Страждущий веры
Шрифт:
Им выделили просторный зал, сырой из-за бьющего из стены водопада и слабо освещённый тонкими прожилками зелёного кристалла. Не почитаешь, конечно, но для тренировки сойдёт.
— У тебя слишком напряжённая стойка. Противоположную от руки с мечом ногу выставь вперёд, а вторую согни в колене. Так ты сможешь двигаться намного быстрее, — наставлял слуга. — А теперь вращай лезвие перед собой. Пока ты так делаешь, никто сквозь твою защиту достать не сможет, только со спины.
— Я знаю азы. Может, уже начнём бой? — проворчал Вейас, становясь в нужную позицию.
Слуга
Впервые в жизни Вейас настолько выкладывался. Очень хотелось победить, хотя бы не опозориться, но слуга словно предугадывал все удары и отражал их играючи. Он ни разу не сделал атакующего выпада, почти как отцовские поединщики. Разозлившись, Вейас стал неаккуратен и принялся безрассудно рисковать. Замахнулся слишком резко, а когда противник вместо того, чтобы отбить, ушёл в сторону, Вейас потерял равновесие и припал на колено.
— Спокойно! — усмехнулся, протягивая руку, слуга. — Ярость, конечно, прибавляет сил, но когда она затмевает разум, твоё собственное оружие оборачивается против тебя.
Вейас не принял помощи и поднялся сам.
— Может, обойдёмся без доморощенной мудрости?
Слуга снова безразлично повёл плечами:
— Если тебе так отчаянно нужно победить — скажи, и мы покончим с этим намного быстрее.
— Просто научи меня... — сражаясь с собой, попросил Вейас. Ради сестры...
Слуга показывал детские приёмы: исправлял стойку, до десятого пота заставлял повторять замахи, пока они не стали достаточно отточенными. Лишь после этого они перешли к одновременным движениям рук и ног, позициям, в которых лучше удавалось удерживать равновесие и двигаться быстрее.
Когда мышцы заломило от усталости, а ноги уже не держали, от падения спасли служанки-туаты. Принесли обед. Вейас со слугой уселись на полу, скрестив лодыжки, и обмакнули куски печёного мяса в медовый соус.
— Чесночку бы... или хрена, — покривился от приторной сладости слуга. — Всё у этих демонов не как у людей.
Вейас припал к кружке холодного молока и опорожнил её, не замечая вкуса. Бешено колотившееся сердце никак не хотело униматься, а дыхание — восстанавливаться. Чувствовалось, как лицо пышет жаром.
— Силёнок у тебя маловато и выносливость ни к демонам. Гибкость и реакция хороши, но на них одних долго не протянешь, — снисходительно покачал головой слуга, отправляя в рот очередную порцию мяса и облизывая пальцы. — Скажи, тебя ведь, как и всех, учили наносить удары только в равномерном ритме?
— Это помогает дольше сохранять силы, — усталость смыла спесь, хотя вопрос показался глупым.
— Да, но делает выпады предсказуемыми. Рваный ритм вымотает противника намного быстрее.
Вейас поинтересовался с вызовом:
— Почему ты показываешь только очевидные вещи, а победоносные приёмы скрываешь? Боишься, что кто-то сможет тебя обскакать?
Слуга чуть не покатился со смеху.
— Никаких секретных приёмов нет. Всё, что я умею — азы и «доморощенная мудрость» вашего Кодекса, а дальше только интуиция и воображение. Мастерство не даётся легко. Это результат
Вейас уставился в пол. Если это правда, значит, мастерства ему не обрести. Усидчивость и трудолюбие никогда не были среди его сильных сторон. Если бы только нашёлся лёгкий путь.
«Лёгкие пути ведут в никуда. Успеха добиваются лишь упорством», — послышался шёпот слуги уже внутри головы.
— Чужие мысли читать запрещено, кроме крайней нужды, — огрызнулся Вейас и достал из опустевшей больше чем наполовину миски кусок мяса.
— Сумеречникам запрещено, но я-то клятвы не давал, — хохотнул слуга.
Он отставил миски, взял меч и принялся упражняться сам. Вейас наблюдал с завистью, как легко слуга двигался. Клинок со свистом рассекал воздух, нанося сокрушительные удары по незримому врагу. Ноги перетекали из одной позиции в другую, словно в танце. Меч жил в руке её продолжением. Нет, такой мастерской техники Вейасу никогда не добиться, но можно попытаться стать чуть лучше ради сестры.
Четыре дня пролетели в одно мгновение. Выдвинуться решили с началом сумерек. Большой отряд туатов должен был отвлекать мелких сошек, пока Вейас со слугой попытались бы проникнуть внутрь чёрного дома. Если всё пойдёт по плану, уже к утру сестра будет в безопасности, а Странники отправятся по Сумеречной реке в ледяную Преисподнюю.
Ночь на севере наступала быстро, поэтому действовать приходилось стремительно. Когда багровое солнце только-только покатилось за море на западе, отряд уже переступил границу мёртвой окраины. Из-за домов накинулись твари с головами летучих мышей. Туаты сомкнули строй и ощетинились копьями с серебряными наконечниками, тараном пробивая путь к чёрному дому. Странники на рожон бросаться не желали, а просто шли следом. До места добрались, когда на тёмном небосводе уже можно было разглядеть яркую россыпь звёзд и тонкорогий серп новорождённого месяца.
«Пора», — шепнул слуга. Вейас положил ладонь на эфес.
Туаты пропустили их из середины строя вперёд, продолжая отгонять Странников. Мелкими сошками, скорее всего, руководил фантом, а он-то знал, от кого исходила наибольшая опасность. Стоило выдвинуться из строя, как твари напали, пытаясь смять туатов и сквозь них добраться до людей. Парочке демонов удалось проскользнуть, но прижавшиеся спина к спине Вейас и слуга смогли оттеснить их обратно. Взбежали на высокое крыльцо. Мелькнула ещё одна тень, Вейас ударил клинком наотмашь.
— Живее! Мелочь оставь туатам! — прикрикнул слуга.
Он с трудом приоткрыл дверь на небольшую щель и протиснулся в дом. Запахло кровью. Должно быть, у слуги от натуги открылась рана. Вейас шмыгнул внутрь, и дверь затворилась.
— Зажигай свечу, — скомандовал слуга, а сам привалился к косяку. — Эта тварь опять на шаг впереди нас — защитные заклинания повсюду. Дальше снимать их будешь ты, иначе у меня не хватит сил вытащить твою сестру.
— Ты бы мог позаимствовать мои, — предложил Вейас.