Стражи: Gelidus Corde
Шрифт:
Я глянул на дверь: мне показалось, что я услышал ее торопливые шаги, но вода в дальней комнате все еще шумела.
«Может, она не любит меня на самом деле?» — бесконтрольно пронеслось у меня в голове.
В груди что-то болезненно кольнуло. Я со злостью скомкал одеяло. Это были бесполезные размышления: я не смог бы найти ответа, лишь причинил бы себе боль, но мой разум отказался повиноваться мне, заставляя вспоминать, как мило Кетерния болтала с Себастьяном, как хорошо они смотрелись рядом, как слащаво он
«Это он был в «Царстве мертвых». Кто же еще мог вызвать у меня такую жгучую неприязнь?» — с легким сомнением подумал я: не привык обвинять людей без должных доказательств.
Однако я был уверен, что он еще проявит себя, покажет свою истинную гнилую сущность Леруаморо, и тогда мне нужно будет быть рядом с Кетернией, чтобы она не почувствовала боли…
Я приподнялся на локтях, когда моя дверь еле слышно скрипнула. Кетерния, довольно улыбаясь, заглянула внутрь:
— Можно войти?
— Как ты всегда проникаешь сюда, чертовка?
Девушка пожала плечами, вопросительно уставившись на меня.
— Ладно, входи, — вздохнул я.
Стражница влетела в комнату, будто небольшое торнадо; она с разбегу залетела на кровать, утыкаясь лицом мне в ключицу. От ее мокрых волос приятно пахло цветами, я не удержался и схватил одну прядку, принюхиваясь к тонкому аромату.
«Она пахнет весной», — отчего-то подумал я.
Кетерния не двигалась, тяжело дыша мне в плечо. Ее рука собственнически обхватила мою грудь, комкая старую растянутую футболку.
— Что-то не так? — осторожно спросил я, прокашлявшись.
Чертовка усиленно покачала головой, щекоча мне шею растрепанными волосами.
— Точно? — повторил я, и она приподняла голову, заглядывая в мои глаза.
— Ага, все хорошо, — Кетерния перевернулась на спину, пристраиваясь подле меня.
Мы просто лежали рядом, уставившись в потолок. Стражница глубоко дышала около меня, рассеянно поглаживая пальцами мою руку. Ее глаза замерли на месте, она задумалась о чем-то, и слабая тень улыбки пробежала по ее лицу.
— Слушай, — она повернулась ко мне.
— Мм? — вопросительно протянул я, изучая ее лицо, словно увидев впервые.
— Может, покрасим потолок? — неожиданно предложила она.
— Сейчас? — я уставился на нее с неким укором.
— Нет, конечно, позже, — Кетерния подняла правую руку в воздух. — Мы сможем, например, нарисовать здесь созвездия из нашей бухты или просто голубое небо, слегка задернутое пеленой облаков…
Я наблюдал за ее мечтательными глазами и слушал такой воодушевленный голос, почему-то мне так сильно захотелось ее сейчас обнять, но я сдержался.
— Да, было бы здорово, — я поддержал бы ее любую, даже самую безумную, идею, если бы чертовка выглядела так, как сейчас.
Стражница радостно
— Как тебе Марисса? — с любопытством заговорила она через несколько минут.
— Не знаю, она показалась мне странной, — нехотя ответил я, слегка нахмурившись.
— Себастьян сказал, что она ведет себя так только тогда, когда все идет не по ее плану, а в остальное время она — само очарование, — утешила меня Кетерния.
Его имя неприятно резануло мне уши, но я постарался проигнорировать это.
— А ты что о ней думаешь? — поинтересовался я.
— Ну, она очень красивая, ее глаза цвета зимнего неба, когда вот-вот повалит снег, — ответила чертовка задумчиво.
Я представил, как воздух становится ледяным, обжигающим легкие, поднимается шаловливый ветерок, разметающий залежавшиеся сугробы, жалобно скрипят голые деревья, перешептываясь друг с другом, а потом свинцовое небо словно раскалывается, снег затапливает землю, а облака светлеют, напоминают старое отшлифованное фамильное серебро, покоящееся за стеклом в антикварном шкафу…
— Да, думаю, ты права, — согласился я, приобнимая Кетернию.
— Я всегда права, — довольно отвечает она.
— Спорно.
Она шуточно ударила меня по груди, заставляя слегка рассмеяться. Затем мы замолчали. Я думал о сером небе, которое так любил рассматривать по вечерам в Норвегии.
— Себастьян… — тихо начала чертовка. — Ты считаешь, что он плохой?
Я замер, боясь разрушить ее представление о нем так сразу, уничтожить любую ее веру.
— Не знаю, подозрительный, хотя, наверное, не настолько безумный, как его отец, — ни капли не приврав, ответил я.
— Я подумала так же, — заключила она, прикрывая глаза; длинные ресницы отбрасывали тени на ее щеки.
Мне так хотелось спросить у нее, что она чувствовала по-настоящему. Может, мне стоило сдаться?
«Но ведь она не пришла бы к тебе, если бы влюбилась в Себастьяна», — убеждал я сам себя.
Мы пролежали так около часа, пока темные низкие облака медленно плыли по небу, уносясь к Финскому заливу. Там, в вышине, кричали чайки, ища что-то в тумане, а может, звали на помощь, потеряв самих себя.
— Слушай, — тихо обратилась ко мне Кетерния, заглядывая мне в глаза. — То, что ты сказал тогда… Оно в силе?
Я знал, что она имеет в виду, что хочет узнать.
— Пока ты этого хочешь — да.
Чертовка ласково улыбнулась, вновь удобно устроившись на моем плече.
— Ты ведь этого хочешь? — опасливо спросил я, боясь ее ответа.
— Ага, — сказала она, обнимая меня.
Солнечные лучи прорвались через пелену серых облаков, озаряя зимний город.
Комментарий к Глава 23