковыляв до приемной Кальви, нашел на столе несчастной предсмертную записку с проклятиями в адрес бывшего шефа, разорившего
– Бедняжка, - только и говорил Розоне, - всем нам сейчас нелегко, а она и вовсе сломалась.
– Бросьте, синьор Розоне, - в задумчивости говорил Сарваш, - решившиеся от отчаяния прыгнуть в окно, от страха не кричат.
Он был уверен, и ничто не могло переубедить его в том, что секретаршу просто выкинули в окно. Кто? Сейчас, когда идёт процесс банкротства, офис банка стал проходным двором, всех ревизоров знать в лицо невозможно. Но вот кто мог прийти под их видом, и что они хотели от несчастной? Особо важные документы? А может, искали те самые акции ИРД, а секретарша отказалась впускать налётчиков в кабинет Кальви и открыть его сейф? Вот только вряд ли такие важные документы Кальви оставил бы в Милане, если собирался их продать. Значит акции и прочие важные бумаги у него, а бедная секретарша умерла ни за что.
Так или иначе, предупредив Розоне, что ему срочно нужно покинуть Милан на несколько дней, Сарваш направился в аэропорт и купил билет на ближайший рейс до Лондона. Он не хотел представать лицом к лицу перед своим поверенным, с которым уже лет двадцать общался исключительно по телефону. Сарваш знал, какова будет его реакция и потому настоял, что встретятся они на улице близ набережной. Поскольку был уже поздний вечер, Сарваш надеялся, что Дэнис не сможет в полной мере разглядеть его лицо. Но Дэнис разглядел и встал как вкопанный.
– Я не понимаю...
– завороженно говорил он, - мне уже сорок шесть лет... а ведь когда то мы с тобой вместе после университета пришли в банк... А ты все такой же, не на год не постарел...
– Прошу тебя Дэнис, - устало протянул Сарваш, - давай не будем об этом. Серьезно, сейчас не время.
– Хорошо, ты ж знаешь, что я всегда прислушивался к тебе, к твоему мнению и советам.
– Вот и сейчас прислушайся. Позвони Кальви, а после иди в отель и выспись.
– Может, сходим к нему в гостиницу вместе? Надо же узнать, что его там так прочно держит.
– Не надо тебе никуда ходить. Я попробую уладить всё сам. Просто позвони.
Дэнис позвонил, но в номере никто не ответил. Время близилось к полуночи. Проследив, как Дэнис садится в такси и уезжает подальше от набережной, сам Сарваш отправился в гостиницу. Портье сказал, что мистер Кальвини, а именно так представился Кальви, недавно покинул гостиницу в компании двух мужчин, кажется итальянцев, они втроем сели в машину и куда-то уехали.
– Он взял с собой чемоданы?
– на всякий случай спросил Сарваш, чтобы понять, что задумал Кальви?
– Нет, при нём был только портфель, съезжать он не собирался.
Поняв, что след Кальви упущен до утра, Сарваш покинул гостиницу. Думая, как скоротать время, он медленно шёл вдоль набережной по безлюдной ночной дороге. Предаваясь размышлениям о дне текущем и воспоминаниям о годах когда-то в этом городе прошедших, Сарваш не заметил, как дошел до Сити. Он смотрел на квартал дельцов и банкиров, как где-то вдали услышал плеск воды. Обернувшись и присмотревшись, Сарваш заметил небольшую лодку, что плыла по Темзе. Кому в такой час понадобилась речная
На время ремонта мост Черных Братьев стоял в лесах и выглядел совсем непрезентабельно, особенно в ночи, когда все краски сводились к черным и серым оттенкам. Плеск исходил именно от моста, почти у самой набережной, и, подойдя ближе, Сарваш увидел, что на лесах под мостом что-то висит.
Через пару шагов он уже смог разглядеть фигуру, словно выросшую из воды. То, что человек ходить по воде не может, а тем более стоять в ней по икры, когда глубина несколько метров, Сарваш понимал, но от этого ситуация ясней не становилась. Подойдя ещё ближе, он разглядел в темноте знакомый овал лица, знакомую лысину. Рост и телосложения тоже говорили об одном - это Роберто Кальви, подвешен за шею на лесах, а речное течение болтает его ноги о стальные перекладины.
Прошло несколько минут, а Сарваш всё стоял и бессмысленно смотрел на свою мрачную находку. Вот и закончилась жизнь дельца, не гнушавшегося покупать политиков, заказывать убийства судей и своих сотрудников, и обворованного ещё более цепким дельцом по фамилии Марцинкус.
Сарваш оглядел набережную. Портфеля, о котором говорил портье, нигде рядом не было, да, наверное, и не должно было быть, если лодка давно уплыла.
Что теперь будет с акциями ИРД, оставалось только гадать. То, что Сарваш их теперь не купит, это точно. Однако, как же всё не вовремя и невпопад. Хотя для архиепископа Марцинкуса, наверно в эту ночь всё сложилось наилучшим образом. Через три дня Кальви должен был давать показания перед апелляционным судом и отчитываться, на какие такие "Солидарность" и "Экзосет" и по чьей просьбе ушли те 1,4 миллиарда долларов - после краха Банка Амвросия ему уже не было резона молчать. Но теперь Кальви висит на строительных лесах и больше никому ничего не скажет.
Немного подумав, Сарваш решил, что стоит позвонить в полицию, и анонимно сообщить о теле и, может быть, о лодке - этого он пока не решил. Поднимаясь с набережной, он понял, что не один здесь, и кто-то стоит на мосту. Ситуация складывалась самым неблагоприятным образом. Если его сейчас заметят, проблем с полицией не избежать. В темноте с высоты моста вряд ли можно разглядеть человека на набережной во всех подробностях, но рисковать тоже не стоит. Вдруг утром в газетах напишут, что на месте преступления видели подозрительного худощавого молодого человека в черном пальто, который вероятно Кальви и повесил. Хотя, с моста тела на лесах не видно, если только специально не перегнуться через парапет и не заглянуть вниз.
Тихими едва заметными шагами Сарваш двигался вдоль набережной, пока не вышел на тротуар. Только там он позволил себе обернуться и посмотреть, так ли велика была опасность разоблачения. На мосту стояла женщина и, опираясь на перила, курила сигарету. В темноте Сарваш не мог видеть её лица, но эта манера держать сигарету, этот профиль, эти упругие кудри он узнал бы из тысячи.
Сарваш не стал уходить из Сити, как только что собирался - такой шанс в виде неожиданной встречи он не мог упустить, и потому ступил на мост. Когда он почти приблизился к Александре, она успела перегнуться через парапет. Сарваш боялся, что она может упасть в реку, особенно когда увидит тело.