Стремление к героизму будет вознаграждено

Герц Джеймс

— Ты, должно быть, смеешься.

— Я не говорю про прямое столкновение, упаси от такого безрассудства. Но у людей могут появиться новые союзники.

— Раф, ты говоришь мне какие-то сказки.

— Сделай одолжение, не погибни в ближайшие пару лет. Уже мечтаю посмотреть на твое лицо, когда я приведу целую армию.

— Либо ты гений, либо в край обезумел.

Князьям пришлось дойти практически до южного фронта, чтобы увидеть стоящие с самого края лагеря жилища искомых аристократов. Никакой активности ни внутри, ни снаружи заметить было нельзя, что лишь укрепило сомнения Лумана о истинном местонахождении Килана.

— Как будем действовать? — уточнил Лу.

— Прямолинейно и открыто. Кил не станет бездумно бросаться с оружием, а сначала выслушает меня.

— Должно быть,

ты прав, однако меня беспокоит, что внутри мы наткнемся не только на Омилиума и Прита, но и их личных гвардейцев, а также парочку-другую прочих титулованных ребят. Более того, зная скромность и покладистость твоего друга, нет ни единого шанса, что в образовавшемся отряде командует всем кто-то иной, кроме Дэгата. Если диалог, который может вовсе не состояться, ни к чему не приведет, то это конец для нас обоих.

— Никто не обещал, что будет просто. — Ралафар волновался не меньше товарища, но безрезультатно пытался скрыть это.

— Килан, я знаю, что ты здесь! — подойдя к шатрам на расстояние в пять метров, громко произнес Раф. — Выходи, я хочу поговорить!

Первым на улицу выскочил Дэг с улыбкой до ушей, не веря в столь щедрый подарок судьбы.

— Не может быть! — Его радости не было предела. — А куда запропастился бастард? Неужели отпрыск Либеро уже погиб?

— Закрой пасть, трусливый пес. — Церемониться со строящим из себя шута Дэгатом Ралафар не собирался. — В тебе нет ничего, кроме пустого трепа. Ты даже не смог организовать людей, чтобы вшестером быстро и без эксцессов прикончить меня, и в итоге сам чуть не лишился головы. Поэтому будь хорошим мальчиком и дай мужчинам поговорить.

— Дэг, помолчи, пожалуйста, — показался снаружи мрачный, как сама смерть, Килан. — Ты знаешь, что эта встреча для меня значит.

Темноволосый мужчина медленно подошел к Рафу — между ними осталось жалких полтора метра.

— Восемь лет. Восемь лет прошло с тех пор, как ты убил мою сестру. И вот дражайший друг, наконец, соизволил посмотреть мне в глаза. Ты не представляешь, насколько мне больно возвращаться в прошлое, но одновременно с этим и любопытно узнать, что тебя вынудило прийти сюда. Неужели ты обрел совесть?

— Лина была прекрасным человек, и я не мог не выполнить ее последнего желания.

— Опять эта шарманка лжеца, — махнул рукой Дэгат.

С одного бока от Прита стояло трое товарищей последнего, а с другого еще четверо личных гвардейцев. Кил же имел в своем распоряжении только двух солдат, которые расположились позади князей, тыча оружием им в спины.

— Пусть рассказывает! — повысил голос раздраженный непрошенным комментарием Килан.

— Ты помнишь, что я относился к твоей сестре с трепетом и уважением, и никогда бы не посмел даже допустить ее смерти, не говоря уже про убийство. Пусть моя семья и вправду была очень огорчена ее союзом с Дэгатом, но не о каких планах по устранению жениха или невесты не шло и речи.

— Кому тогда понадобилась смерть моей сестренки? — Голос мужчины задрожал, а дыхание участилось. Иногда калидо проглядывало сквозь серые тучи, и Килану приходилось щуриться, но даже на таком расстоянии сквозь образовавшиеся щелки Ралафар заметил в глазах друга глубокую тоску и сожаление об утрате находившейся всю жизнь рядом с ним Лине, которую он по собственной глупости не смог уберечь от недоброжелателей.

— Тому, кто заменил меня в твоей жизни. Тому, кто сейчас стоит позади.

Кил обернулся с надеждой, что это неправда, но наткнулся на не сумевшего сдержать тень улыбки Дэга.

— Нет, нет, не может быть. — Он вновь посмотрел на Рафа. — Как? Почему?

