Стриптиз на гонках
Шрифт:
— Ни слова больше, — монотонно бросил он мне. А детективу Уилингу заявил: — Моя подзащитная устала. Не сомневаюсь, она уже рассказала вам все, что могла, а теперь ей пора домой, выспаться. Вечер был очень трудный.
Детектив оценивающе уставился на адвоката, по-видимому, прикидывая, может ли тот помешать допросу, и если да, насколько это серьезно.
— Еще пять минут, мистер Шварц, и мы закончим.
— Нет, детектив Уилинг, моя подзащитная устала. Мы продолжим разговор утром.
Эрни положил руку мне на плечо и сжал его, намекая, что я должна встать. Я вздохнула.
— Эрни,
Уилинг только этого и ждал, он сразу перешел к делу.
— Мисс Лаватини, меня тревожат некоторые моменты в показаниях, которые вы дали офицеру на треке. Думаю, перед тем, как продолжать следствие, мы могли бы внести ясность.
— Детектив, я сказала, что сама слышала, как моей подруге сломали шею, что может быть тревожнее?
Уилинг откинулся на спинку стула и провел рукой по слегка вьющимся волосам.
— Меня беспокоит ваше заявление, что вы якобы видели на месте преступления одного из наших офицеров.
— Да, кстати, почему его здесь нет? Почему бы вам не спросить у него самого, что случилось?
— Мисс Лаватини, я уже спрашивал. Я поехал к нему домой, разбудил его и спросил, где он провел вчерашний вечер. И знаете, что он мне ответил? Что сидел у себя дома, пил пиво и смотрел телесериал.
Я и хотела бы что-нибудь сказать, да не могла.
— Он также сказал, что не был на треке, что вообще не любит гонки и не представляет, с какой стати вы приплели его к этой истории. — Уилинг снова наклонился вперед, положил руки на стол, развернув их ладонями вверх, и пожал плечами. Его обручальное кольцо тихо звякнуло об стол. — Ну зачем вам это?
У меня запершило в горле от слез, ком в горле мешал мне говорить. Что происходит, в конце концов?
— Он там был, — сказала я. Детектив вздохнул.
— Мисс Лаватини, насколько я понимаю, вы очень сильно ударились головой об этот контейнер. Возможно, вы видели кого-то похожего на детектива Нейлора. Вы были напуганы, возможно, дезориентированы, было темно. Перед вами на земле лежала ваша подруга, она была мертва. Возможно, вы кого-то увидели и спутали его лицо с другим, более знакомым? Или вам очень хотелось, чтобы там оказался детектив Нейлор. — Уилинг говорил со мной терпеливо, как с несмышленым ребенком. — А может, вы испугались, представив, как отнесется полиция к тому, что вы снова нашли труп.
— Детектив Уилинг, я не была ни напугана, ни дезориентирована, как вы выражаетесь. Может, вам хочется, чтобы я не видела там детектива Нейлора, но я его видела, и точка. Мою подругу убили, и там был детектив Нейлор.
Я посмотрела Уилингу в глаза, думая, хватит ли ему наглости снова возразить, но он не успел ничего ответить — в комнату вошла молодая женщина-полицейский и протянула ему листок бумаги. Уилинг уставился на листок, но его лицо оставалось непроницаемым.
— Вы узнали голос мужчины? — спросил он, не отрывая взгляда от бумаги. Женщина подошла чуть ближе, как будто для того, чтобы лучше слышать мой ответ.
— Нет.
— Сможете его узнать, если услышите еще раз?
На этот раз он посмотрел
— Не уверена, — сказала я. — Попробую.
— Он не был похож на голос кого-нибудь из ваших знакомых?
— Не знаю, может быть, но вряд ли, не могу сказать точно, пока не услышу.
Я прижала пальцы к вискам и задумалась. Я устала и совсем запуталась. В голове все перемешалось: образы, звуки, голоса.
Эрни встал за спинкой моего стула и решительно положил руки мне на плечи.
— Вот что, господа, давайте на сегодня закончим. Если вы, детектив, захотите снова с нами побеседовать, просто позвоните мне в офис и я с радостью назначу время встречи.
Уилинг кивнул и встал.
— Мы с вами свяжемся, — пообещал он.
— Буду ждать вашего звонка, — ответил адвокат.
Не теряя времени даром, Эрни вывел меня из здания полицейского управления. Обняв за талию и мягко подталкивая к выходу, он провел меня через лабиринт коридоров, которые вели к выходу, на свободу. Пройдя через двойные стеклянные двери, мы оказались на улице. Стояла теплая ночь. Эрни, в крови которого бурлил адреналин профессионала, все еще пребывал в воинственном настроении, чувствуя себя защитником слабых и обездоленных. Он не проронил ни слова до тех пор, пока не усадил меня в свой “мустанг” шестьдесят седьмого года. Этот автомобиль, сохранивший не только первоначальный цвет, но и подлинные, неотреставрированные чехлы сидений и радио, был его красой и гордостью.
— Кьяра, что, в конце концов, происходит? — начал Эрни, выезжая со стоянки на главную улицу. — Никогда еще не видел Винсента таким расстроенным. Кто такая эта Руби, я ее знаю?
Я замотала головой, безуспешно пытаясь убрать волосы, падавшие на лицо.
— Нет, она новенькая. Вряд ли ты успел побывать у нас с тех пор, как Винсент взял ее на работу.
Затормозив на красный свет, Эрни повернулся и посмотрел на меня через толстые стекла очков.
— Скажи, Кьяра, есть ли что-нибудь такое, что мне следует знать об этом деле, пусть даже какая-нибудь мелочь?
Красный свет сменился зеленым, но Эрни все смотрел на меня.
— Я сказала полицейским все, что знала, честное слово. Я слышала, что она с кем-то разговаривала, но не поняла, с кем. Потом я услышала этот жуткий звук и почувствовала, что дело плохо, но когда я добежала до Руби, она была уже мертва. И еще, Эрни, это мог быть Нейлор, Богом клянусь! Не знаю, что происходит, но он точно был на треке.
— Черт, Кьяра, не нравится мне это! Дело дрянь. Поэтому они все на тебя и напустились.
Отъехав от здания полицейского управления, Эрни вырулил на Байю-драйв, и мы направились из города в сторону трейлерного городка “Дубовая роща”. Внезапно он спросил:
— Скажи, как ты ухитрилась расслышать голос Руби при таком шуме на треке?
— Черт побери, Эрни, в чем дело? Ты ведешь себя как коп! Я объясню: это было в перерыве между заездами. Я находилась футах в пятнадцати от контейнера, когда они заговорили. Это что, проблема?
Эрни сосредоточился на дороге и смотрел прямо перед собой, не глядя на меня. Наконец он произнес: