Стрелок
Шрифт:
– Ты же просил добыть артефакт «Золотая рыбка», так я принёс, – сказал я.
Гурон оставил мне свой бункер целиком. Так что и его коллекция артефактов – теперь моя, могу распоряжаться ею по своему усмотрению.
– Ёшкин кот, ну и удачливый ты сукин сын, Меченный! Покажи, – сказал Борода, потирая от нетерпения руки.
Я поставил винтовку на пол и прислонил её к стойке, скинул рюкзак и достал контейнер. Открыл. «Золотая рыбка» засветилась ровным золотистым светом, по бритому наголо черепу Бороды побежали блики. Артефакт представлял
Услышав какие-то возгласы и возню, я скосил глаза в сторону американцев. Все четверо с любопытством смотрели на контейнер у меня в руках.
– Борода, а це кто таки, часом не москали? – кивнув в сторону четверки, спросил я, передавая контейнер Бороде.
Борода хохотнул и убрал контейнер под стойку:
– Ни, не хвилюйся, це американьски хлопци, – оценив мой намёк на негра, ответил по-украински Борода, – Снимают тут фильму про Зону.
– И квартируют у тебя? – спросил я.
– А як же? Складовск – цеж пятизвездочный готель Затону! – ответил Борода.
– И почем же у тебя теперь нары в твоём «готелю»? – спросил я.
– Для тебя, Меченый, цены прежние, а теперь даже с бонусной скидкой. А американьцев я разместил в своей каюте, – ответил Борода.
– По цене «пентьхауза» в Хилтоне, небось! – сказал я, хихикая.
Борода лукаво посмотрел на меня и захихикал вслед за мной.
– Что-то народу у тебя маловато. А там кто? – отсмеявшись, спросил я, кивнув в противоположный угол.
– К вечеру все подтянутся. А там? Ну, Грача ты, наверно, знаешь, а те двое – Крендель и Шнур. Так, шпана необстрелянная – «ни украсть ни посторожить», держу их на посылках, – ответил Борода.
– А чего это Грач у тебя ошивается? Я слышал, что погоняло он своё заработал потому, что на зиму выходил из Зоны, а возвращался с первыми грачами, – спросил я.
– Надеется перед уходом перетереть со Стрелком, дело у него к нему есть, а тот завсегда зимовал у меня, – ответил Борода.
– А кто такой Стрелок? – спросил я.
– Такой же фартовый сталкер, как и ты, Меченый. Только вот сдается мне, если сегодня не пришел, то уж больше и не придет – кончился его фарт, я его уже месяцев восемь не видел, – ответил Борода.
– А почему не придет? Земля подмерзла, идти легко, – спросил я.
– Сегодня в ночь пойдет снег, завьюжит, все тропы снегом занесёт, – ответил Борода.
– С чего бы это вдруг? Небо чистое, ни облачка, ни ветерка, солнышко ярко светит. Да и синоптики обещают ясную морозную погоду, – возразил я.
– Тю, нашел, кому верить, синоптикам! Ты меня слушай, мне мой ревматизм подсказывает – в ночь пойдет снег, – сказал Борода, – Тебе чего плеснуть, или сперва чего поешь?
– Налей горилки, что ли, грамм сто пятьдесят. Для начала, – сказал я.
Взяв
Белобрысый снова заговорил, кивая в мою сторону. Борода что-то ответил, пожимая плечами. Ну нет, последнюю «Золотую рыбку» из коллекции Гурона я белобрысому не отдам.
Белобрысый от стойки направился ко мне.
– Добрый день, разрешите присесть за ваш столик? – почти без акцента спросил белобрысый.
Я утвердительно кивнул, допил остатки горилки и зажевал их второй конфеткой.
– Разрешите представиться: Мишель, Мишель Дарен.
– Меченый, – представился я и спросил, – Вы француз?
– Нет, я канадец, Квебек, но живу и работаю в Голливуде. А тут я по заданию «Нэшнел Географик» снимаю фильм о сталкерах и о Зоне. Нам нужна ваша помощь, – ответил Мишель.
– Вы хотите, чтобы я снимался в вашем фильме? Что-то типа «Крокодила Данди» или «Тарзана»? Нет, карьера голливудской звезды меня не интересует, – ответил я.
– Нет, нам нужен проводник в Мёртвый город. А мистер Борода говорит, что вы один из опытнейших сталкеров зоны, – сказал Мишель.
– Не сезон, зимой никто в Мёртвый город не ходит, – ответил я.
– Я хорошо заплачу, – настаивал Мишель.
Конечно, мне самому надо в Мёртвый город. Мне надо побывать в назначенном роботом-трансформером Джеймсом месте встречи. Может, он оставил мне какой знак? Кроме того, роясь в бумагах Гурона, я наткнулся на документ с описанием ещё одного бункера. В документе было всё и подходы, и способ проникновения и коды доступа, но была и приписка – не безопасно! Это может означать, что в бункере меня ждет засада. Так что свидетели и попутчики мне не нужны, тем более – такие.
– Вы очень хорошо говорите по-русски, – сказал я, пытаясь сменить тему.
– Мой прадед, кстати сказать, мой полный тёзка, Михаил Даренко был украинцем. После войны он эммигрировал в Канаду, в Квебек. Там фамилия наша и трансформировалась на французский манер. В моей семье до сих пор все говорят по-украински, так что, освоить русский в университете мне было легко, – ответил Мишель.
Ясно – правнук бандеровца, украинский националист, а университеты он свои проходил в ЦРУ!
Мишель вынул из разгрузки отполированную до блеска фляжку из нержавейки, свинтил крышечку, отхлебнул и предложил мне. Я взял фляжку и сделал глоток.