Стрелы Сехмет
Шрифт:
— Конечно, — ответила женщина. — Как вам будет удобно. Поставлю отложенный платёж.
Я протянул кредитку почти с облегчением. Кассирша выдала мне белоснежный прямоугольник, на котором красивыми синими буквами были вытеснены логотип авиакомпании, номер места в салоне и всё, что должен знать пассажир, чтобы вовремя улететь туда, куда ему нужно.
Отойдя от кассы, я направился к скамейкам в зале ожидания. Рейс только через сорок минут, так что можно перевести дух. Через минуту подошла девушка в форме и предложила напитки,
Через полчаса я встал и направился к кишке, ведущей к самолёту. Предъявив билет и протащив сумку через сканер, прошёл в коридор-гармошку и двинулся по упругой парусине, освещённой вмонтированными в потолок лампочками. Я начал испытывать нарастающее беспокойство. Так всегда бывает, когда я приближаюсь к самолёту — фобия, от которой мне так и не удалось избавиться.
Впереди появился квадрат люка. Я невольно замедлил шаги, но деваться было некуда. Всё равно придётся лететь. Взяв себя в руки, я подошёл к стюарду. Парень в белой униформе немного смахивал на врача, хотя я понимал, что дизайнеры компании пытались придать костюму сходство с морским мундиром. Я протянул посадочный талон, и стюард вставил его в сканер.
— Добро пожаловать на борт, — произнёс он с дежурной улыбкой. — Моя коллега проводит вас.
— Спасибо, — ответил я, борясь с приступом тошноты.
Мне казалось, что я вхожу в огромный гроб. Со всех сторон ограниченную комнату, из которой нет выхода. Перед глазами возникли картины возможной катастрофы: взрыв, воздух вырывается наружу, корпус разваливается, и пассажиры падают вниз крошечными марионетками, растопырившими руки и ноги. И я — один из них! Закрыв на миг глаза, я перевёл дух.
— Пожалуйста сюда, — проговорила стюардесса.
Я двинулся за ней на дрожащих ногах, надеясь, что никто этого не заметит.
— Хотите сдать багаж? — поинтересовалась девушка, имея в виду мою сумку.
— Нет. Там то, что может понадобиться мне в дороге.
— Над каждым посадочным местом есть специальный шкаф. Вы можете оставить вещи там.
— Знаю.
— Сюда, — стюардесса остановилась возле кресла.
У иллюминатора уже сидел пассажир. На нём были свободные штаны-карго с набитыми карманами, тонкий свитер с треугольным вырезом и дымчатые очки. Он жевал жвачку, активно работая челюстями.
— Привет, — проговорил он, повернувшись.
— Привет, — ответил я без энтузиазма и плюхнулся рядом, поставив рюкзак в ноги.
— Гена, — представился он, протягивая руку.
Простой парень, свойский. Наверное, часто путешествует, раз считает любого попутчика потенциальным собеседником на время полёта. Я ответил на рукопожатие.
— Амос.
— Надолго в Австралию?
— Пока не знаю. А вы? — не то, чтобы меня это интересовало, но разговор, возможно, поможет мне отвлечься от неприятных ощущений в животе.
— Как получится. Я турист, так что… — мой новый знакомый развёл руками.
Ну
Я проверил время. До взлёта оставалось четыре минуты. Хорошо бы заснуть и открыть глаза, лишь когда самолёт приземлится в Сиднее. Это избавило бы меня от нескольких часов мучений. Вот только едва ли я сумею заснуть, сидя в этом металлическом ящике. В голове появилось видение: океан воздуха, и только стенка фюзеляжа отделяет меня от него. Бррр!
Гена внимательно посмотрел на меня и спросил:
— Вам плохо?
— Нет, всё отлично, — я попытался изобразить недоумение по поводу его вопроса, но, похоже, получилось неубедительно.
— Боитесь летать? — спросил с пониманием мой попутчик. — Возьмите, — порывшись в кармане, он достал пузырёк с таблетками. — Это «Граводиум», отличное средство. Я сам иногда пользуюсь им во время путешествий. Правда, чаще на море, чем в воздухе, но думаю, вам поможет.
— Меня не укачивает. Просто не люблю самолёты.
— Чувствуете подступающую тошноту, учащается дыхание, испытываете беспокойство?
— Что-то в этом роде.
— Примите одну. Поможет, — Гена протянул мне пузырёк.
— Вы врач? — спросил я, беря таблетки и разглядывая этикетку.
Стюард остановился в начале прохода, чтобы проследить за тем, чтобы все пассажиры приготовились к взлёту. Капитан самолёта объявил по радио, что взлёт состоится через две минуты, и нужно пристегнуться.
— Нет, — ответил мой сосед, защёлкнув на животе замок страховочного ремня. — Но в каком-то смысле моя профессия схожа с работой врача.
— В чём? — я пристегнулся, в душе усмехнувшись этой иллюзии безопасности.
Если самолёт врежется в скалу, землю или другой самолёт, тебя не выбросит в лобовое стекло. Всё будет куда хуже.
Стало слышно, как включились двигатели. Я бросил взгляд на закрытый люк, пытаясь побороть приступ паники, и поспешно положил под язык таблетку «Граводиума».
— Я тоже искореняю заразу, — сказал мой сосед, снимая дымчатые очки. — И порой довольно радикально. Спасибо, — кивнул он, забрав протянутый пузырёк с лекарством.
Его лицо показалось мне знакомым. Коротко стриженая чёрная борода, бритый череп, голубые глаза. Секунда — и я понял, что сижу рядом с Геннадием Хропотовым — покойным генералом, приславшим мне голопанель и назначившим встречу в порту!
— Да, — проговорил Хропотов с улыбкой. — Лечу с вами, лейтенант. Наше свидание пришлось перенести.
Глава 9
Почти четверть минуты я не знал, что делать и думать. Смотрел оторопело на своего соседа и ничего не понимал. Затем выплюнул таблетку в ладонь и бросил на пол.