Стражи: Gelidus Corde

Klavinia

— Я боюсь одиночества. Оно убивало меня, а теперь у меня есть жизнь, — искренне ответил я, смотря Кетернии в глаза.

Девушка небрежно протерла глаза тыльной стороной руки.

«Я заставил ее плакать?» — недоумевал я.

— Я боюсь того же. Каждый день я живу, боясь, что во сне мы не будем тренироваться, что ты лишь плод моей фантазии. Тогда, я, наверное, сойду с ума…

Слеза скатилась по щеке девушки. Я протянул руку и аккуратно стер одинокую каплю.

«Она так беззащитна. Я всегда буду рядом, чтобы помочь ей», — поклялся я.

— Ты привнес

в мою жизнь магию, свет, радость. Я снова свободно дышу, — прошептала Кетерния, кладя свою ладонь поверх моей.

У меня сперло дыхание, а к горлу подступил предательский комок. Думаю, этот момент я запомнил на всю жизнь. Эту ночь, когда вокруг нас летал огонек, мелькая, прямо как слабая надежда, теплящаяся в наших сердцах. Две безжизненные души без семьи и радости. Это в прошлом. Теперь мы — птицы, ждущие своего времени, чтобы расправить крылья и взлететь в небо.

Мы легли на землю, взявшись за руки и смотря друг на друга. Я понял, что она видела в моих глазах — надежду на спасение. Мы одновременно уснули, утомленные тренировкой и безумными душевными страданиями.

Нас разбудили первые солнечные лучи, ярко лившиеся по земле и отражающиеся от бесконечной глади воды.

— А вот и пустой рассвет, — я мягко улыбнулся сонной Кетернии.

Девушка встала, не расцепляя наших рук.

— Нет, сегодня в нем есть надежда на лучшее, — лучезарная улыбка осветила лицо стражницы.

Через несколько минут мы с Кетернией шли по кромке воды, собираясь расстаться до следующей ночи. В первый раз в жизни я чувствовал себя так легко и спокойно. Обняв девушку и исчезая, я продолжал улыбаться будущему, каким бы ужасным оно ни было.

Комментарий к Глава 9

Мне было бы очень приятно узнать ваше мнение о моей истории, так что не стесняйтесь писать отзывы :3

========== Глава 10 ==========

Мое приподнятое настроение оставалось со мной на протяжении всего утра, пока я повторял новые приемы для Кетернии. Естественно, я их и так знал, но это было просто поводом. Поводом отвлечься.

«И неэффективным», — я откинулся в кресле, безжизненно опуская руку с листами.

Я раз за разом, снова и снова возвращался к нашему «почти поцелую». Что бы произошло, если б я поцеловал ее? Она бы ответила? Дала бы мне пощечину и возненавидела?

— Этого мне узнать не дано, — я потер переносицу, желая скрыть свой румянец.

Я снова вернулся к бессмысленному рассматриванию листочков. По идее, сегодня ночью мы будем изучать приемы на атаку, а не защиту. Какой я сделал из этого вывод?

— Кетерния меня покалечит — это раз, — я загнул один палец. — Больше подобного не случится.

Я загнул второй палец.

Я резко встал, безразлично кидая листы на кресло.

«Это же просто нереально! Нужно отвлечься, реально отвлечься», — я встряхнул головой, покидая кабинет.

Я спустился на кухню. Было бы неплохо потренироваться, но в это время я только и буду думать о наших занятиях. Думать о нас — вообще плохо. Нужно думать о нас по отдельности.

— Черт, снова о нас, — недовольно пробубнил я, подходя к столу.

Вчерашняя

записка никуда не делась: бабушка не была дома. Я быстро скомкал ненужный кусок бумаги и кинул его в мусор. Мне было стыдно, что я больше думал о Кетернии, чем о бабушке. Но проблема была в том, что для Кетернии я мог сделать хоть что-то, а для бабушки? Ровным счетом ничего. Я тяжело вздохнул, заглядывая в холодильник в поисках еды для меня. Я поставил тарелку с макаронами в микроволновку. Размеренно завтракая ужином, я думал о бабушке.

«Действительно, чем я ей могу помочь? В Совет меня не пустят, а решать проблемы с нечистью я пока не могу, — я ловко засосал макарошку. — А какой еще от меня толк? Убраться в доме? Прополоть задний двор?»

Я откинулся на стуле, выглядывая в окно. Да, двор действительно выглядел дерьмово. Быстро покончив с трапезой, я забежал в чулан искать садовые перчатки. Конечно же, я ничего не нашел. Ничего удивительного: мы не садоводы-практиканты. Я обреченно вздохнул и отправился на улицу. Погода испортилась, обычный человек надел бы свой самый теплый джемпер, но не я. Я нагнулся к траве, всматриваясь в землю: старые растения лежали плотным сухим слоем.

«Что ж, приступим», — я начал вырывать ненужные сорняки и пожухлую траву.

Откровенно говоря, я больше порезался, чем преуспел в этом, кажется, незамысловатом деле. Сразу было видно: я далек от этой стихии. Но раз уж я взялся, то продолжил. Не знаю, сколько я провозился, но казалось, будто целую вечность. Весь этот мусор я легко сгрудил в неприглядную кучу с помощью своей силы. Усталость сморила меня, поэтому я сел на землю, расслабляясь и вдыхая свежий воздух. Облака быстро бежали по небу, приглушая солнечный свет. Я запустил пальцы в газон, а точнее в то, что от него осталось. Внезапно я вспомнил, что мы можем частично перенимать силы других стражей. Я поднял старую травинку, которую я не заметил во время спонтанной уборки.

«Попытка не пытка», — подумал я с надеждой.

Я прикрыл травинку второй ладонью и думал, как она зеленеет, становится свежей, будто только что выросшей. Ничего не изменилось.

— Досадно, — я отбросил мертвое растение в сторону, поднимаясь с земли.

Я вернулся к груде старой травы и поднял руки в вверх, собираясь убрать эту гадость. Как раз в тот момент, когда мусор полетел на свое законное место, задняя дверь дома открылась. Я обернулся. Бабушка вышла на улицу и рассматривала результат моего рабского труда. Я подбежал к ней.

— Как тебе? — я довольно улыбнулся, ожидая похвалы.

Женщина взглянула на меня и улыбнулась, легко потрепав меня по волосам. Хотя она и улыбалась, ее глаза оставались грустными и усталыми. Я встал справа от нее, смотря вперед. Так я пытался показать, что поддерживаю ее, пусть только и морально.

— Проверка точно завтра? — я разрядил обстановку.

Бабушка прочистила горло:

— Да, мы со Стефаном придем к вам в сон сразу после его начала.

Мы снова замолчали. Ветер глухо завывал нам в спину. Бабушка глубоко вздохнула и повернулась ко мне.