Стражи Перекрестка

Маслов Александр

– На месте поздно будет: вы окажитесь один на один с самыми опасными незаконниками вселенной. Вам поможет только отвага, смекалка и высокие знания. Так берите их у меня, пока даю, – с отеческой улыбкой сказал Валенкир, задерживаясь у полок заставленных толстыми фолиантами. В эти минуту он подумал: если Вей-Раста и ее новые помощники задание выполнят, то это будет сущим чудом. Тогда его совесть перед Верховными будет чиста как вода в священном источнике. Он сможет смело просить заслуженную пенсию и жить в счастье и радости где-нибудь в светлых домах Эдоса.

– Не понял, магистр, вы разве не идете

с нами? – Семин даже чуть привстал с кресла и нечаянно толкнул локтем милиционера.

Капитан Лыков открыл мутные глаза и оторвал подбородок от груди.

– Я мысленно с вами. Так сказать, душой и всем сердцем, – ответил Валенкир, продолжая мечтательно глядеть на корешки редчайших фолиантов.

– Но мы же не справимся с десятком дейфов, Хельтаваром и Тришкой без вас! – Семин непонимающе воззрился на магистра и перевел взгляд на притихшую Вей-Расту. – Как же мы без магистра?! Перед дейфами мы в меньшинстве и заведомо проигрышных условиях!

Она пожала плечами и отвернулась к окну. На ее красивом лице лежала серая тень.

– Хе-хе, – прохрипел участковый. – Мне Каспер давно говорил, что толку от Валенка, как летом от той самой обуви. И все магистры на Заставе только тем и занимаются, что дефицитные харчи между собой делят. А молятся за наши души они лишь от скуки.

– Как ты смеешь такое говорить! – вскипела Ларса, резко повернувшись к участковому. Казалось, она готова броситься на капитана рассерженной пантерой. – Ты здесь чужак. Пробыл всего несколько дней и рассуждаешь еще! Что ты можешь знать о Заставе, тем белее магистрах?!

– А ничего не знаю, и знать не хочу, – милиционер, снова закрыл глаза, свесил голову и захрапел.

– Значит, вы с нами не пойдете? Ну, спасибо за советы, – подытожил Семин и встал, отряхивая помятые брюки. – Непременно воспользуемся ими, если выпадет подходящий случай.

– Поймите, молодой человек, у меня ревматизм. Обострился, к сожалению, в последние дни, – Валенкир шагнул как-то неловко по ковру, согнулся и закряхтел. Вид его был более чем скорбный, хотя в глазках таились серые молнии, вот-вот готовые ударить в мирно спящего милиционера. – Мне грязевые ванны назначили, – продолжил он делится бедами с Артемом. – Два раза в день. И процедуры пропускать нельзя. Доктор строго запрещает пропускать процедуры. Вот… В общем я буду мучится на процедурах. Знаете, как это неприятно, когда больные ноги да в теплую грязь?… А в остальном, я с вами. Даже молиться за вас буду ежеминутно.

– Господин магистр! У нас в Пятигорске прекрасная грязелечебница! – заметил Артем. – В былые времена в ней вся страна ноги в грязь окунала. Очень советую к нам. С дейфами разберемся, и будите кувыркаться в наших грязях, сколько заблагорассудится.

– Жаль, но ваши грязи мне не подходят. Состав в них не тот, к величайшему сожалению, – это самое величайшее сожаление Валенкир изобразил на лице с мастерством прирожденного артиста. – В общем, идите, ступайте и разберитесь с Хельтаваром и остальными. Житья от них нет ни нам, ни Верховным. Разделайтесь с ними во имя Закона и Порядка во Вселенной! – последние слова он сказал особо звонко.

Может, от этого Вей-Раста встала, повесила на плечо сумочку и ответила:

– Приложим все силы, господин магистр. Обещаю!

– Ни рук, ни ног с головами,

ни прочих органов не пощадим, – с ехидством отозвался капитан Лыков, зевнул и нехотя оторвался от кресла.

– И вот еще что, – Валенкир сунул руку в складки одежды и достал округлый предмет, похожий на серебряный орех. – С великим трудом у Верховных выцарапал. Лично для себя. Но поскольку такое дело, тебе, Вей-Раста жертвую. Воспользуешься в самом крайнем случае, но лучше ты мне его верни.

– Семя Желания! – догадалась ведьмочка.

– Совершенно правильно, – сияя от важности, согласился Валенкир. – Такое имелось только у Арзеля.

– Еще у Гевинара, Хаара-Марга, Иолидиолоера, Истра-лим-Шума, Аборомса… – перечисляла Ларса, но магистр ее остановил взмахом руки.

– Не знаю, не знаю. Наверное, у них были подделки, – сказал он. – А это настоящее Семя. Выражаешь Верховным свое желание, и оно, скорее всего, исполняется. Но только один раз.

– Опаньки! – оживился Семин. – Так тогда все проще простого: мы попросим, чтобы немедленно освободили Каспера Скальпа, а всех незаконников схватили и предали суду!

– Нет, молодой человек. Не говорите чушь, – от очевидной глупости хлуйца благородный лик Валенкира исказила гримаса. – Такие желания не исполнимы в принципе. Если бы все можно было устроить простым выражением воли, чего бы парился я бы здесь с вами? Посредством Семя Желания Верховные могут подбросить какой-нибудь необходимый предмет.

– Помочь материально, – оскалился капитан Лыков. – Взятку насунуть. Статья 290, меж прочим, Уголовного Кодекса.

– Да, помочь материально, – согласился магистр. – Дать какое-нибудь разрешенное знание или на некоторое время наделить силами, как душевными, так и физическими.

– Иначе говоря, ваши Верховные даже в столь деликатных вопросах делают свои дела чужими руками, – с насмешкой отозвался Володя. – Ясно нам все. Счастливо оставаться, – он круто развернулся и зашагал к двери.

Семин пошел за ним. Только Вей-Раста задержалась на минутку, чтобы попрощаться с магистром.

Часть пятая

Спасти рыцаря Скальпа

1

Если верить глазам, то в Пятигорске была ночь. Артем, высунувшись из портала, узрел звезды, яркую луну за осколком стекла и желтые квадратики окон соседней пятиэтажки.

– Чего ты там, гражданин Семин? Пролезай скорее, – поторопил его Владимир Владимир ович.

– Темно как у негра в духовке, – Артем неуверенно шагнул вперед и, споткнувшись об кастрюлю, чуть не расшиб лоб.

Пошарив ладонью по стене, Страж, наконец, нашел включатель, сердито щелкнул им – вспыхнул светильник над мойкой. На кухне (и, как выяснилось позже, во всей квартире) господствовал беспощадный хаос, словно через жилище Артема Степановича прошли орды злобных монголов. Эти дикие монголы зачем-то сорвали занавески, выгребли из шкафа и тумбочек посуду и всевозможный хлам. Даже несколько грязных тарелок в раздробленном состоянии были перемещены на пол. Вдобавок какая-то особо наглая свинья с неизвестной фамилией отломала ручку от кастрюли «Лакор». Зеленовато-бурое зелье из мышиных крылышек блестело под столом отвратительной лужицей.