Стрела гламура

Логунова Елена Ивановна

Едва Дина ушла к себе, я вырвала из рук подружки корзинку и свирепо прошептала:

— Куда в тебя столько лезет?!

— Прости, это я от волнения разъелась, — покаялась Ирка, на светлой куртке которой придавленная клубничная корзинка оставила красное пятно. — Такие страсти!

И она снова повторила, как пару часов назад:

— Страсти кипят, как лапша в кастрюле!

При упоминании кастрюли с кипятком перед моими глазами вновь возникла Катькина ошпаренная конечность, и одна в высшей степени интересная мысль заставила меня забыть о необходимости соблюдать режим молчания.

— Бо-о-оже! —

громко охнула я.

— Т-с-с-с! — Ирка поспешно зажала мне рот ладонью. — Молиться пойдем к себе в келью!

Тихо-тихо, как две мышки, мы шурхнули из-за шторы в прихожую, а там я вывернулась и убежала назад, в комнату. Подсвечивая себе фонариком, достала из тумбочки чемоданчик-аптечку и быстро провела ревизию его содержимого. Ничего особенного там не было, в основном средства первой помощи: зеленка, йод, марганцовка, перекись, горчичники, снотворное, валерьянка, аспирин, анальгин и тюбики с гелем от насморка, антипростудным растиранием и мазью от ожогов. Интенсивный запах мяты издавало именно противоожоговое снадобье.

— Так я и думала! — сказала я.

Несомненно, у Катерины была обожжена нога. Памятное обрушение кастрюли с кипящим бульоном не прошло для нее даром!

— Ты куда запропастилась? — шепотом выругала меня подруга, когда я вернулась к ней в прихожую.

— Поправляла пластины жалюзи, — соврала я. — Незачем кому-то знать, что мы тут были!

Ирка посмотрела на похищенную нами клубнику и согласилась:

— Действительно, к чему афишировать этот приступ здорового аппетита?

Мы вышли из дома. Уже во дворе Ирка остановилась, повернулась к оставленному нами дому и из-под низко надвинутого капюшона куртки опасливо оглядела фасад. Ни в одном из окон света не было.

— Все спокойно! — удовлетворенно молвила моя боевая подруга, и мы продолжили свой путь к нашему коттеджу.

Испуганный Семендяев, опасливо выглянув в окно, сквозь завесу снега заметил во дворе две фигуры. У той, что покрупнее, на груди виднелось кровавое пятно.

— Господи, куда я попал? — тихо ужаснулся трезвый Семендяев и не поленился подпереть дверь своей комнаты прикроватной тумбой.

15

Клубнику, добытую ночью, доедали за завтраком. Масяня от своей порции отказался в пользу Коляна, и тот с удовольствием уплел вкусные ягоды в качестве десерта. Когда на румяном лице мужа появилась сытая благодушная улыбка, я объявила:

— Чур, сегодня у нас смена караула: я катаюсь на лыжах, а ты, Коля, на саночках с ребенком!

Солнечная улыбка супруга потускнела. Он успел размечтаться о новом сеансе горнолыжного катания в соревновательном режиме с Семендяевым, который выпил за завтраком кофе с коньяком и сразу же утратил всякое сходство с робким сереньким зайчиком. Теперь он был похож на кролика Точилку периода его буйного помешательства. Буйный Семендяев скалил зубы и потирал руки в предвкушении смелых эскапад. Очки он снял и небрежно бросил на стол, слегка промахнувшись мимо тарелочки с клубничными хвостиками.

— Но, Кыся, ты же не умеешь кататься на лыжах! — обиженным голосом напомнил мне Колян.

— Зато я умею! — решительно сказала Ирка, пресекая назревающую дискуссию. — Я буду кататься, а Ленка — мне ассистировать:

подносить лыжи, подавать палки и прикладывать к свежим ушибам свинцовую примочку.

Тут я незаметно толкнула разговорившуюся подружку локтем, потому как она чуть не проболталась о наших планах. Ни с каких гор мы с ней кататься не хотели, а собирались наведаться в медицинский центр туркомплекса.

— Нам надо отыскать беременную женщину, которая тут отдыхает, так? — рассуждала Ирка поутру, когда мы с ней вдвоем крутились на кухне, организуя вкусный и питательный завтрак для всей честной компании.

Анатоль сегодня не кашеварил, он был занят другим — чистил от снега двор.

— Беременные женщины на горнолыжных курортах, как правило, крайне немногочисленны, — говорила подруга, разбивая в сковородку яйца. — Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…

— Так много беременных? — усомнилась я.

— Я яйца считаю, — отмахнулась подруга. — Девять, десять. А насчет будущих мам я думаю вот что: нормальные женщины в интересном положении обязательно наблюдаются у врача. Есть у нас основания думать, что Леди-ин-ред ненормальная?

— Пока нет, — коротко ответила я.

— Значит, весьма вероятно, что она побывала на профилактическом приеме у местного гинеколога, — сделала вывод Ирка. — Зайдем к нему и мы. Узнаем, в каком номере остановилась будущая мамаша, навестим ее и вежливо попросим вернуть нам Точилку. Объясним, что наш кролик никакой не сирота и в усыновлении не нуждается.

К осуществлению этой простой и понятной задачи мы перешли после завтрака, сразу после того, как отправили кататься на саночках Коляна и Масяню. Семендяев с ними не пошел, и я была этому только рада. Антон жаждал подвигов и искал соратников, чтобы штурмовать вершину с выразительным названием Б-52, известную также под неприятным именем Лысой горы.

Этот пик можно видеть из наших окон, но особого желания любоваться белой пирамидой, от которой во всех смыслах веяло могильным холодом, я лично не испытывала. Я даже не уяснила себе, была ли эта гора обозначена как Б-52 на топографических картах или же ее с прозрачным намеком назвали именем американского бомбардировщика любители зимнего отдыха.

Дело в том, что вершина Б-52 фактически была таким же мощным оружием массового поражения, как самый большой в мире стратегический бомбардировщик. Говорят, после налетов «летающей крепости» «Б-52» во Вьетнаме оставался настоящий лунный ландшафт: никакой жизни и кругом кратеры. А одноименная гора эффективно превращала в недвижимость отчаянных спортсменов-экстремалов. Длинный, с виду ровный, но жутко крутой спуск неудержимо притягивал смельчаков-лыжников и саночников. Каждый год они прокладывали на склоне глубокую борозду, которая издали походила на царапину, а вблизи оказывалась гладким ледяным желобом, таким длинным, что некоторые катальщики успевали за время спуска получить обширный инфаркт. Редкий экстремал, рискнувший скатиться с Б-52, приезжал вниз без ушибов и переломов, однако желающие получить слоновью порцию адреналина находились постоянно. Я взяла с мужа страшную клятву, что он на гору-убийцу не полезет. Семендяев такой клятвы не дал, и я всерьез опасалась, что в следующий раз мы увидим его уже в гипсе.