Стреляющие горы
Шрифт:
— Вы въезжаете в пограничную зону, и я вправе проверить ваши документы.
— А с каких пор здесь проходит граница пограничной зоны?
— С недавних.
— Первый раз слышу. Но раз такой порядок…
Водитель вышел из машины и протянул сержанту документы К «Жигулям» подъехала легковушка с оперативниками. Они дружно вышли из машины, окружили водителя «Жигуленка» и увели его в помещение блокпоста.
Генералу Лоськову поступило очередное донесение:
— Задание выполнено. Без единого выстрела. И без свидетелей. Погранцы хорошо сработали.
— Задержанного ко мне. Машину курьера во двор управления. Номера на всякий случай
Положил трубку, снял другую. Услышав на другом конце ответ, изложил просьбу:
— Я к тебе, как к начальнику информационного центра, с поклоном. Дай срочно в СМИ информацию об автоаварии на нашей дороге, с гибелью водителя, личность которого устанавливается. Подчеркни: в машине обнаружена крупная сумма денег в долларах США. Такую же информацию дай на радио. Снимки? Что за вопрос! Поручи своим орлам, они тебе любые изготовят. Цвет машины? Серый. Условились? Вот и ладушки.
Затем Лоськов позвонил генералу Протасову и попросил объявить благодарность всем пограничникам, принимавшим участие в операции.
Первый блин не оказался комом. Меркульев собрал весь личный состав в комнате для совещаний.
— Подводя итоги участия наших военнослужащих в операции по задержанию, хочу передать вам оценку управления ФСБ: работа сделана на «отлично». Так будем держать и впредь. Но в бочке меда оказалась большая ложка дегтя. Я имею в виду невыход по тревоге в строй ефрейторов Александровича и Бабикова. Они считались лучшими, на них рекомендовали равняться, а как они показали себя? Наплевали на тревогу — мол, мы сами с усами. Наделили себя правом оценивать нужность и важность приказа командира. Они забыли, что мы — спецразведка. А можно ли идти в разведку с такими людьми? Поднимите руку, кто не согласен со мной.
Никто не шелохнулся. Гнетущую тишину нарушил одинокий голос:
— Избавляться от таких нужно.
— Я тоже такого же мнения. Меня особенно возмутило их вранье: не слышали, дескать, команды — телевизор громко работал. Я уже обратился в нашу пограничную газету, чтобы она по этому факту подготовила материал и вынесла его на обсуждение всего личного состава.
— К позорному столбу, значит? — растерянно спросил Бабиков.
— Верно замечено: к позорному столбу. А точнее — для окончательного решения, как поступить с вами в дальнейшем. Если мнение сослуживцев для вас окажется полезным, с вами не будут расторгнуты контракты. Если же затаите обиду, то с вами никто в разведку больше не пойдет. Всё будет зависеть только от вас. Если у кого есть иное мнение, я готов выслушать его.
— Не сомневайтесь, товарищ капитан. Ваше решение очень правильное, — поднялся сержант-контрактник. — Зазнайство и пренебрежительное отношение к товарищам до добра не доводят. Это дело на корню надо пресекать. Не поможет — пинком под зад таких. А мы со своей стороны тоже примем меры.
— Какие? — поинтересовался Меркульев.
Пограничник замялся.
— Внушение, ну и…
— Так вот — без всяких «ну и…» Покажите лучше личным примером, как надо относиться к службе. Никакого проявления дедовщины я не потерплю. Вот за нее без всякого разговора — пинком под зад. Вы все, наверное, видели фильм «В бой идут одни старики». Вот такая дедовщина для нас, подразделения спецразведки, приемлема. Только такая. Кто не согласен с этим, того мы, офицеры, готовы выслушать в личных беседах. И последнее: ефрейтора Бабикова аттестовали на сержанта и на
— Нападай! — приказывает Меркульев Александровичу.
Тот идет вперед и пытается применить прием, но неожиданно оказывается лежащим на ковре. Александрович входит в раж, но снова терпит неудачу.
— А теперь — вдвоем.
Но и с помощью Бабикова одолеть Меркульева не удалось. Немного отдышавшись, капитан советует:
— Тренируйтесь, братцы. Как положено — до седьмого пота. А я изредка буду проверять, как у вас идут дела. Мне ведь тоже форму нельзя терять.
В кабинет генерала Лоськова ввели задержанного курьера. Тот поначалу держался невозмутимо, даже с некоторой долей наглости:
— На каком основании я арестован? Я не нарушал правил дорожного движения. Ничего запретного в моей машине не было. Ни оружия, ни взрывчатки.
— Кроме крупной суммы долларов… Не стоит рядиться в овечью шкуру. К тому же вы не задержанный, а погибший в автокатастрофе, личность которого уточняется.
Лоськов протянул задержанному вырезку из газеты. Курьер взял ее нехотя, а прочитав, изменился в лице.
— Подобная информация прошла и по Интернету. Прозвучала она и по радио. По всем, можно сказать, каналам. Ваши хозяева не могли ее пропустить. Наше предложение такое: вы выкладываете начистоту все ваши связи, все дальнейшие планы и появляетесь в мире под другой фамилией в любом районе нашей страны, какой выберете. Продержим мы вас только до тех пор, пока убедимся в правдивости ваших показаний. Даю день, максимум — два, на раздумья.
— Я привык принимать быстрые решения. Как я понимаю, у меня выбор ограничен. Если я откажусь от сотрудничества с вами, вы сделаете так, что я окажусь в руках моих боссов. А у них разговор… сами знаете, какой. Все жилы вытянут, чтобы узнать, не проговорился ли я.
— Ход ваших мыслей не лишен логики.
— Тогда дайте мне бумагу и ручку. Мне понадобится часа два. Сейчас скажу только одно: на этой неделе ожидается поступление героина. Передача состоится на Каспии. Подпольный цех расфасует его по банкам, маркированным как импортная икра. За товаром прибудет или уже прибыл приемщик с документами помощника депутата, в сопровождении которого в Москву отправится рефрижератор. Номера не знаю. Место подпольного цеха мне тоже не известно. Знаю только, что документы по таможенному досмотру будут оформлены по всем правилам. Да и удостоверение помощника депутата — вещь серьезная. Спустя десять дней планировалась моя очередная поездка в Москву за деньгами.
— Хорошо, мы проверим вашу информацию. А остальные планы и все ваши связи изложите в письменном виде.
После того как задержанного увели, Лоськов просидел несколько минут в задумчивости, затем позвонил по ВЧ генералу Протасову.
— Алексей Михайлович, у меня важные сведения, которые дают основания для проведения крупной операции. Без пограничников никак не обойтись.
— Нет проблем.
— Я сегодня высылаю оперативного работника в Каспийск. Там понадобится и ваш оперативник. Их совместные действия мы согласуем, а детали они обсудят на месте, по обстановке.