Стража! Стража!
Шрифт:
— В виду того, что. — медленно читал он, водя трясущимся пальцем по буквам. — Это угодно Дэ-Рэ-Кэ — дракону Кэ-о — королю королей и А-Бэ-Сэ-О-Лэ — на его широком розовом лбе выступил пот. — абсолютному, вот как, Пэ-Рэ-АВэ-И-Тэ-Лэ-Ю, правителю…
Он впал в мучительное молчание, медленно водя ногтем по пергаменту.
— Нет. — наконец сказал он. — Это же неправильно? Он же не собирается кого-нибудь сожрать?
— Потреблять. — сказал старший из стражников. — Это все часть общественного… общественного соглашения. —
— От кого? — спросил Валет. — У нас еще не было врага, которого мы не могли бы подкупить или дать взятку..
— До сих пор. — мрачно сказал Двоеточие.
— Вы быстро ухватываете. — сказал стражник. — Вы должны идти оглашать указ. Под страхом смерти.
Морковка заглянул в указ через плечо Двоеточия.
— Что такое девственница? — спросил он.
— Незамужняя девушка. — быстро сказал Двоеточие.
— Что, как моя подружка Тростинка? — с ужасом спросил Морковка.
— Не совсем так. — сказал Двоеточие.
— Но ведь она не замужем, вы же знаете. Никто из девушек миссис Пальмы не замужем.
— Ладно, да. — сказал Двоеточие.
— Хорошо. — сказал Морковка, с оттенком торжества. — Я надеюсь, что у нас не будет подобных явлений.
— Люди не потерпят этого. — сказал Двоеточие. — Помяните мои слова.
Стражники сделали шаг назад, став вне досягаемости нарастающего гнева Морковки.
— Они могут поступать как им угодно. — сказал старший из стражников. — Но если вы не будет оглашать указ, то вам придется давать объяснения Его Величеству.
Они поспешно покинули помещение.
Валет пулей метнулся на улицу. — Дракон на вашем жилете! — кричал он вдогонку. — Если бы ваша старая мамочка узнала о том, что вы бродите с драконом на жилете, то перевернулась в котле!
Двоеточие вернулся к столу и взял свиток.
— Плохие дела. — пробормотал он.
— Он всегда убивал людей. — сказал Морковка. — Вопреки шестнадцати отдельным Актам Совета.
— Ну да, конечно. Но ведь все было просто вроде переполоха тут и там. — сказал Двоеточие. — Но все было не так уж и плохо, как я полагаю, но люди участвующие в этом, только передавали женскую комбинацию и стояли вокруг, наблюдая, чтобы все было пристойно и легально, что хуже всего.
— Я полагаю, что все зависит от вашей точки зрения. задумчиво сказал Валет.
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, с точки зрения человека, которого сожгли заживо, это возможно значит не много. — философски сказал Валет.
— Как я уже говорил, люди с этим не согласятся. — сказал Двоеточие, игнорируя утверждение. — Вот увидите. Люди пойдут маршем на дворец и что тогда останется делать дракону, а?
— Сжечь их всех. — коротко сказал Валет.
Двоеточие выглядел озадаченным. — Но он ведь не может так поступить, верно? — сказал
— Не поймете как предупредить это, верно? — сказал Валет. Он выглянул за дверь. — Он был хорошим парнем, этот мальчишка. Привык быть на побегушках у моего дедушки. Кто бы мог подумать, что он будет шляться с драконом на груди…
— Что мы будем делать, сержант? — спросил Морковка.
— Я не хочу быть заживо сожженным. — сказал сержант Двоеточие. — Моя жена и так будет меня распекать. Так что полагаю, нам стоит отправиться оглашать указ. Но не беспокойся, парень. — сказал он, похлопав Морковку по мускулистой руке и повторяя, как-будто не поверив самому себе в первый раз. — До этого не дойдет. Люди с этим не согласятся.
Леди Рэмкин простерла руки над телом Эррола.
— Черт меня подери, если я знаю, что там внутри происходит. — сказала она. Маленький дракончик пытался лизнуть ее в лицо. — Что он кушал?
— Последнее, что он съел, был чайник. — сказал Бодряк.
— Чайник чего?
— Нет. Чайник. Черный чайник с ручкой и носиком. Он его долго обнюхивал, а затем слопал.
Эррол устало улыбнулся и рыгнул. Они оба присели.
— Да, а затем мы обнаружили, что он ест сажу из дымохода. — продолжал Бодряк, в то время как их головы поднимались над оградой.
Они наклонились над укрепленным бункером, служившим лазаретом для леди Рэмкин. Он должен был быть укреплен. Ведь обычно, первое, что делал заболевший дракон, терял контроль над своей пищеварительной системой.
— Он совсем не выглядит больным. — сказала она. — Просто разжиревшим.
— Он постоянно скулит. И вы замечаете, что у него под шкурой гуляют какие-то маленькие штучки? Вы понимаете, о чем я говорю? Помните, вы говорили, что они могут перенастраивать свою пищеварительную систему?
— Да, конечно. Все желудки, поджелудочные железы и протоки могут быть подключены самым различным образом. Чтобы иметь преимущество…
— Чтобы ни случилось, они имеют возможность извергнуть пламя. — сказал Бодряк. — Да. Мне кажется, что он пытается извергать как можно более горячее пламя. Он хочет вызвать на бой большого дракона. Но каждый раз тот взмывает в воздух, а ему только и остается, что сидеть и хныкать.
— И не взрывается?
— Как могли мы заметить, нет. Уверен, что если бы он это сделал, то мы бы заметили.
— Он просто ест все без разбора?
— Трудно сказать. Он обнюхивает все подряд и съедает большинство предметов. Например два галлона лампового масла. Как бы то ни было, я не могу его там оставить. Мы не можем обеспечить достойный уход за ним. А совсем не потому, что нам больше не нужно знать, где теперь находится дракон. — горько добавил он.
— Мне думается, что вы поступили немного глупо со всем этим. — сказала она, направляясь обратно к дому.
— Глупо? Меня вышвырнули с работы на глазах у людей!