Страж. Тетралогия
Шрифт:
— Никто меня не крал! — возмутился Эрик, которому не терпелось проехаться в таком диковинном экипаже.
— Тим, меньше знаешь, лучше спишь.
— Ну-ну. Вперед, Тюльпан! Ко! Ко!
Петух резво взял с места, и Эрик заорал от восторга, да так, что едва не вылетел из саней, когда те подпрыгнули на одной из могильных плит. Всего несколько ударов сердца, и ход выровнялся, стал мягким, точно мы скользим по гладкой поверхности, — Тюльпан набирал высоту.
Кладбище рвануло вниз, накренилось, и Эрик издал очередной восторженный вопль,
— Не кричи! Простудишься!
Тот кивнул, перегнулся, чтобы получше рассмотреть городок, где мы ночевали, и теперь уже мне пришлось хватать его за шкирку, чтобы он не вывалился в тот самый момент, когда я уже начал считать, что мы довезем его до Арденау.
— Нас не увидят в городе? — спросил я у Геры.
Та покачала головой:
— Сейчас сани Тима видны лишь тем, у кого есть предрасположенность к волшебству.
От скорости и холодного ветра у Эрика начали слезиться глаза, и она поплотнее укрыла мальчишку медвежьей шкурой.
Летели мы совсем низко, едва не задевая белые верхушки елей.
— Думаешь, они не поймут, где мы?
— Я, как и ты, не верю в чудеса, Людвиг.
Хотелось бы мне услышать нечто иное. В Ордене работают люди. Такие же, как мы. И они не идиоты. Как только увидят, что в Брогде нас больше нет, отправят сообщения на другие посты и расширят круг поисков. Законники знают, что мы рвемся к границе, и постараются перекрыть все тракты. А если среди ловчих имеются инициативные люди, то, не дожидаясь приказов сверху, они станут задерживать всех подозрительных, чтобы ненароком нас не упустить.
— У них есть колдуны?
— Как и у Братства. Но в Лезерберге ли они сейчас — не знаю. Считаешь, их могут пустить по следу?
— Я бы пустил.
Будем надеяться, что колдунов поблизости не окажется. Это худший вариант из всех возможных.
— Людвиг, — замерзший Эрик дернул меня за рукав, — а раньше ты летал?
— Летал.
— Здорово. На петухе?
— Не только. В карете. И еще на драконе.
— На драконе?! Ух ты!
Гера с благодарностью посмотрела на меня. Братство заработало еще одно очко в свою пользу. Не прошло и суток с момента нашего знакомства, а Эрик перестал быть угрюмым и подозрительным. Сейчас он просто светился восторгом, хотя бы на час забыв о том, что его украли у родителей, на глазах убили человека, который позаботился о нем, и теперь преследуют.
Его лицо светилось счастьем, а я, глядя на него, думал о том, что такого ценного в этом мальчике с даром? Чем он отличается от десятков других детей, которых ежегодно находят Братство и Орден?
Сани приземлились на низком берегу озера, на небольшом участке, с трех сторон окруженном соснами, у самого края леса. В кустах шарашилось Пугало, делая вид, что оно оказалось здесь совершенно случайно. Эрик помахал ему, но одушевленный счел, что отвечать ниже его достоинства. Страшилу больше занимала
Петух, уставший и недовольный, злобно кудахтал, и его острый ярко-алый гребень выражал наивысшую степень раздражения. Тим рассеянно погладил Тюльпана по перьям:
— Не буду спрашивать, куда вы направляетесь и от кого бежите. Как говорится, чего не знаешь, того не выболтаешь. Но если вы решили продолжить путешествие по Эйсвассеру и двигаетесь на запад, то возле Черного камня, ярдах в ста от воды, есть охотничий домик.
— Зачем он нам?
— Затем, что до города отсюда больше дня пути. Даже если б вы без ребенка были. Ночевать на холоде собрались?
— Спасибо, Тим. Ты привез то, что я просила?
Одноглазый старик вытащил из саней небольшой холщовый мешок с ярко-красной заплаткой и кинул его на снег.
— Вот. Мы в расчете. Сразу прошу об ответной услуге.
Гера прищурилась:
— Если могу помочь.
— Можешь. Моя невестка родит в апреле, и мне требуется твоя помощь.
Она в ответ свела темные брови:
— Не понимаю тебя, Тим. Твоя жена лучшая колдунья Завичья. И повивальная магия у нее не чета нашей, городской.
— Да нет! — отмахнулся он. — С родами бабы сами сдюжат. Я не о том. Мы проверили, ребенок с даром родится. Не хотим его скрывать. Десять поколений моих предков по деревням да лесам сидело. Хочу для внука лучшей жизни. Чтобы вырос, стал известным, во дворце жил, а не в навозе. У тебя патент, и ты известна в определенных кругах. Пусть Церковь и ваш колдовской Круг возьмут его под опеку. Стань крестной.
Теперь ее брови поползли вверх.
— Удивляюсь я тебе, Тим. Ты с Анкой столько лет сражался против всего чуждого вам. А теперь поменял решение. Ты осознаешь, что во время Ночи Ведьм твой потомок полетит уже не на Лысую гору, а в какой-нибудь замок?
— Осознаю. И именно об этом прошу.
— Ну, раз просишь — не смею отказывать. Ты помог нам, я помогу вам. Пришли весточку, как все будет готово.
Он сухо кивнул, ничем не показывая своей радости, хотя в его единственном глазу плясали счастливые черти, сел в сани и поспешно убрался, как видно опасаясь, что она передумает.
Я развязал тесемки рюкзака, вытащил из него пару коньков на двух полозьях, отдал Гертруде. Вторые, чуть поменьше, протянул Эрику:
— Прикрепи их к своим ботинкам. Ремни должны быть вот так.
— Что это?
— Коньки. Перед тобой озеро Эйсвассер. Часть пути мы проделаем по льду. На коньках выйдет гораздо быстрее, чем пешком.
— Я не умею ездить на коньках.
— Шутишь? Все мальчишки умеют.
— Вы забыли, что я из При? — мрачно вопросил он. — У нас и снег-то бывает не каждый год.
— Мы забыли, — вздохнула Гертруда, перестав затягивать ремни. — Я тоже не умела кататься, но в Альбаланде это основное развлечение детворы. Хочешь не хочешь, а научишься. Что будем делать, Людвиг?