Строптивая для негодяя
Шрифт:
— Если бы я не был так заинтригован, чем закончится это шоу, то разорвал бы тебя уже.
— Неандерталец, — скидываю шубку, слыша в спину протяжный стон.
Снова поворачиваюсь к нему лицом, приседая и раздвигая ноги. Балабанов закатывает глаза — даже не могу описать, какие звуки он издает. А я выпрямляюсь, после чего скидываю сначала одну туфлю, затем другую — очень неудобно танцевать стриптиз на высоченных каблуках.
Медленно становлюсь на одно колено, затем сгибаю другую ногу и двигаюсь в сторону Паши. Медленно, не сводя с него взгляда. Он выпрямляет обе ноги,
— Я так понимаю, надо тебе в трусики теперь деньги засовывать? — не сводит глаз с моего лица. При этом даже не пытается до меня дотронуться, да что за черт.
Я-то думала, что накинется раньше времени и не заставит меня заканчивать. Начать то я начала, а вот как теперь прийти к финалу? Как-то этот момент я не продумала, теперь придется импровизировать. Хоть бы помог мне, а то сидит как истукан, даже притронуться не собирается.
— Хреновая из меня соблазнительница, — смеюсь в ответ, приближая свое лицо к нему поближе.
— Конечно, хреновая, — смеется в ответ. — Даже бюстгальтер не сняла — кто ж так стриптиз исполняет?
— Значит, не понравилось, — пытаюсь выпрямиться, но Паша хватает меня за руку, возвращая назад
— Кто тебе такое сказал? — поднимает одну бровь вверх, но все равно не прикасается ко мне.
Только удерживает за руку, чтобы не сбежала.
— Догадался? — посылаю ему соблазнительную улыбку, в надежде, что он правильно поймет мой вопрос.
— Надеялся, — уклончиво отвечает, усмехаясь.
— И костюм купил.
— Чтобы заднюю не включила.
Прямо мысли мои недавние озвучил, что за мужчина.
— И как ты хочешь? — шепчу, проводя язычком по его верхней губе. — Раз уж твой десерт, то заказывай.
— Так и хочу, — шепчет в ответ. — Сверху. Продолжай, мне нравится. Иначе, боюсь, в другой позе я тебя точно разорву на части, так ты меня завела. Еле держусь. К тому же сверху, — прикусывает мою верхнюю губу, — ты еще не была.
— М-мм, — стону в ответ.
Но раз уж решилась, то надо доводить до конца. Расстегиваю медленно пуговицы на его рубашке, снимаю ее и отбрасываю в сторону. После чего перехожу к ремню на штанах. Пальцы уже не дрожат, поэтому быстро справляюсь с застежкой и снимаю остатки одежды со своего мужа. Он не стесняется наготы, демонстрируя свое “желание”. И я понимаю, что тоже безумно его хочу.
Прижимаюсь грудью к его разгоряченному телу, целуя в губы, а мужские пальцы уже вовсю орудуют на спине, расстегивая бюстгальтер. Пару секунд, и он улетает в неизвестном направлении. А руки Паши сжимают меня за попу, немного приподнимают над собой, после чего кружевные трусики стоимостью моей месячной зарплаты виртуозно снимаются. И улетают, правда, недалеко.
— Чулки оставь, — произносит мой муж хриплым голосом. — Все-таки это мой десерт.
— Как скажешь, дорогой, — шепчу ему на ушко, кусаю за мочку, чем вызываю у него очередной стон.
Медленно провожу языком по виску, затем по щеке, опускаясь на шею. Он закрывает глаза, откидывает голову в сторону, руками сильнее сжимая мою пятую точку.
Нравится, дорогой? Тогда держись! И я прикусываю кожу в районе
Глава 23
— Дарина, с вами все в порядке? — обращается ко мне Роман Григорьевич после окончания судебного заседания. — Что-то вы бледная очень, может, отдохнули бы?
— Хочешь от меня побыстрее избавиться?
Хоть я давно тыкаю Роме, так сказать, по старой дружбе, он упорно продолжает мне выкать. Даже не заморачиваюсь над этим вопросом, так как в данный момент безумно кружится голова. И хоть мне удается сегодня посадить очередного клиента Романа Григорьевича за решетку, адвокат, кажется, не лукавит, интересуясь мои самочувствием.
— Ну, зачем вы так, — делает невинные глаза. — Я же от чистого сердца. Может, вас подвезти?
— Спасибо, Рома, я на машине, — встаю, пытаясь справиться с головокружением и подступившей тошнотой.
Понимаю, что сегодня еще ничего не ела, а стрелки часов уже перевалили за четыре часа дня. Или вечера, так как зимой фиг разберешь, какое время суток. Надо будет заскочить по дороге в кафешку и перекусить, чтобы в голодный обморок не грохнуться.
Собираю свои вещи и выхожу чуть ли не последней из здания суда. Вдыхаю морозный воздух, останавливаясь возле машины — немного постою на улице, может тогда мое плохое самочувствие пройдет. Хотя уже дней пять не проходит, видимо, сказывается постоянные нервные стрессы, переутомление и усталость. Еле доползаю до дома после работы, запихиваю в себя какой-нибудь легкий салат и мгновенно засыпаю, едва голова касается подушки.
Отпуск взять, что ли? Отдохну, высплюсь и расслаблюсь, наконец-то, а то с этими стрессами и постоянной нервотрепкой на работе у нас с Пашкой разладились отношения.
Мы женаты почти три недели — видимо, слишком длительный срок для моего супруга, раз он остыл ко мне. Еще бы, одна постоянная женщина для таких бабников, как Балабанов — это из разряда фантастики. Он все больше меня игнорирует, даже по вечерам продолжая работать. Лишь бы не находиться со мной рядом.
Секса нет уже шесть дней, из чего я делаю вывод — наш брак был ошибкой. Я же изначально знала на что шла, так чего теперь расстраиваться? Но его серьезное лицо и фраза “Давай попробуем” так и стоит перед глазами все эти дни.
Конечно, из-за плохого самочувствия исполнитель сексуальных фантазий Балабанова из меня никакой, но он мог хотя бы сделать попытку сблизиться. Даже разочек решила вывести его из себя, на что он только фыркнул в ответ, сказал, что со мной невыносимо общаться и ушел к своему ноутбуку. А я расстроилась еще больше — вдобавок к нервному напряжению и плохому самочувствию еще добавились мысли о моем неудачном браке.
Что я делаю не так? Почему у нас не получается быть настоящей семьей? Ответ напрашивается сам по себе — Балабанов женился на мне из-за долга, и ему эта самая семья нафиг не нужна. Он так ни разу и не сказал, что любит меня. Видимо, фарс под названием брак ему надоел. Или у него появилась другая женщина — тогда понятно, почему он так охладел ко мне.