— Турнир, проводимый твоим отцом в честь предстоящей свадьбы. Закончился день дуэлей, и после веселого застолья все разошлись по шатрам. Я забежал в свой, чтобы взять подарок и направиться к будущим супругам. Ночь была особенно темной — ориентироваться приходилось при помощи стоящих у брезентов факелов. Я немного заплутал из-за потушенных огней у жилища, попутно удивившись этому факту, и, должно быть, именно поэтому упустил момент, когда Лину еще можно было спасти. Внутри стояла подозрительная тишина, и меня потянуло проверить, находится кто дома, или мне предстоит томительное ожидание у входа. Твоя сестра лежала

на полу со связанными руками и кляпом во рту. Кинжал, совсем немного пройдясь по ее ребрам, как раз входил в живот — Дэгат вводил его медленно, чтобы Лина извивалась от мучений. Он заметил меня и тотчас побежал наружу, вырвав из плоти клинок и порезав им одну из стен шатра. Я же бросился к истекающему кровью телу, надеясь успеть помочь или позвать лекаря. Знаешь, какую фразу она произнесла первой, когда кляп полетел в сторону? Не говори Килу. Я не успел ничего узнать, лишь попрощаться, а она все твердила о своем: не пытайся что-либо доказать. Лина не хотела, чтобы ты знал правду, иначе развязалась бы война, последствия которой ты можешь осмыслить только сейчас. Проведя с ней последние секунды, я скрылся, пообещав не размолвить увиденного. Меня заклеймили в ту же ночь на следующие восемь лет, а теперь я надеюсь на прощение и понимание, что мне пришлось стать заложником ситуации. Как и тебе, Килан. Нам не дали право выбора. Подарок, который я хранил все это время, предназначен тебе. Пусть это станет символом нашего примирения, если ты готов взять его.

Омилиум несколько раз моргнул и на трясущихся ногах подошел к Рафу, приняв из его рук вытащенные из-за пазухи серьги. Ромбообразные алмазы цеплялись за штифту и швензу в виде клипсовой застежки из белого золота и сияли на свету разными цветами, завораживающе переливаясь. За украшение в свое время князь отдал добрую горсть монет и очень жалел, что Лина не успела примерить на себя такую красоту.

— Они бы ей подошли, — окончательно растрогался Кил, утерев рукавом потекшие сопли и слезы. — Я принимаю этот щедрый подарок за Лину и благодарю тебя от всего сердца.

Тем временем Дэг подошел совсем близко — его лицо выражало полную безразличность. Килан загладил волосы назад и посмотрел на него.

— Зачем ты это сделал? — В его голосе одновременно звучали нотки злости и отчаяния. — Что вынудило тебя разрушить союз?

Никакого смысла отнекиваться после несдержанных эмоций уже не было — Дэгат вновь улыбнулся, словно не существовало в мире лучшей услады для его ушей, чем жалостливые вопросы убитого горем друга.

— Тот самый союз, что существует более восьми лет и образовался в результате объединения усилий по поимке Ралафара? Позвольте и мне рассказать историю, коль вам так интересно узнать причину убийства. Ее исток берет начало целое десятилетие назад. Я прибыл в гости к Омилиумам на скромное мероприятие, которое заключалось в сытном ужине и деловых переговорах следующим утром. Моя семья как раз загорелась идеей сотрудничать со своим территориальным соседом и образовать коалицию, чтобы непрекращающиеся атаки морских чудищ перестали регулярно забирать такое большое количество жизней. В будущем ее результатом станет мой брак с Линой. Именно в тот день, когда меня отправили устанавливать дипломатические отношения, я познакомился с человеком, ставшим причиной нашего нынешнего разговора.

— Вечером я вышел прогуляться по берегу: послушать море и утрясти еду в желудке. Не самое безопасное решение, о чем меня предупредила и стража, но я всегда любил ходить босым по песку и вглядываться в таинственную темноту воды. Там появилась и она. Безумная женщина разделась догола и помчалась купаться, нырнув в тьму пучины с головой. Даже толком не разглядев ее лица, я влюбился в сумасшедшую девушку с полувзгляда и остался дожидаться ее возвращения. Она вылезла из моря через четверть часа, показавшись передо мной во всей присущей ей красе. Загоревшая от долгого проживания на юге кожа, черные кудрявые волосы до лопаток, невероятно большие глаза, густые брови, широкие плечи воинственной красавицы и изящная фигура, будто вырезанная из камня скульптором — мастером своего дела. Ох, а ее гипнотизирующая попка стоит отдельной пьесы. Как итог, я остался еще на несколько дней, сославшись на плохое самочувствие — Килан должен это помнить. За то недолгое, но насыщенное время мы искренне полюбили друг друга, договорившись о скорой встрече уже в другом месте. Имя этой девушки — Лакари Гладетис, дочь Великого Князя Сохо Гладетис. Я ясно осознавал всю ничтожность вероятности получить одобрение ее отца на брак из-за разницы в титулах, однако оставлять свою любовь просто так не желал.