Стражи: Gelidus Corde
Шрифт:
В эту секунду в щит воткнулся широкий кинжал, сиявший мутным серебром. Его лезвие задело мое ухо, оставляя тонкий порез. Я дернулся в сторону, легко скидывая щит, словно тот был невесомой вуалью. Сила сорвалась с моих пальцев, создавая прозрачный шар, с грохотом разорвавшийся десятком ледяных кристаллов. Я успел воздвигнуть воздушную защиту, а Марисса не сориентировалась — один из осколков вошел в ее левую ладонь. Ледяная стражница ошеломленно посмотрела на ранение и попыталась вынуть занозу, но та лишь крепче засела в руке, разрастаясь маленькими иголками под кожей. Когда она посмотрела на меня, то я понял, что перестарался: в серебряных глазах словно собиралась буря.
«Черт», —
Я с трудом успевал останавливать удары стражницы вновь созданным моргенштерном, трещавшим под жестким напором. Марисса подняла чункуэда в воздух, намереваясь атаковать сверху: я поставил блок и решительно посмотрел на нее, как бы показывая, что угадываю все ее движения. Однако это было обманкой. Ледяная перчатка с силой вошла в мой левый бок, заставляя меня согнуться пополам. С пальцев-кинжалов хищно капала кровь, замерзая по пути к земле. Я хватал ртом воздух, стараясь защититься от ударов за слабым воздушным щитом.
«Дело дрянь, я просчитался», — панически думал я, ища выход.
Я знал, что так можно было сделать с самого начала, но риск был чересчур велик: Марисса управлялась с дикой стихией лучше меня, но другого пути не было. Я рассеял моргенштерн и, взмахнув рукой, создал куполообразный щит, призванный защищать меня несколько минут. Внутри было тихо, звон оружия не прорывался внутрь. Я видел только размытый силуэт Мариссы, ударявший по ледяной скорлупе вновь и вновь. Я повернулся туда, где, по моим представлениям, находились все остальные. Стефан, наверное, сейчас показушно зевал, бабушка внимательно смотрела за сражением, но я почему-то уже не знал, что могла делать Кетерния. Раньше она бы точно поддерживала меня, не отрывала взгляда от битвы, но сейчас…
Мое сердцебиение медленно успокаивалось, пока я думал об этих вещах: такую магию сложно было создать в чересчур возбужденном состоянии. Наконец, когда я слышал только свои мысли, энергия со звоном потекла по телу, впиваясь в кожу, оставляя мягкое покалывание после себя. За одно мгновение я остался практически пуст: все силы вышли. Я понял, что добился того, чего желал, когда Марисса перестала бессмысленно атаковать мой щит и устремила взгляд в небо. Я коснулся льда, разрушая укрытие. Воздух снаружи был угнетающе прохладным, по всей низине гуляли ветра, сражаясь друг с другом. В небе раздался первый удар. Буря началась…
— Ты стал сильнее, — сказала Марисса, отрывая взгляд от неба и поворачиваясь ко мне. — Но ведь теперь мне осталось только захватить этот шторм, сил-то у тебя нет.
Первая капля с громогласным грохотом упала на иссушенную землю.
— Наверное, — я пожал плечами.
Марисса ринулась на меня, беспорядочно метая кинжалы. Я же просто отступал, танцуя между каплями дождя, резавшими кожу. Я почувствовал, когда британка начала свои попытки захватить бурю, но я знал, что пока что ей это не удастся: она не решится вложить всю себя в это.
— Черт, — выругалась Марисса, когда ледяное лезвие, упавшее с небес, порезало ее щеку.
— Подожди, это еще только начало, — посоветовал я, раскидывая руки.
— А вот он, Айна, стоит Джонатана, — услышал я слова Стефана, прорвавшиеся сквозь треск бури.
