Страж неидеального мира
Шрифт:
– Ну завтра сходим тогда.
– Решил Виктор, бросив косой взгляд на ошивавшегося рядом белобрысого парня. Иностранец в Японии - существо приметное, так что он не сомневался, что незнакомца видит не впервые. И чего он за ними шатается, хотелось бы знать?
Неожиданная догадка пронзила мозг: вот оно! В отличие от виденных русских, Виктор постоянно ожидал от окружающего мира какого-нибудь подвоха, будто солдат, засевший в осажденной крепости. И из союзников - сухарь да винтовка. Все остальные - в лучшем случае, временные попутчики, от которых неизвестно чего ждать. Каждого встречного он неосознанно испытывал: опасен ли? Вот и с этим белобрысым
– Ну чего ты надулся?
– Обеспокоенно поинтересовалась девушка, бросив тревожный взгляд на доску. Ну точно, японка. Успела взвалить на себя все прегрешения и все подвиги своего народа - и с Виктором проделала то же самое. Теперь будет грызть себя из-за убийцы, который сто с хвостиком лет как прекратил коптить синее небо.
– Это не я, это ты надулась.
– Отшутился парень, обняв спутницу.
– Там вон мороженое продают, хочешь?
Забавно, но это было единственное, что он точно вспомнил о своем прошлом в тот момент, когда увидел ее впервые: возлюбленная обожает банановое и клубничное. И терпеть не может шоколадное.
– За Ванеевым и Накано ведется слежка.
– Сосредоточенный, словно волк перед прыжком, Такаги буравил Афонова взглядом. Инспектор щурился, отчего и без того узкие глаза превратились в две черточки, черневшие над круглыми стеклами очков.
О том, что слежка эта уж точно не со стороны полицейских, штабс-капитан даже уточнять не стал. И без того понятно.
В крохотной комнатушке, служившей инспектору кабинетом, он оказался минуту назад. Хозяин попытался изобразить гостеприимство и напоить гостя чаем. Гость отказался. Не понимал тягу к горячему зеленому чаю, да еще и сладкому. Да еще по такой жаре, хотя в кабинете как раз было прохладно - сказывалось наличие кондиционера.
– Белобрысый иностранец?
– Вы его знаете?
– Изумился японец.
– Наткнулся сегодня на нашу парочку, - объяснил Афонов, - так что заметил краем глаза. Он мне не показался знатоком своего дела.
– Мягко говоря, - согласился Такаги, - искусством слежки этот сударь не владеет. Мои сотрудники засекли его еще вчера и с тех пор не упускают из виду. Он?
– На стол перед штабс-инспектором упало несколько фотографий.
– Да, - Афонов бросил короткий взгляд на фотокарточки. Хорош 'сыщик', ничего не скажешь. Подчиненные Такаги его запечатлели во всех возможных ракурсах, а тот ни сном ни духом.
– Вчера и сегодня этот молодой человек неотрывно следовал за Ванеевым и Накано. Никаких действий не предпринимал. Ваши предположения, штабс-капитан?
– Афонову подумалось, что вопрос вызван, в первую очередь, полным отсутствием этих самых предположений у Такаги.
– Понятия не имею.
– Признался Александр, ущипнув себя за ус. Ему вообще вся эта история казалось бредом чистейшей воды. Ни одной хоть сколько-то вменяемой версии. Любое предположение вдребезги разбивалось о беспощадную логику.
– Выяснили, кто это?
– Нет, - японец пожевал губами и с тоскливым видом покосился в сторону окна, - начинаю опасаться, что этот гайдзин появился оттуда же, откуда и Накано с Ванеевым.
Афонов раздраженно фыркнул. То есть, непонятно откуда, непонятно кто... И вообще в итоге выяснится, что у него в кармане какой-нибудь паспорт
Раздраженная трель телефона прервала нелепый разговор. Такаги, извинившись, поднял трубку. Выслушал взволнованную скороговорку, бросил короткое 'Да'. Смерил Александра задумчивым взглядом. Штабс-капитан готов был поклясться, что инспектор собирается одновременно выматериться и пуститься в пляс.
– Судя по всему, американец. Его только что арестовали и скоро привезут в отделение.
– Зачем?!
– Александр с трудом удержался от того, чтобы обругать остолопа в полицейской форме. Неужели нельзя было продолжить наблюдение? Так хоть был шанс узнать, что белобрысому нужно. Теперь же он будет отпираться, нести всякий бред - и пойди отличи правду от хитрого вымысла. Если допрашивающий знает меньше, чем ничего - ему и под пыткой наврать нетрудно.
– Нет, я не идиот, - криво ухмыльнулся Такаги. Видимо, прекрасно сообразил, какие мысли роятся в голове русского.
– Молодчик задержан за попытку убийства и хранение оружия.
– Вот те на...
– Только и сумел выдавить из себя Афонов.
– Наши двое ничего не заметили. Белобрысый дождался, когда они зайдут в безлюдный переулок около церкви и вытащил пистолет. На этом его подвиги, собственно, и закончились.
– В голосе Такаги скользнула законная гордость за своих подчиненных. Афонов тоже оценил. Скрутить вооруженного преступника так, что возможные жертвы этого даже не заметили - не баранку скушать. Отменная реакция.
Офицер поделился впечатлением с Такаги. Тот поблагодарил, надувшись, словно индюк.
– Андреас Мейер?
Белобрысый сидел, словно на иголках. На лице застыло обреченное выражение. Удивительного мало. Едва ли есть на свете страна, в которой за попытку убийства можно отделаться строгим выговором. Да и наручники, обхватившие заведенные за спину запястья, вряд ли добавляли парню хорошего настроения. Сам виноват, голубь. Афонов, благодаря знанию английского оказавшийся в роли переводчика, ни малейшего сочувствия к преступнику не испытывал.
– Гражданин США, немец по национальности?
– Снова уточнил инспектор. Паспорта 'американского королевства' у парня при себе не оказалось. Зато наличествовало водительское удостоверение. И, надо заметить, содержимое пластиковой карточки в судьбе американца могло сыграть роль куда более роковую, чем гражданство очередной вымышленной страны.
– Потруднитесь объяснить, почему сей документ значится как выданный в Гонолулу?
– Ни одно государство не любит, когда покушаются на его территорию. Япония исключением не была. Страна Восходящего Солнца ни на миг не прекращала грызню с Штатами, которые любыми неправдами пытались вернуть Гавайи под свою юрисдикцию. И тут - такой фортель. Неудивительно, что инспектор сверлил американца мрачным, насупленным взглядом. Это, вполне возможно, юрисдикция даже не полиции, а кэмпэйтай.
Афонов, впрочем, ни на секунду не усомнился, что права эти происхождение имеют то же самое, что и паспорт, возвращенный им консулу. С той лишь разницей, что Россия, даже если ее кто-то и обозвал Федерацией, сама себе уж точно претензии предъявлять не собиралась. А вот Япония за то, что японский Синдзю обозвали старым названием - Гонолулу - могла и осерчать. Благо, было на кого.