Строгие правила
Шрифт:
— Господи…
Сердце сжалось. От вида крови замутило. Никогда не страдал такой фобией, но понимание, что Алина лежит там вся в крови вывернуло душу наизнанку.
— Девочка моя. — Я потянулся к ней, надеясь как-нибудь понять, дышит она или нет. Рукой коснулся ее ладони и слегка сжал. — Алина…
Сначала машинально хотел потянуть ее на себя, чтобы помочь выбраться, но вовремя опомнился — это самое глупое, что я мог бы сделать. Надо дождаться скорую, но сидеть и гадать, жива ли Алина, было выше моих сил.
— Милая,
В какой-то момент пальцы Алины, которые я сжимал в ладони, слегка дернулись.
— Черт! Алька, ты слышишь меня? Потерпи, моя хорошая. Я здесь. Тебя скоро вытащат. Совсем скоро… Потерпи, родная.
От собственного бессилия хотелось выть.
До приезда скорой я не отпускал ее руки.
Через полчаса на место прибыли спасатели. Я стоял и неотрывно смотрел, как они разрезали гидравлическими ножницами водительскую дверь.
— Осторожнее! — крикнул я, когда двое мужчин доставали Алину из искореженной машины. Ничего другого, кроме как стоять и наблюдать за всем со стороны, мне не оставалось.
Родная, только дыши.
— Здравствуйте, меня зовут Анастасия Андреевна, я дежурный врач. Даже не знаю, радовать вас или огорчать, — сказала светловолосая женщина средних лет, входя в комнату ожидания, где сидели родители Алины, Мила, Андрей и я. Ваня остался с моей матерью.
— Как она? — Мила вскочила со стула.
— На удивление, переломов нет. После такой аварии… Вывих плечевого сустава, множественные гематомы по телу, закрытая черепно-мозговая травма.
— Закрытая? — вмешался отец Алины. — Иначе говоря, просто сотрясение? Все будет нормально? Она пришла в сознание?
— Сейчас затрудняюсь что-либо сказать определенно. Каждый организм индивидуально реагирует на подобного рода травмы. Алина молодая, крепкая, но из-за ушиба головы у нее крайняя степень потери сознания.
В комнате повисла тишина. Я отчетливо слышал стук своего сердца. И готов поклясться, его слышали за милю отсюда.
— Вы хотите сказать, она в коме? — с трудом произнес я.
— Да. Но данные МРТ показали, что кома — это просто реакция мозга, на полученный стресс. Никаких осложнений, по сути, быть не должно. В скором времени она придет в себя и…
— Насколько «в скором»? — впадая в панику, перебил я.
— Возможно, через несколько часов или дней. Показатели мозговой активности в норме, поэтому будем надеяться на скорейшее выздоровление Алины. Но… — Анастасия Андреевна как-то странно замялась, отчего все присутствующие в комнате сделали тяжелый вздох.
— Но что? — не выдержал я ее напряженного молчания.
— Мы не можем вводить все необходимые в данном случае препараты, так как они могут негативно сказаться на беременности.
Все удивленно уставились на врача, ожидая от нее пояснений, но их не последовало.
Я не мог понять, о чем она говорит.
— На беременности? Какой беременности? — переспросил я, обнимая сестру.
— Алина беременна. Не знаю, каким чудом она не потеряла ребенка после такой тяжелой аварии. К сожалению, у нее преждевременная отслойка плаценты. Мы делаем все необходимое для сохранения беременности, но нужно не забывать и о жизни матери. Сейчас предстоит определить дальнейший путь лечения, при котором мы сможем вывести Алину из комы, при этом сохранив жизнь ребенку.
— Боже, — прошептала Мила, еще крепче прижимаясь ко мне. То же самое повторила и мать Алины.
У меня же в голове творился полный хаос. Меня раздирали тысячи вопросов.
Алина беременна?
Беременна?!
Господи!
Я выпустил сестру из объятий и отошел в другой конец комнаты, сел на диван, едва слыша, как родители Алины забрасывают вопросами врача. Мне казалось, что моя голова сейчас просто взорвется. Я локтями уперся в колени и спрятал лицо в ладонях, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. На душе скребли кошки. Было тяжело дышать, мысли путались. Алина в коме и она беременна. Все это какой-то кошмар…
— Она снова ничего не сказала… — прошептал я, когда спустя несколько часов мы с Милой остались одни. Андрей повез родителей Алины домой. Сложно было, конечно, уговорить их уехать, но я обещал, если появятся новости, сразу же позвонить. Хотелось остаться одному.
— Женечка, может, она просто не успела? Может, она решила все рассказать, когда приехала к тебе в офис?
— Не знаю, Мил. Не знаю… — Я потер ладонями лицо и тяжело вздохнул. — Устал строить догадки…
Делая очередной круг по комнате, Мила вдруг резко остановилась.
— Жень! Она вчера вино пела в ресторане. Возможно, Алька и сама не знала о беременности.
Я бросил взгляд на сестру, понимая, что она, скорее всего, права. И почувствовал невероятное облегчение. Мне не хотелось узнать, что и эту беременность Алина решила от меня скрыть.
— Очень хочу в это верить.
— Она бы и полбокала не выпила, если бы знала об этом. — Мила присела на корточки передо мной и взяла меня за руки. — И она бы не стала это скрывать, Жень. Она очень любит тебя.
— Ладно, когда придет в сознание, выясним. Главное, чтобы с ней и ребенком все было хорошо.
— А представь, если это девочка? — В глазах сестры блеснул радостный огонек.
Я посмотрел на Милу и впервые за прошедшие часы улыбнулся.
Вскоре вернулся Андрей. Я отправил Милу домой, хоть она и не хотела оставлять меня одного. Но веский аргумент, что ей сейчас тоже нужен отдых, все-таки возымел действие.
Когда Свиридовы уехали, я добился, чтобы меня пропустили в палату к Алине.