В этот самый момент море, разлившееся за пределами долины, прорвалось сквозь толщу горы. Безумные волны, подбадриваемые ветром и неровностью ландшафта, шли на Мариссу. Через мгновение беспросветная чернота небес раскололась, обрушивая на нас дикий снегопад, перемежавшийся с тяжелыми градинами, раскалывавшимися при ударе о землю. Марисса пыталась остановить стихию, отбросив в сторону оружие. Я слышал, как она шептала
Я создал слабый воздушный щит, способный удержать меня на месте, когда вода настигла меня, поднимая со дна камни и заставляя их кружиться в беззвучном вальсе. Марисса, чем совершенно меня не удивила, устояла на ногах, уперевшись руками в водную стену, которая огибала ее и шла дальше, встречаясь с другим течением.
«И что дальше? Если так и буду бездействовать, то мы не сдвинемся с мертвой точки», — подумал я, смотря, как сквозь мелкую брешь в воздушном пузыре сочилась вода.
Оценив количество моей энергии, рассеянной в воздухе, я понял, что мог забрать небольшую часть себе, что могло помочь мне победить. Тогда я сделал первый шаг — воздушный щит медленно прорывался сквозь толщу воды. Я шел к Мариссе, скрежетавшей зубами от усилий, которые она вкладывала в удержание щита вокруг себя: мои силы пытались подавить ее.
— Трудно сдерживать? — спросил я, входя в воздушный пузырь, созданный британкой.
Она медленно обернулась: серебряные глаза затопила ярость, которая практически трещала молниями в воздухе, окружавшем нас.
— Ты славно потренировался, Александер, — процедила она сквозь зубы, медленно, палец за пальцем, отпуская водную стену.
Я уже хотел ее поблагодарить, когда метательный кинжал пронесся мимо меня и утонул в жидкой синеве.
— Просто замолчи, — прошептала Марисса.
Я заметил, насколько она была измотана и изранена: все руки были расцарапаны градом и пронзительным дождем, волосы выпали из хвоста и лежали беспорядочным иссиня-черным ореолом вокруг чересчур бледного лица, ее губы дрожали, но в глазах оставалась сталь, помогавшая ей держаться на ногах. Будь я на ее месте, я бы давно рухнул на землю, не имея сил продолжать сражение, но она боролась.
— Ма… — что-то треснуло во мне, вызывая волну теплых чувств к ледяной стражнице, которые до этого дремали, скрываясь за желанием победить.
— Заткнись!
Ее крик разрезал морскую пучину, небосвод осветили молнии, а гром заставил воздух дрожать. Призрачные узды, которыми я сдерживал бурю, дрогнули в моих руках, стремясь ускользнуть. Я собрался и создал моргенштерн, слабо звеневший у меня в руке. Марисса с трудом остановила первый удар — шипы резанули ее руку, оставляя алеющий след; воздушный пузырь дрогнул, грозясь лопнуть. Я вновь замахнулся, целясь ей в плечо, но она ударила меня ногой в живот, заставив жадно вздохнуть, траектория сбилась. Незаметные стилеты, иглообразные кинжалы, сверкнули около моего лица, однако я успел уклониться: они лишь срезали часть моей челки. Я ошибался, что Марисса была плоха в ближнем бою, она ничем не уступала мне. Каждый ее удар был расчетлив и выверен многолетней практикой, каждый шаг напоминал о ее навыках фехтования — британка стала бесчувственным механизмом, существовавшим для сражений. Я все же был человеком.
«Где ты, девочка в шляпе с алой лентой?» — подумал я.
Марисса удивленно замерла, останавливая лезвие стилета в миллиметрах от моей груди. Мой моргенштерн треснул еще две атаки назад, а на создание щита у меня не было сил; я выглядел столь же потрепанным, сколь была она. Болезненное сердцебиение стучало в ушах, а, может, это были звуки камней, летавших по дну нового моря.
«Может, назвать его морем Разбитых Надежд? Или Неудавшейся Любви?» — подумал я, устало прикрывая глаза.
Когда отдаешь все силы безумной стихии, то не стоит так долго злоупотреблять ее добродушием: она сожрет тебя, когда у тебя не останется сил сопротивляться. Это грозило и мне. Но Марисса почему-то не двигалась.