Страж

Пехов Алексей Юрьевич

– Вашей светлости все-таки не стоит забывать, что он разговаривает с ведьмой, а не с одной из своих бесполезных любовниц, – с презрением сказала Гера, от одежды которой шел пар.

Лошади сходили с ума, слуги тоже были напуганы, и на их лицах читалось одно – они желали убраться как можно дальше от того места, где колдуны выясняют отношения.

– Ты мне не ровня! – с презрением отозвался герцог, успокаивая лошадь. – И прекрасно знаешь, что я раскатаю тебя в лепешку, несмотря на твои таланты!

– Но и вам не уйти целым. А уж вашим людям

и подавно, – сказала она, и я увидел, как у многих появляется на лицах еще больший испуг. – Поэтому я еще раз хочу узнать о ваших планах. Надеюсь, на этот раз они будут куда более разумны.

– Никаких компромиссов! – отрезал он.

– А вот я предлагаю договориться. Я отдам украденное и обещаю не оказывать сопротивления, если вы отпустите Людвига, – вкрадчиво произнесла девушка.

– Что?! – взревел я.

Она вскинула руку, и я, вопреки собственному желанию, заткнулся, больше не имея возможности спорить.

– Он здесь ни при чем, ничего не крал и ни о чем не знал. Всего лишь защищал меня, когда я попросила о помощи.

– И я должен поверить, что два стража не действуют заодно? – глумливо рассмеялся чародей.

– Я молю о том, чтобы вы сохранили ему жизнь, – тихо произнесла Гертруда.

Я попытался возразить жестами, но и это у меня не получилось. Ведьма скрутила меня по рукам и ногам, превратив в безмолвную неподвижную фигуру.

В глазах герцога появился хищный блеск:

– Хорошо. Вы отдадите украденное мне немедленно и без всяких торгов. А потом отправитесь со мной в Кобнэк и, если будете шелковой, ваш страж, возможно, доживет до того дня, когда сможет воспользоваться жизнями собранных душ.

Гертруда дрожащей рукой вытащила кулон, сняла с шеи и кинула ему. Его светлость наклонился в седле, поймав цепочку, поднес мягко пульсирующий кристалл к глазам, победно улыбнулся:

– Чудесно, госпожа фон Рюдигер. Мне нравится, когда вы становитесь послуш…

Кристалл с мелодичным звоном лопнул, и во все стороны полетели мелкие стеклянные осколки, один из которых до крови расцарапал щеку герцога.

– Глупая шутка! – прорычал Элиас Войский в тот самый момент, когда я обрел способность двигаться.

– Эта шутка называется последствиями, ваша светлость, – ответила Гертруда. – Любой поступок рано или поздно приводит к расплате. Вы конечно же знакомы с баронессой фон Гляу.

Рядом с лошадью герцога стояла рыжеволосая девушка с очаровательными кудряшками и бледной кожей. На ее небесно-голубом платье медленно, но неумолимо проступала кровь. Я моргнул, думая, что зрение меня подводит, но душа, действительно, была видима не только для тех, кто обладает даром. Судя по всему, Гертруда насыщала ее своей колдовской силой, поэтому и не могла сражаться с герцогом на равных.

Его светлость между тем побледнел ничуть не хуже девушки, а его губы и вовсе посинели.

– Что?! Это невозможно!

– Вам ли не знать, что в магии возможно все. – Гертруда придирчиво изучала свои ноготки. – Вы убили ее, когда вам было семнадцать? Или восемнадцать?

Наверное, это очень обидно, когда тебе отказывают.

– Как она тут оказалась?! – Он старался сдерживаться, не смотреть на свою жертву, платье которой уже наполовину стало кровавым, и я увидел в его глазах глубинный ужас.

– Признаться честно, это моя вина.

– Что ты сделала, глупая ведьма?! – заорал он, брызгая слюной.

– Когда я добывала вот это, – Гера с улыбкой показала еще один кулон, вытащив его из кармана, – мне пришлось уничтожить фигуру, которая сковывала душу. Кроме этой фигуры была еще одна, точно такая же. Я на всякий случай стерла и ее. Разбираться было недосуг, я была ранена и сочла, что это резервное удержание, но, как оказалось после беседы с баронессой, мой поступок освободил ее. Выпустил на свободу после пятнадцати лет заключения. Вы, разумеется, этого не заметили, а баронессе ничего не оставалось, как следовать за нами и надеяться, что я помогу ей. Видите ли, она хотела, чтобы вы смогли увидеть ее и знали, почему умрете.

Он выругался и швырнул в душу заклинание, которое не причинило той никакого вреда.

– Бессмысленная попытка, – с насмешкой сказал я. – Тут нужна помощь стража. И знаете, ваша светлость, на этот раз мне отчего-то помогать совершенно не хочется. А тебе, Гера?

– Спасать убийцу? Это не в моих правилах. Вашей светлости придется расплатиться за содеянное, и я могу вам лишь посочувствовать.

Он больше не ждал, развернул коня, пытаясь бежать, но вылетел из седла, словно врезавшись в невидимую стену. Попытался встать, оглушенный, ошарашенный и перепуганный, но девушка уже склонилась над ним, улыбнулась, и человек зашелся в вопле ужаса. Слуги, не выдержав, бросились прочь.

Крик герцога перешел в булькающий вой. А затем наступила благословенная тишина.

Хрустальный кулон качался на цепочке прямо у меня перед глазами. Грани кристалла ловили тусклый солнечный свет, отражали его зеленоватыми искрами. Я задумчиво всматривался в глубину камня, наблюдая за мягкой пульсацией находящейся там души.

– Словно чье-то сердце бьется, – наконец сказал я, возвращая кулон Гертруде.

– У меня была точно такая же ассоциация. – Она выглядела уставшей после целого дня пути, но держалась на редкость хорошо.

Сейчас мы сидели в дилижансе, который совсем скоро должен был отправиться в Альбаланд.

– Удобное вместилище для переноски душ. Я сама его придумала. Хочешь, засуну в такую Проповедника?

– Не дамся! – тут же заявил тот.

– Да я и не сомневалась.

– А попробуешь затолкнуть меня туда насильно, ведьма…

– Боюсь, такой ход не получится. Нужно добровольное согласие. Это обязательное условие.

– Расскажи, кто из вас придумал сыграть такую штуку с герцогом? – задал я мучивший меня вопрос. – Ведь баронесса была темной, ты могла ее убить, даже не выслушав.