Стрет и Вайнд. Непохожие

Ваго Аноним

– Вот значит как?

– Именно так.

– Понятно.

Я продолжал неподвижно стоять, а в моей груди бушевал вихрь из разных эмоций. С одной стороны, Вайнд дико прав - меч нужен мне, а не ему. И это он нанял меня, накормил, дал крышу над головой, а не наоборот. Но вместе с тем то, что он сказал, и как он это сказал, породили в моей душе целое море негодования. Да, я согласен - в этой жизни каждый сам за себя. Но не до такой же степени. Ведь даже у тех же стражей существовали такие понятия, как взаимопомощь и взаимовыручка.

До определенной степени, разумеется. Но Вайнд... Его слова звучали настолько же холодно, насколько и искренне. Каким же нужно быть человеком, чтобы настолько откровенно заботиться лишь о себе?

И опять же... Хоть сказанное Вайндом меня возмутило, хоть в моей груди и бушевал пожар эмоций, в моей голове все обстояло намного более спокойно. Да - мне было больно, обидно и не очень приятно. Но какой-то частью своего разума я понимал, что этому удивляться не стоит - в словах Вайнда не было ничего не обычного. Каждый сам за себя - это девиз Трилисса.

– Хорошо, - ответил я самым спокойным тоном.
– Завтра нам предстоит весьма нелегкое дело, а потому, - я взглянул на темнеющее предзакатное небо, - нам надо хорошенько подкрепиться.

– А с этим я спорить не буду. Матильда!
– громко воскликнул Вайнд.

Двери в гостиную тут же открылись - видимо девушка все-время стояла там.

– Да, господин Вайнд.
– Прислуга склонилась в робком поклоне.

– Господин изволит ужинать. Еды, будь добра, на две персоны, - распорядился он.

– Будет исполнено, господин.

***

Встали мы поздно. Точнее - я встал вместе с солнцем, как меня приучили будни службы в городской страже. Вот только Вайнд не был сторонником ранних подъемов, а потому отлежавшись вволю, он поднялся с постели прямо к завтраку.

Накормили нас знатно - к столу подали гречневую кашу вместе с солидным куском ветчины. Вволю набив животы, мы взяли с собою лишь самое необходимое, и, выйдя из дома, направились к северным воротам, чтобы выйти через них к ближайшему лесу.

Погода нам благоволила - на небе проплывали лишь редкие облака, ничуть не скрывавшие солнца, а потому все вокруг заливало расслабляющими потомками света и тепла. Солнце давно уже согнало снег даже с самых дальних и темных углов, и теперь с завидным упорством прогревало деревья и землю, дабы они укрыли первой, греющей душу, зеленью.

Наверняка отменная солнечная погода повлияла даже на такого сухаря, как Вайнд, потому что не успели мы отдалиться от крепостных стен даже на сотню шагов, как он обратился ко мне с неожиданным вопросом.

– Стрет?

– А?
– отозвался я и вопросительно глянул на него снизу вверх.

– Вчера, в гостиной, я несколько перегнул... палку, - сообщил он тоном, который вполне мог сойти за извиняющийся.
– Ты не думай - я не собираюсь просить у тебя прощенья, - тут же внес ясность он.
– Но я хочу, чтобы ты не держал на

меня за это зла.

– А я и не держу, - легко и правдиво ответил я, снова поворачиваясь вперед.

– Вот и хорошо.
– Он облегченно кивнул.
– И вот еще что - спасибо, что не стал читать мне мораль.

– Мораль?
– удивился я.

– Ну, слова навроде тех, что все люди братья, что они должны помогать друг другу. И такую прочую глупость.

– А.
– Я понимающе закивал.
– Я понял. Но в этом нет ничего удивительного. Во-первых, мы же вроде договорились, что ты живешь своим умом, а я - своим. И мы друг другу в душу не лезем.

– Хм. Ты это именно так воспринял? Хотя... Что ж, меня это так вполне устраивает. А что во-вторых?

– А во-вторых.
– Я замолчал, силясь подобрать подходящие слова.
– Если быть честным, то я не вижу смысла тебя чему-то поучать.

– Вот как? Отчего же?
– спросил он меня с кривой улыбкой.

– Ты, Вайнд, как бы это сказать, уже волк матерый. Такого учить чему-то - только зря время тратить. Ты как наш сотник Айк - ежели он что решил, то так оно и будет. И отговаривать его - бесполезно.

Какое-то время мы шли по дороге молча.

– Странный ты парень, Стрет, - снова заговорил напарник.

– Я? Странный? С чего ты так решил?
– Я снова повернулся к нему лицом.

– Ты был пастухом. Потом стал стражем. Но уж больно ты не похож ни на того, и ни на другого.

– Уж слишком я языкастый, да?
– усмехнулся я в ответ.

– Не только. Но и это тоже. Ты слишком непростой для обычных деревенских парней.

– Да оно как-то само собой получилось. Просто... Просто в моей родной деревне очень строго наказывали за чрезмерную гибель скота.

– А это тут причем?

– Притом, что мне приходилось прилагать все силы, чтобы этого не случалось.
– Я вспомнил об этом и ухмыльнулся - эх, было же время!
– Думать о том, кого лучше поставить в дозор днем, а кого лучше ночью. Кто решит прикорнуть в жару, а кто не станет. Кто побежит от волка, а кто станет против него на бой.

– То есть ты был не просто пастухом, а старшим пастухом?
– догадался он.

– Не сразу. Но - да, где-то лет с тринадцати.

– Было сложно?

– Поначалу - да. Но отец меня многому научил. Поэтому я справился быстро.

– Понятно.

– А остального я набрался от заезжих купцов, - продолжил историю я.

– Купцы? А причем тут они?
– удивился Вайнд.

– Много при чем, - усмехнулся я.
– Видишь ли... В нашей деревне есть много разных правил. И одно из них гласит, что если кто-то купит у нас сразу много скота, то один из пастухов будет помогать ему какое-то время.

– Зачем?

– Ну как зачем? Чтобы подсоблять с купленной скотиной. Ведь пастух знает каждую овцу или каждую корову в стаде. Вот он и будет присматривать за ними какое-то время.