Стриптиз-клуб «Аллигатор»
Шрифт:
Крашеная блондинка с начесом, в синем джерсовом костюме, повторяла новости для тех, кто только что включил телевизор:
– Метеорологи пристально следят за тропическим циклоном, зародившимся в пятистах километрах к востоку от Майами. Сообщают, что сегодня днем увеличившаяся скорость ветра вызвала значительное понижение давления в атмосфере с минимумом в центре. По словам Джеффа Мейклмана, возглавляющего Национальную администрацию по океану и атмосфере со штаб-квартирой в городе Роквилле, штат Мэриленд, остается лишь гадать, понизится ли давление настолько, что этому природному явлению будет присвоен статус урагана,
Открытый всем ветрам мужчина в оранжевом дождевике стоял под зонтиком, с которого дождь лил ручьями.
– Нэнси, поскольку День труда уже на подходе, можно официально заявить, что лето закончилось. Трудно спрогнозировать дальнейшие события, но хочу напомнить нашим телезрителям, что сезон ураганов в разгаре, что мы уже были свидетелями разгула стихии, несомненно, станем ими вновь.
Все это были одни догадки. Я переключился на другой канал, где прокручивали старый сериал «Герцоги Хаззарда». Одно и то же, одно и то же!.. Я отправился спать, надеясь, что утро и впрямь окажется мудренее вечера.
Джин, Пабло Трашелл и Нэнси Родригес ошиблись, утверждая, что лето ушло.
Возможно, лето забыло выключить утюг либо оставило дома паспорт, потому что, когда я проснулся во вторник утром, оказалось, что лето вернулось.
Когда я открыл дверь почтальону, то увидел ослепительно-голубое небо и яркое солнце.
Четыре упаковки с монетами привели Джина в отличное расположение духа. Сияя улыбкой, он вскрыл каждую, ставя галочку против фамилии отправителя в списке наших поставщиков.
– Мы богатеем, командир, – заявил он. – Вот, смотри!
Столбики поблескивающих золотых монет в моем воображении выглядели намного романтичнее пластиковых упаковок, приглушающих блеск золота.
Как всегда, действительность оказалась куда прозаичнее!
Крюгерранды, «Кленовые листья», «Орлы» и «Панды», упакованные в пластиковые капсулы, стояли точь-в-точь как упаковки таблеток на полке в аптеке. Хотя нет, скорее они выглядели как упаковки зубодробительных картофельных чипсов на витрине магазинчика, работающего допоздна.
Упаковка сводила монету к обыкновенному товару. А может, дилеры предприняли все меры предосторожности, чтобы золото не запачкалось людской нечистоплотностью? А может, наоборот? Ведь золотая лихорадка – все равно что радиация! К примеру, Джин уже болен – симптомы золотой лихорадки налицо. Не заставит себя ждать паранойя, затем мегаломания и непременно суицид.
Но я к тому времени буду уже в Мексике, если, конечно, проявлю благоразумие.
И не один, а с Шерри-Ли и ее дочуркой!
Джин принялся считать деньги, а я стал названивать поставщикам. Ожидая, пока возьмут трубку в компании «Инвестиции у Престона», я представил себе Шерри-Ли. Вот она босая, освещенная солнцем, идет к трейлеру администратора. В руках
– Престон слушает. Сколько вам выслать сегодня?
Еще один день, еще одна ценная.
Я работал в шортах. Пот по мне катился градом – влажность была стопроцентная. Когда солнце, наконец, решило, что пора на покой, мы тоже решили передохнуть, заказав монет на сумму немногим меньше пятисот тысяч долларов.
Я разогрел себе полуфабрикат под названием «Сырный ланч» и запил его пивом.
Джин приготовил себе спагетти с морепродуктами, салат из разной зелени и бокал терпкого шардоне. Я сказал, что к морепродуктам больше подходит белый совиньон, но он велел мне заткнуться.
В триктрак он одержал победу со счетом девяносто два – восемь, а потом отправился на боковую, прихватив с собой журнал с описанием моделей самолетов.
Я какое-то время сидел и смотрел на телефонный аппарат, ожидая, что он вот-вот зазвонит, и от всей души желая, чтобы Джин погрузился в глубокий сон без сновидений и дал мне возможность спокойно поговорить.
Не произошло ни того ни другого.
Когда я пошел спать, у него еще горел свет. В среду утром вид у него был усталый и болезненный.
– Ты не видел мои запасные ключи? – окрысился он на меня, когда я вошел в гостиную.
– Какие ключи? – спросил я спокойным тоном, наливая себе кофе.
– Ключи от машины на брелке от «сессны».
Я покачал головой.
– Черт-те что! Их нет там, где я их оставил, а я вещей не теряю. Вчера они там были, а сегодня пропали.
– Ну и что? – Я пожал плечами. – У тебя ведь есть другие…
– Дело не в этом, черт побери! – огрызнулся он. А когда мимо дома пронесся очередной катер на воздушной подушке, Джин вошел в раж. Задернув оконные занавески, он прошипел: – Скребаные соплежуи пялятся в окно всякий раз, как проносятся мимо. К другим они, думаю, в окна не заглядывают!
Я вздохнул.
Для Джина день начинался скверно – исчезли ключи от машины, и он пришел к выводу, что за ним шпионят. Золотая лихорадка вызвала помутнение разума, и вот вам пожалуйста – паранойя.
Я отвел взгляд и снял трубку. Я звонил всем, кого он пометил галочкой на второй страничке списка.
Почта прибыла в десять, и я, потягиваясь, встал, чтобы встретить почтальона.
Джин опередил меня.
– Продолжай звонить, – приказал он. – Отныне я буду расписываться в получении посылок.
Я глянул на него с прищуром, давая тем самым ему понять, мол, я просек, что он мне не доверяет.
– Нормально, – кивнул я. – Имеешь право!
– Не тебе судить о моих правах, – процедил он сквозь зубы.
Он мог бы много чего добавить, если бы не почтальон.
Первая из прибывших в этот день посылок несколько приободрила его, но ненадолго.
Он принес из своей комнаты черный полиэтиленовый мешок и начал вынимать из него упаковки с монетами и расставлять на столе по ранжиру. Пополнив ряды золотых монет новыми поступлениями, он принялся считать и пересчитывать, что-то записывая и зачеркивая в своем блокноте.