Страж моего сердца
Шрифт:
— Если ты все еще хочешь уйти от меня, я не стану тебя задерживать, — продолжал он. — Но времена нынче тревожные, поэтому ты должна подыскать себе мужчину, который способен защитить тебя. Если намереваешься найти нового мужа, сделай это как можно быстрее.
Это нечестно — выйти замуж за другого, когда она всю жизнь любит Йена. Почему она вдруг решила, что сможет уйти от него?
— Я сделала свой выбор еще много лет назад, — сказала Шилес. — Я выбрала тебя, Йен Макдональд.
— Вот и отлично!
Йен положил камешек в мешочек, сунул
И опять Шилес помчалась за ним вприпрыжку, только теперь в обратном направлении. Держась за руки, они проскочили весь замок, вышли в город и заспешили по улицам так, словно волки гнались за ними по пятам.
— Куда мы идем? — спросила она.
— Терпеть не могу Дугласа, — ответил Йен, не замедлив шага. — Но обязательно воспользуюсь его советом, и как можно быстрее.
Шилес сглотнула. Она вспомнила слова Дугласа, сказанные на прощание.
«Ради Бога, лиши ее невинности этой же ночью».
Глава 27
Нилл в одиночестве сидел за столом. Когда Йен с Шилес вошли в темную, шумную таверну, он поднялся им навстречу.
— Держись от меня подальше. — Йен кинул на него пронзительный взгляд, проходя мимо. — Я сам найду тебя утром.
Только-только наступил полдень.
Нилл схватил ее за свободную руку.
— Ты согласилась, Шил?
Храбрый парнишка! У нее у самой сердце было готово выскочить из груди, но она все равно умудрилась кивнуть головой, чтобы успокоить его.
Не глядя по сторонам, Йен широким шагом перетек зал таверны и потянул Шилес наверх. Там, у двери в конце коридора, он подхватил ее на руки и перенес через порог.
Ему явно не хотелось испытывать судьбу.
Захлопнув за собой дверь, он опустил Шилес на пол. Пока Йен загораживал дверь сундуком, передвинув его от дальней стены, она оглядела кровать, которая, казалось, занимала всю комнату. В это время он закончил возиться, рванулся к ней и впился в нее жарким взглядом. Шилес нервно сглотнула. Он весь словно лучился энергией.
Шилес видела, как вздымается и опускается его грудь, как играют желваки, как напряжена каждая мышца. Он шагнул к ней, и она с трудом удержалась, чтобы не отступить назад. Желание, овладевшее им, казалось, можно было потрогать рукой. Да еще в сочетании с гневом, причиной которого в равной степени была его уязвленная гордость и страх за ее безопасность.
Не говоря, ни слова, Йен резко прижал ее к себе и дал выход страсти. Он целовал ее грубо и требовательно.
Ничего не напоминало те ласковые, легкие поцелуи, которыми он покрывал шрамы на ее спине. На этот раз он дал ей понять, что ради удовлетворения своей страхи готов к насилию.
Сила его желания захватила Шилес и напугала ее. В то же время в глубине души ей хотелось испытать на себе и грубые, ничем не контролируемые и ничем не ограниченные естественные эмоции. Ей хотелось утонуть
Йен оторвался от губ и принялся покрывать поцелуями ее шею и горло. Подхватив под ягодицы, он поднял ее и прижал к себе, чтобы она почувствовала, сколько он возбужден.
— Я хочу тебя нет сил, — прошептал он ей на ухо. — Я умру прямо сейчас, если не возьму тебя.
В первый раз Шилес ощутила свою власть над ним. И это ей понравилось. Засунув руки ему под рубашку, она укусила Йена за губу, заставив его исторгнуть низкий стон.
— Тогда возьми, — просто сказала она и снова прижалась к его губам.
Йен донес ее на руках до кровати, и они рухнули поперек нее. Он держал ее лицо в руках, он целовал ее так, словно это был их последний раз. Он снова и снова ласкал и гладил ее, полный желания. Шилес задохнулась, ей не хватало воздуха. Кровь стучала в ушах.
Его рука легла ей на грудь. Большим пальцем он попытался нащупать сосок, и когда нашел, склонился над ней, взял его в рот и пососал прямо через ткань лифа. Шилес ахнула, и мир вокруг замер, она сосредоточилась на том, что он делал. Это была сладостная мука, от которой становилось легко и пусто в голове.
Задрав ей юбку, Йен наткнулся на голое бедро. Но этого ему было недостаточно.
— Разденься, — проскрежетал он. — Сейчас же.
Перекатив ее на бок, Йен принялся расстегивать крючки на платье на спине и одновременно продолжал терзать ее поцелуями. Тут до нее дошло, что ей нужно поднять руки, и он стянул с нее платье через голову. Она кожей ощутила прохладный воздух. Заодно с платьем Йен стянул и рубашку.
Шилес не успела смутиться. Он обнял ее, обволакивая своим теплом и своей страстью. Грубая ткань рубашки колола ей обнаженную кожу.
С лихорадочно бьющимся сердцем, она застыла в предвкушении, наблюдая, как он стягивает сапоги и снимает с себя рубашку. Йен резко притянул ее к себе. Одно обнаженное тело коснулось другого обнаженного тела.
Каждая ее частичка ожила от этого прикосновения. Йен был везде, он был повсюду, целуя ее волосы, ее лицо, горло, шею. То, что они были обнажены, еще больше подстегивало его желание. Она почувствовала это по тому, как у нее под руками напряглись его мускулы, потому, какими неистовыми становились его поцелуи.
— Ты моя. — Йен остановился и посмотрел на нее. Эти глаза могли испепелить. — Каждый дюйм твоего тела мой.
Его волосы вскользь коснулись ее кожи, когда Йен двинулся вниз, запечатлевая поцелуи в ложбинке на груди, под каждой грудью, на животе. Одновременно он продолжал играть ее сосками. Возбуждение подступало вместе с тянущей болью между ног.
Пока его рот и язык путешествовали по ее животу, к ее ощущениям добавилось малая толика беспокойства. Затем беспокойство стало расти. Потом Шилес забеспокоилась всерьез, когда Йен согнул ей ноги в коленях, и отросшая щетина на его подбородке царапнула ей бедра изнутри.